Пирс Энтони - Дракон на пьедестале Страница 4

Потеряв по пут не то ухо, не то еще что-то, дворецкий направился к окну. Дернув несколько раз – ведь у зомби так мало сил, – он справился с окном и зашаркал прочь.

Открыл как раз вовремя – ковер влетел в окно и проплыл в зал. На ковре сидели двое. Добрый волшебник Хамфри наконец прибыл!

Ковер с шумом приземлился. На нем сидели папа Хамфри и его сын Хамфгорг. Папа – сморщенный гном, лысая макушка, на носу очки с толстыми стеклами. Сын – кожа пока еще гладенькая, на голове шапка светлых волос, выражение лица простодушное, но очень мелкий для своих лет и уже какой-то корявенький. При всем желании мальчика не назовешь красивым. А в будущем он обещал стать точной копией доброго волшебника.

Плохо, подумала Айрин, что Хамфгорг не пошел в мать, женщину стройную, высокую, с приятными чертами лица. Конечно, мало кто видел эти черты, а кому посчастливилось, заплатил сполна. Вокруг замка Ругна до сих пор стояли статуи окаменевших обыкновенов, напоминая об участии горгоны в великой битве.

Между отцом и сыном разница больше чем в сто лет, но видом они одного поля ягоды. Жаль, что не умом! Хамфри своего рода гений, а вот сын...

– Проходите и присаживайтесь, – пригласил повелитель зомби. – Мы заждались тебя, Хамфри.

– Я не сидеть явился, Джонатан, – буркнул Хамфри. При этом личико его буквально зарябило морщинами. – Меня ждут дела.

– Хамфгорг может пока пойти поиграть с другими детьми, – вежливо предложила Айрин. Она понимала, что при мальчике откровенного разговора не получится, хотя Хамфгорг и туго соображает.

– Нет, мы торопимся и уже опаздываем, – возразил Хамфри. – А беда ваша вот в чем: провальный дракон разбушевался и крушит все на своем пути, но вы не должны его обижать, потому что он нужен Провалу, особенно теперь, когда заклинание разлетелось на клочки.

– Заклинание? – удивился король.

– Ну да, забудочное заклинание, – сказал Хамфри, явно раздраженный бестолковостью слушателей. Путешествуя с сыном, он наверняка уже натерпелся. – Заклинание получило роковой удар в эпоху временного безволшебья двадцать девять лет назад. Теперь из одного большого заклинания образовалась уйма кусочков. Они изменяются, летят в разные стороны и при встрече с людьми и прочими существами вызывают частичное или даже полное выпадение памяти. Чтобы обезвредить такой обрывок, надо опрыскать его вот этим составом и прогнать в сторону Обыкновении, на обыкновенов забудочное заклинание не действует. – Тут у Хамфри сделалось такое лицо, словно он вспомнил что-то неприятное. – Действует, но слабо, – поправился он. – Если обыкновены забудут о магии, так это для них невелика потеря. И Хамфри протянул повелителю зомби маленькую бутылочку, наполненную полупрозрачной жидкостью. На горлышко была надета резиновая груша.

– Отправляемся, Хамфгорг, – скомандовал папа сыну.

Ковер, покачиваясь, поплыл к стене.

– Правь к окну, дурень, – прикрикнул Хамфри. – Выровняй ковер – и вперед!

– Погоди! – крикнул король. – Объясни же, как опрыскивать и прогонять...

Ковер выровнялся, немного покачался и выплыл через окно. Добрый волшебник Хамфри отбыл.

– ...клочки, раз мы их не видим, не слышим и не чувствуем? – огорченно завершил король. Присутствующие переглянулись.

– Вот вам и долгожданная встреча, – вздохнула королева. – Неприятности, оказывается, страшные.

– Выпадение памяти, – задумчиво повторил повелитель зомби. – Так это и впрямь следствие забудочного заклинания! Заклинание изменяется... Никогда бы не подумал, что такое может случиться. Вот почему мы не сумели определить источник бедствия – частички заклинания неуловимы и не оставляют следа, кроме, разумеется, беспамятства.

– Вот об этом я и собирался спросить у Хамфри, – сказал Дор. – Невидимы, бесшумны, без запаха – как же мы поймем, что они уже здесь? Чего доброго, будет поздно.

– В этом, конечно, главная трудность, – согласился Арнольд. – Я не представлял, что распад может быть таким необузданным, но поскольку заклинание утратило, так сказать, своего главного клиента...

– Необузданный, – повторил король. – Да, дракон, обитающий в Провале, имеет именно необузданный нрав! Заклинание разлетелось на кусочки, Дракон, который сидел как бы под замком, вышел на свободу. Но он ничего не помнит, не знает, что покинул Провал. Дракон ходит по Ксанфу и вовсю проявляет свою знаменитую необузданность.

– Надо загнать его обратно в Провал, – сказал повелитель зомби. – Но это опасное дело. Крупнее и кровожаднее провального дракона нет существа. Тот, кто находится поблизости от него, подвергается большой опасности.

– Надо продумать операцию, – решил король. – Предстоит борьба и с драконом, и с обрывками заклинания.

– По крайней мере мы теперь знаем причину происходящего, – заметил Арнольд. – Хамфри пробыл недолго, но он сказал главное. Завершим с праздником близнецов, пока детишки уж слишком не расшалились, а потом соберемся вновь и приступим...

Снаружи что-то бухнуло, кто-то завизжал. Там явно произошло что-то нехорошее.

– Боюсь, они уже расшалились, – криво усмехнулся повелитель зомби.

Все подбежали к окну, из которого недавно выплыл добрый волшебник. Из окна открывался прекрасный вид на окрестности. Айрин увидела облако дыма. Оно двигалось через лес в сторону замка.

– Не думаю, что это следствие детских шалостей, – пробормотала она.

Это был даже не дым, а пар, то есть конденсированная вода. Облако пара исходило от...

– Провальный дракон! – воскликнул Арнольд. – Провальный идет сюда!

– И его нельзя задержать, – неодобрительно заметил Дор. – А что нам, по мнению Хамфри, с ним делать: повязать на хвост желтую ленточку и пригласить в замок?

– Дети! – в ужасе крикнула Айрин. – Дети во дворе!

Она помчалась к главным воротам и выбежала из замка, забыв обо всем. Ее видение! дракон!..

– Айви! Айви! – закричала она.

Лакуна сидела на краю рва. Девочка составляла фразы и абзацы на илистой поверхности воды. В этом заключался ее талант – по ее воле надписи возникали на любой поверхности и столь же свободно изменялись. Лакуна так увлеклась, что обо всем забыла. Она не видела, что приближается.

– С Айви все в порядке, государыня, – успокоила она королеву. – Она очаровывает зомби. Тем очень нравится.

– Провальный дракон! Он приближается! – крикнула Айрин. Дракон тем временем уже приблизился. Громадное облако пара окутывало его.

Айрин побежала вдоль рва, но дочка оказалась на другой стороне. Там, где дракон! Чудовище наступало!

Айрин вскрикнула. Айви посмотрела на мать – к приближающемуся дракону она стояла спиной.

Один из зомби увидел дракона. Медленно соображающий зомби задумался, что делать, а дракон все приближался и приближался. Мысль, блуждая и путаясь в поврежденных извилинах, наконец добрела до нужного места. Действуй – подсказала она. Зомби схватил ребенка и помчался вдоль рва, подальше от дракона. Для этого существа такой поступок равен подвигу.

Дракон пропыхтел прямо к воде и полез в ров. Ровное чудище кинулось в бой. Голова его настолько прохудилась, что всякий страх давно выветрился из нее вместе со здравым смыслом, зубы у горемыки тоже почти все выпали, так что дракону его наскоки были нипочем. Дракон стряхнул зомби, перелез через ров и боднул стену замка. Удар оказался такой силы, что в замке все заходило ходуном. Дракон ударил еще раз, пробил брешь и застрял в ней. Но он не растерялся – рывком выдернул башку, а вместе с ней и приличный кусок стены. Ветхие камни не выдержали напора.

Зомби кинулись защищать замок. Размахивая ржавыми мечами и трухлявыми дубинками, они подступили к чудовищу. Удары застучали по драконьей спине и бокам, но дракону они были все равно что комариные укусы. Раздраженный этой глупостью, дракон повернул голову и пыхнул раскаленным паром.

Когда облако рассеялось, оказалось, что зомби сильно пострадали. Куски плоти в кое-каких местах опали, обнажив кости, и вообще зомби слишком круто сварились, чтобы продолжать борьбу. Зомби, которого не разрубили на мелкие кусочки, мог стерпеть любую физическую боль, но предел все-таки существовал. Несчастные обваренные зашатались и попадали в ров. Обитатели илистых вод сначала встревожились, но потом обрадовались – их жилище стало еще грязнее.

Сокрушив защитников замка, дракон словно потерял всякий интерес к наступлению. Он повернулся к Айрин.

Дракон был приземистый, о шести лапах, точно как в видении – металлическая чешуя отливала зеленью в тени и радужно вспыхивала, когда показывалось солнце. Одно ухо воинственно торчало, от второго остался только огрызок – последствия какой-то из многочисленных битв. Похожее на ствол дерева туловище вдоль и поперек покрывали боевые шрамы; глазки поблескивали в предвкушении новых бесчинств.

«Я в опасности!» – внезапно поняла Айрин. Картина битвы так увлекла ее, что она забыла, где находится. Дракон славился в Ксанфе непомерной жестокостью, но обычно он нападал только на тех, кто проваливался в Провал. Дракон покинул Провал, но давние привычки остались при нем.