Сергей Палий - Братство Страница 39

Степан содрогнулся.

— Шучу я, — хихикнула Обломиста. — Пойдем, босса покажу.

Как выяснилось, у Смерти не было косы.

У нее были две трогательные, аккуратно заплетенные косички.

Смерть оказалась маленькой миловидной девочкой. С румяными щечками и слегка вздернутым носиком. Если бы вы встретили такую чудную малышку на улице, то непременно улыбнулись бы ей и позавидовали счастливым родителям. Помахали вслед рукой, а может быть, даже расщедрились и подарили мороженое.

Смерть была очаровашкой.

Смерть была мечтой всех мамочек на свете.

Степан оглянулся на Обломисту. Та ему игриво подмигнула. Журналист отвел глаза, снова оценил гимнастическую осанку девочки, сидящей в позе лотоса на огромном стуле с высокой спинкой, и посмотрел за окно.

Там разгорался очередной суетливый день. Узнаваемый московский абрис пейзажа с иссиня-черными силуэтами новоарбатских домов-книжек и далекими огоньками небоскребов Сити вызывал безумное желание бросить все куда подальше и отправиться в свободную прогулку по столице необъятной родины.

— Может, журнальчик? — предложила Обломиста. — Босс все равно еще не скоро выйдет из транса. Или могу попросить секретаря чайку вскипятить.

— А? — Степан отвлекся от созерцания красивого московского утра. — Нет, спасибо… Вы позвонили кому надо? Их уже нашли?

Обломиста улыбнулась.

— Скоро твои друзья будут в Москве. Их сопровождает Лажатэль, не волнуйся. Все будет в порядке.

— В порядке? — нахмурился Степан. Грубить он не собирался, но обида за пережитые неприятности все еще кипела внутри. — А то, что вы бросили нас умирать в гроте с лавой — тоже в порядке?

Обломиста эротично встряхнула огненными кудрями и сногсшибательно качнула бедрами. Степан сглотнул и вновь отвернулся к окну.

Барышня объяснила:

— Нам нужно было проверить вашу боеготовность. Протестировать, действительно ли вы обладаете сверхспособностями и прочими полезными навыками. А то казус мог бы выйти.

— Это еще почему? — не понял Степан.

— Сам посуди. Если бы вы не выбрались из переделки, какой смысл тащить таких лабухов в офис? Считайте, это была проверка.

Степан вздохнул.

— Ну, пусик, — хлопнула ресницами Обломиста. — Ну, не дуйся. Мы еще в самолете поняли, что вы парни бравые. Простая формальность нужна была.

И все-таки доводы о проверке Степану показались надуманными. Он не мог точно сформулировать, что ему не нравилось в таком объяснении. С одной стороны, все было предельно логичным, если понятие «логично» как-то сочеталось с событиями последних недель. Но все же… все же… Что-то тут было не так.

Степан облокотился на лакированный подоконник, посмотрел на прохожих, идущих по улице, и его вдруг охватило странное чувство.

Вроде бы, чего еще желать? Приключения, какие и не снились обыкновенному человеку, тайны, погони, битвы, интриги. Вроде бы — вот она, необыкновенная, невероятно увлекательная жизнь. Вроде…

Почему же в таком случае его тянет оказаться сейчас среди этих людей? И брести куда-то по своим совершенно обыкновенным делам: в гости к маман или на концерт любимой фолк-группы. Или просто так — идти куда глаза глядят и не думать ни о чем. Почему вдруг хочется снова стать одним из них? Обычным.

Во рту возникла горечь.

Стало быть, Степан врет сам себе? Значит, он все еще готов искать самую главную сенсацию всей жизни?

Степан потряс головой и с силой провел ладонями по лицу. Быстрей бы увидеть Кулио и всех остальных. Интересно, сочинил ли Самурай, как обещал, хайку про бесстрашного сына журналистики? Вот здорово было бы послушать!

У Обломисты запиликал смартфон.

— Да! — ответила она. — Уже прибыли? Отлично! Нет, ну зачем… Босс все равно пока в трансе. Ага… Ну, еще пара часов у вас есть. Устрой им экскурсию, своди в зоопарк, в планетарий. Перекусите чего-нибудь. У них есть там один… э-э… забыла, как его… он наверняка не откажется от завтрака… Что? Да нет, сидит, ждет, скучает… Степан! — Она обернулась к журналисту. — Тут тебя спрашивают. Будешь говорить?

— Да, конечно, — обрадовался Степан и взял телефон. Поднес к уху. — Алло!

— Стёпа? — вкрадчиво поинтересовался Кулио.

— Привет, Кулио! Как ты… — восторженно начал Степан, но в этот момент из трубки хлынул такой поток ненормативной лексики, что ему пришлось отнести динамик подальше.

Степан выждал несколько секунд и вновь приставил мобилу к уху.

— …кретин-мозгожорка! — как раз закончил свою мысль Кулио. — Это я вкратце. Подробный втык получишь при личной встрече. Теперь Викинг тебе хочет что-то сказать.

За следующую минуту Степан выяснил, что он «храбрый, но, блин, наглый, что вперед батьки со скалы сигает и не мучается по ночам кошмарами, что дать бы ему по балде, да дрын жалко, и что диктофону его поганому несдобровать».

— Извини, что вперед всех полез, Викинг. Я как лучше хотел, — попытался оправдаться Степан.

В этот момент девочка-Смерть, не закрывая остекленевших глаз, выдохнула:

— Апчхи!

— Будьте здоровы, — машинально пожелал журналист и уставился на нее.

— Чихает. Значит, до вершин астрала добралась, — пояснила Обломиста. — Скоро обратно пойдет.

Следующим со Степаном коротко побеседовал Эльф. Он растрогался и не смог произнести ни слова по теме. После стенаний насчет потери друга Томми и букета жалоб на несовершенство мира в трубке послышалась возня. В ухо ударил голос Маньякюра:

— Обманул, хитрец! Ну, держись, я тебе третий глаз шпагой на лбу нарисую. Будешь видеть, ныряльщик недоделанный, с каких вышек прыгать! — Морской волк ненадолго умолк, после чего выдал: — Если честно, я горжусь тобой.

Не успел Степан смутиться, как прорезался Фантик.

— Буду кормить до тех пор, пока сосиски из ушей не полезут, — пообещал он.

— Но мне же пришлось… — хотел возразить Степан, но был прерван глубоким, спокойным голосом.

— Стёп, тихо, не пыли, — осадил его Самурай. — Наваял я, как обещал, поэмку наподобие героического эпоса.

Степан крепче сжал смартфон, чувствуя, как вспотела от волнения ладонь.

Самурай продекламировал с расстановкой и мягкостью, которым позавидовал бы хороший ритор:

Когда в день ненастный и стылыйГазету решу почитать я,Тебя неожиданно вспомню…Героя.

Когда мы сидели так близко,Ну, помнишь, тогда, в самолете,С тобой я достиг равновесья…На миг.

За Братство пожертвовав жизнью,Навлек ты не только насмешки,Но гордость мою за Россию…Степан-сан.

— Отнимите у этого рифмоплета телефон! — раздался на фоне шума проезжающей машины крик Кулио. — А то еще немного лирики, и я не смогу от всей души надавать по мордасам нашему умнику-щелкопёру при личной встрече. Тю! Дай сюда трубу.

— Кулио…

— Так, не перебивай старших. Нам тут Лажатэль прогулку по вашей нерезиновой обещает… Тебе шаурму купить по дороге?

— Да, конечно! Хотя лучше — курочку-гриль… В любом случае, Кулио, спасибо тебе.

Кулио помолчал. Потом на тон ниже добавил:

— Тебе спасибо. Но на будущее, Стёпа, имей в виду следующее. Если соберешься выпендриться — заявку мне в письменной форме, за сутки до. Вдуплил?

— Вдуплил.

— Переживать за каждого героя — вовек не оберешься геморроя, — задумчиво изрек на заднем плане Самурай.

— Мы пошли глазеть на местные достопримечательности и лопать бургеры. Скоро будем. Конец связи, — отрезал Кулио.

В трубке щелкнуло. Эфир заполнил шорох помех, на фоне которого загундосили неразборчивые голоса.

— Что это за болтовня? — удивленно спросил Степан, возвращая Обломисте смартфон.

Барышня послушала пару секунд и беспечно махнула рукой:

— Ерунда. Бесы-связисты шалят.

Степан понимающе кивнул, передернул плечами и заставил себя отвести взгляд от дьявольски аппетитных ножек Обломисты.

Пока Братья гуляли по Первопрестольной, Степан спустился в комнату релаксации. Взял стакан с минералкой, устроился в мягком кресле и прислушался к негромкой музыке. Играло что-то минорное, из классики.

Он не заметил, как задремал — ночные события окончательно вымотали журналиста. Затылок коснулся удобной спинки кресла, веки опустились, и перед взором журналиста понесся калейдоскоп обрывочных грез…

Проснулся Степан от звонкого шлепка по уху.

— А? — не разобрал он спросонья. — Маман, я еще посплю…

— Войну не проспи, сына, — ухмыльнулся Кулио. — Держи презент от среднеазиатских кулинаров.

Он сунул под нос журналисту надкусанную шаурму.

— Вы вернулись! — воскликнул Степан, в порыве радости обнимая шефа и улыбаясь Самураю. — Наконец-то!

— Э, — отстранился Кулио, — обжиматься, конечно, разрешено, но без фанатизма. В экстренных случаях — к Эльфу. Он тебя при любом раскладе потискает.