Ирина Сыромятникова - Житие мое (часть 2) Страница 39

   - С этого места - подробней.

   - Моего дядю убили, да и меня пытались убить. В Краухарде такого не прощают! Есть в столице один человечек, он должен что-то знать по этому делу. Поможешь найти - будет тебе отчет по Арангену.

   - Конкретней, что произошло?

   Обычному человеку я бы не рассказал, и даже белому - поостерегся, но младший черный - другое дело. Иерархия - это святое, под старших у нас копать не принято, наверное, потому, что дуэли колдунов слишком часто заканчиваются смертью - излишне хитрожопые быстро вымерли. Вот если его сила возрастет... Но Ларкесу такое не грозило.

   - Можно посмотреть на объект? - деловито поинтересовался бывший координатор, выслушав мой рассказ о роковой посылке.

   Я вынул из тайника книгу, он осмотрел ее, полистал, изучил защитные заклятья. Его лицо приобрело деловое, сосредоточенное выражение, и что характерно - местоположение тайных Знаков он находил гораздо быстрее, чем я.

   - Почему его убили, я и так скажу, - пошлепал губами Ларкес. - Это список со "Слова о Короле", очень старый. Я бы даже не исключил, что перед нами оригинал.

   - Продолжай.

   Он вздохнул, толи - удивляясь, толи - насмешничая (несоответствие признаков эмоций напрягало):

   - Это самая древняя рукопись в мире, точной датировке не поддается. Древние считали, что в "Слове о Короле" содержится вся правда о происхождении потусторонних сил, так сказать, записки демиурга. Согласно той же легенде, если "Слово" будет прочитано белым, то мир окажется в страшной опасности, но это сомнительно - рукопись совершенно непереводима. Существовало несколько старых списков, но считается, что для прочтения пригоден только оригинал.

   Тут мне живо припомнилось поведение Шороха - он ведь не может читать, только воспроизвести воспоминания, связанные с конкретным предметом.

   - Лет двадцать назад рукопись была объявлена национальным достоянием, но правительственным агентам не удалось выяснить, у кого конкретно она находится. Учитывая назначенную выкупную стоимость, на "Слово" началась настоящая охота, появилась масса фальшивых списков, потом к поискам подключились Искусники, и полилась кровь.

   Опять Искусники! Это поразительно, как они умудряются постоянно путаться у меня под ногами. Ларкес многозначительно постучал пальцем по обложке:

   - Не важно, список это или оригинал, убить могут и за то, и за другое. Пять лет назад, на пике интереса к "Слову", нападения на коллекционеров полиция смогла остановить только при помощи некромантов. Восемнадцать жертв! Я активно не рекомендую вам показывать рукопись специалистам и вообще - выражать интерес к древней литературе.

   - Пофиг литературу, - я достал письмо и обертку, - тот, кто это послал, может знать имя заказчика.

   Ларкесу не пришлось наводить справки, чтобы понять суть ребуса:

   - Полагаю, вам нужен букинист, как-то связанный с садоводством, живущий в месте, на которое указывает комедия о Пьеро, - предположил маг-аналитик, - обратный порядок смыслов менее вероятен, так как слишком прост.

   - Сделаешь - будет тебе отчет. Но собственным именем не подпишу!

   - Это не существенно. Вы - образованный человек и легко соберете материал, необходимый для первичного анализа, - Ларкес в предвкушении потер руки. Что-то он слишком рано радуется! - Я приду завтра, часам к трем. В это время на улице мало народа.

   - Как войдешь?

   Тут он поманил меня к кладовке и показал в ней потайную дверцу, предположительно, выводящую на лестницу в подвал.

   - Некоторые маги отказываются жить там, где нет запасного выхода, - хыкнул он (наверное, это обозначало смех), - но остальным, - кивок в сторону окна, за которым развлекались вояки, - знать об этом не обязательно.

   Тут я был с ним совершенно согласен - не хватало еще, чтобы меня атаковали с двух сторон.

   Той ночью мне приснилась река, ее могучее, неторопливое движение, зеленовато-прозрачная толща вод, холодно-влажное прикосновение потока. Она текла мимо меня и сквозь меня, это завораживало. Потом меня посетила странная идея, вероятно, навеянная алхимическими навыками: если вода настоящая, я могу попробовать ПЛЫТЬ. Все мое естество рванулось наружу и вверх, видение распалось и больше меня не беспокоило. Возможно, белого такой сон натолкнул бы на гениальное прозрение, а я, проснувшись, понял, что от столичной экзотики меня уже тошнит.

   Однако кровная месть - превыше всего! Того, кто покусился на жизнь моих родственников, ждет ужасная смерть и ни один патологоанатом не скажет - от чего именно. Я старательно рассовал по карманам кульки, фунтики и крохотные шарики с ядовитым содержимым, чтобы в нужным момент быть во всеоружии. К сожалению, повод для их использования пока давали только сослуживцы.

   Фелистер отчаянно не хотел снимать для моего мотоцикла нормальный охраняемый склад (знаю - дорого, оплата почасовая и ответственность придется брать на себя), а в министерском гараже оставлять агрегат было опасно - слишком много народу там ходит, слишком слабые замки и почти никакой охраны. Меня, в принципе, устраивало, что транспорт будет под рукой, но для порядка я все равно поскандалил, красочно описав творящийся у гостиницы беспредел, и обругал министерские порядки дурдомом.

   В номер возвращался с чувством победителя.

   Ларкес из-за шторы внимательно следил за происходящим на улице. Я подошел - армейские пытались крючком на леске сдернуть с топливного бака крышку.

   - Что они там ищут?

   - Не знаю, пойди, спроси. Может, они решили, что внутри - плотва!

   Я захватил из столовой стеклянный графин с холодным чаем и теперь жестом пригласил Ларкеса за стол.

   - Узнал что-нибудь?

   Бывший координатор дернул мордой:

   - Тамур Хемалис, букинист, живет на улице Мэтра Кьеберсена, того самого, что написал комедию о Пьеро, - Ларкес не надеялся на мое образование, - в доме с оранжереей на крыше. В махинациях со "Словом о Короле" замечен не был, прирабатывает переводом с языков Империи. Год назад имел проблемы со здоровьем, проще говоря, старика сильно избили. Больше ничем не примечателен.

   Бинго! Белый, подвизавшийся в переводе са-ориотских пиктограмм, вполне способен называть себя "ничтожным мастером зеркал" - эти ненормальные имперцы даже пишут справа налево.

   - Едем!

   - Сейчас?

   - Нет, сначала надо тебя немного замаскировать. Больно уж физиономия у тебя запоминающаяся.

   Он занервничал.

   - Каким образом?

   - Это просто. Ты в театре когда-нибудь был?

   Я заманил Ларкеса в прихожую, к зеркалу, и принялся корчить рожи:

   - Сделай вот та-а-ак!

   - Не буду!! - обиделся он. - Так я стану похож на армейского спеца.

   - В этом вся соль! Если что-то случится, скажут, что виноваты они.

   Под таким соусом идея понравилась Ларкесу больше, мы проторчали в прихожей весь вечер, отрабатывая три основных выражения: высокомерное презрение, задумчивую отрешенность и мрачную усмешку.

   - А теперь самое главное: если какой-нибудь человек лезет к тебе с глупостями, ты говоришь вот так "ш-што?", а дальше подключаюсь я и решаю все вопросы.

   "Ш-што" далось Ларкесу труднее всего, поскольку двигать приходилось только одной бровью.

   - Ладно, иди домой, тренируйся! Завтра встретимся около вокзала. К букинисту поедем часа в три.

   Выражение "ш-што" получилось у Ларкеса само собой:

   - Вы представляете, что творится на улице в это время? Особенно на солнце.

   - Если быстро ехать, будет прохладнее. Главное - свидетелей меньше.

   На этом и расстались. Ларкес уходил задумчиво-отрешенный. Наверное, пытался понять, не слишком ли дорого ему обходятся распоряжения начальства. На мой взгляд, в ситуации с отчетом он сильно продешевил.

   Глава 46

   Не знаю, как Ларкес, а я подготовился к намечающейся прогулке со всей возможной тщательностью, просто потому, что был сыт по горло всевозможными сюрпризами. В первую очередь, подумал, какие проклятья могут потребоваться, и подобрал дублирующих алхимический набор: во-первых - силы экономит, во-вторых - эффект неожиданности, в третьих - просто интересно посмотреть на результат.

   Отделаться от навязчивого экскурсовода было не сложно - Дэнис совершенно не следил за своей едой. Маленький шарик особого средства мгновенно растворился в чае, а через полчаса парню срочно потребовалось домой. Я сочувственно поохал, авторитетно констатировал отравление и объявил, что отправляюсь в гостиницу, отдыхать. Собственно говоря, через час так и будет, а задержку можно объяснить нежеланием ехать по жаре.

   Ларкеса я подобрал в уже знакомом погребке, по ощущениям, мы были единственными магами в округе, что - к лучшему. Он показал нужное место на карте, и мы помчались, стараясь напором скорости сбить нестерпимый жар. Так вот, из всех возможных районов города нашей целью оказался именно Новый квартал.