Олег Шелонин - Дело «Тридевятый синдикат» Страница 38

– Зачем благодетелю нашему убивать бедного факира, – улыбнулась ведьма, выкладывая на стол чалму, – который к тому же оказывает ему неоценимую услугу. До суженой помогает добраться.

– А ведь и впрямь неоценимая, – оживился узник, выдирая зубами из ляжки еще один кусок.

– Только попробуй! – зарычал Иван.

Яга молча вытащила яйцо и задумчиво осмотрелась, прикидывая, обо что бы его грохнуть покрепче.

– Это я так, к слову, – всполошился Кощей.– Но вообще-то должен я вам сказать, – перешел в наступление узник, – что операция не продумана. Я без магии на Буян никак…

– А придется, – осадила его Яга, – вот тебе карта, компас и…

– Но…

– Дай сюда яйцо, Яга! – рявкнул окончательно выведенный из себя царь-батюшка.

Кощей тихо охнул, торопливо щелкнул пальцами и исчез.

– Ой! Компас забыл, – расстроилась Яга, – и карту, и чалму… Ну зачем так пугать было, Ванюша?

Царь-батюшка виновато вздохнул.

Акира попал в цейтнот. В связи с тем что услуги мадам Брошкиной стоили недешево, финансы как-то неожиданно кончились, и пришла пора освобождать номер. А к поискам формулы «папы» он еще и не приступал. Все как-то недосуг было. Осталась последняя ночь, которую промышленный шпион мог провести в «Дремучем бору» легально. Это его расстраивало. Его вообще последнее время все расстраивало. Неустроенность быта, нелегальное положение…

– Оно мне надо? – сердито пыхтел ниндзя, энергично работая локтями и коленками. Он полз на четвереньках по кошачьему лазу, который вел к неисследованным территориям «Дремучего бора». Лаз был на удивление широкий. При желании по нему можно было даже бежать.

– Формула, формула…– продолжал бубнить Акира.– Далась мне эта формула с Сегуном вместе. Ну что хорошего я от него видал? Чуть что не так, мизинчик ему в платочке тащи добровольно, если не хочешь, чтобы тебе ножичек принесли с вежливым предложением. Извольте, господин Акира, харю с кирей. Сами потроха свои исследовать будете или нам помочь?

Акира видел только два выхода из создавшегося положения:

1. Срочно найти клад в размере, достаточном для проживания в лучшем номере «Дремучего бора» до конца своей жизни.

2. Найти формулу «папы» и загнать ее какой-нибудь иностранной державе за сумму, достаточную для проживания в лучшем номере «Дремучего бора» до конца своей жизни.

Был, конечно, еще и третий выход – найти и то, и другое, но Акира был реалист. Он прекрасно понимал, что за одну ночь обе задачи ему не решить, а время поджимало.

Ответвление в кошачьем лазе заставило Акиру притормозить. Куда дальше – налево или направо? Слева что-то шебуршилось. Акира свернул направо. Он был почти трезв, и ночное зрение включилось автоматически. Ход вывел в просторный подвал, который неожиданно взорвался восторженным писком. Орда мышей радостно приветствовала нечто огромное, с трудом выползающее из подобного лаза с другой стороны подземного зала. Это был Мурзик.

– Че вылупились? Видите, застрял?

Мыши схватили кота за передние лапы, дружно дернули и выволокли в подземелье месте с мешком, который он тащил за собой.

– Что у нас сегодня на ужин? – нетерпеливо подпрыгивала серая орда.

– Сейчас узнаете,– посулил Мурзик. Он сел на хвост, обхватив лапами мешок, и огляделся по сторонам.– Все здесь?

– Все! – дружно пискнули мыши.

Мурзик вытащил из мешка большой шмат сала. Мыши заплясали на задних лапках. Баюн поднес шмат к носу, обнюхал, умильно закатил глаза, пару раз лизнул и даже один раз куснул. Мыши судорожно сглотнули слюну.

– Какой аромат… А вкус! М-м-м… и это еще не все,– многозначительно промурлыкал Мурзик, убирая сало в мешок и извлекая оттуда солидную головку сыра. Восторженный мышиный писк ударил Акиру по ушам, и он поспешно заткнул их, спасая барабанные перепонки.– Остальное,– Мурзик сунул морду в мешок,– уже не так интересно. Стандартный набор. Мелочовка. Ватрушки, пирожки всякие… с мясом, с грибами, с рыбкой. Вы сами-то что предпочитаете?

– Сыру! Сыру! Сыру! – скандировали передние ряды.

– С салом! С салом! С салом! – уточняли задние.

– Значит, сыру с салом?

– Да!!! – взвизгнула мышиная орда.

– Тогда вспоминайте, за что я вас кормлю.

– Мы ниже травы! – Мыши запрыгали от нетерпения.– Мы тише воды,– громогласно продолжали они.– Без Мурзика мы ни туды ни сюды!

Мурзик, прикрыв узкие глазки, довольно кивал головой.

– Правильно, дети мои,– наставительно произнес он,– без меня вы ни туды и ни сюды. Самому мне за вами бегать,– он презрительно фыркнул,– сами понимаете, несподручно, но я в любой момент могу притащить сюда кодлу помойных котов…

Мыши в ужасе отшатнулись от своего благодетеля.

– …от вас и требуется-то всего ничего,– продолжал Мурзик, медленно обводя взглядом мышиную гвардию,– чтоб вас не видели и не слышали. И всем будет хорошо. Все довольны, все смеются. Кто у нас тут самый толстый и наглый? – неожиданно спросил Мурзик.

– Наш король Сырогрыз нанадцатый! – не задумываясь, ответили мыши.

– Нанадцатый,– усмехнулся Мурзик.– Давно хотел узнать, почему нанадцатый?

– Фиг его знает! – вразнобой запищали мыши.– Так красивей, а считать мы все равно не умеем. Вот он наш король. Самый толстый и самый наглый!

Из мышиной стаи на обозрение Баюна вытолкнули действительно довольно толстую мышь.

– Ну вот, дети мои,– Мурзик вздохнул,– с прискорбием сообщаю, что спать вы сегодня ляжете голодными.

– Почему? – заволновались мыши.

– Потому. От ватрушек с пирогами вы отказались.– Мурзик выпотрошил из пирога кусок запеченной осетрины и под завистливыми взглядами мышей отправил его себе в рот.– А сыр с салом,– продолжил Мурзик, облизнув усы, вы не получите, ибо завелась среди вас одна паршивая овца… в смысле мышь. Толстая и наглая.

Взоры мышиной орды обратились в сторону их нанадцатого предводителя, и ничего хорошего они ему не предвещали. Предводитель как-то сразу съежился и усох.

– Мало того что эта толстая и наглая,– вел Мурзик свою обвинительную речь,– на глаза попалась, кормильца вашего подвела, так она еще и представилась. Так и сказала: мыса я!

Акира покраснел и начал пятиться обратно к развилке. Он понял, что попал не туда и вряд ли ему здесь будут рады. Вопли и визг из глубины подвала подтвердили догадку шпиона.

– Долой самодержавие!

– Нанадцатого на мыло!

– Перевыборы!

– Вся власть Учредительному собранию!

– Мурзика в президенты!

Это был явный перебор, но Акиру больше волновали его личная шкура, формула и клад. Политические дебаты его не интересовали.

– Есть здесь рациональное зерно,– донесся до него голос Мурзика,– это дело надо обкушать…

– Правильно! – восторженно пискнул кто-то самый догадливый,– объявляю о создании новой партии «Мурзилка»! Желающие могут записаться немедленно!

– Вставай, проклятьем заклейменный! – попытался запеть кто-то самый бестолковый и недальновидный, но быстро подавился собственным хвостом, который ему запихали в рот разгорячившиеся сторонники новой партии.

Акира добрался до развилки и пополз налево, туда, откуда доносились насторожившие его ранее звуки. Когда голова шпиона высунулась из лаза, отодвинув край ковра, висевшего на стене, он увидел, кто их издает.

«Бум… бум… бум…» – Рукоятка катаны-кладенца билась о странную конструкцию, напоминавшую собой большой котел с серебряной крышкой. Из крышки этой торчала витая медная трубка, сплющенная на конце.

– Котела, котела, катана выпить хосет…

«Бум… бум… бум…»

– Котела… катана осень хосет…

– Сенсея!!! – завопил Акира так, что в подвале, где шли перевыборы, мыши подавились сыром, розданным им в качестве аванса для поддержания единственного кандидата в президенты. Шпион колобком подкатился к учителю и бухнул лбом об пол.– Сенсея! Прости свой глупый нерадивый усеник. Чем ниндзя может загладить свой вина?

Застигнутая врасплох катана торопливо отскочила от чана.

– Нада подумать.– Смутить ее было трудно.

– А что здесь делает сенсея? – рискнул полюбопытствовать ученик.

– Я больсой селовек. Насяльник охраны. Папина добро охраняю. Совсем не пью. Суточный норма, и все! Видись? Илисира ахраняю… доверяют!

Акира осторожно тряхнул чан. Внутри плеснулась жидкость. Шпион судорожно сглотнул слюну.

– Так не достат! Скока раза пробовала! – Ужом обвившись вокруг чана, катана горестно нависла над серебряной крышкой. Чем-то в этот момент она напоминала эмблему последователей Гиппократа.– Сбоку не пробьес… сверху тозе…

– Это цто? – Акира ткнул пальцем в изрядно помятую трубку.

– Илисира кап-кап… не тесет…

Похоже, эликсир, выгнанный три года назад лично самим «папой», выжил благодаря суточной норме в виде наркомовских ста граммов. В этом состоянии перерубить трубку катане было не под силу.