Карина Демина - Динамическое равновесие (СИ) Страница 4

- Леди, мне кажется, мы договорились…

- К вам там любовница пришла, - сказала она, вытянув шею, но разглядеть что-либо не получалось. Массивная фигура мужа загораживала проход.

- Что?

Все-таки у него явные проблемы со слухом.

- Любовница, говорю, пришла. Леди Эмери.

- Ко мне?

- Ну не ко мне же, - резонно возразила Люта. - У меня любовниц нет. И любовников тоже.

- Радует, - как-то не слишком-то радостно произнес он. - И вы ошибаетесь, леди Эмери - мой друг.

Ну да, друг… исключительно… и оттого теперь муженек волосы приглаживает торопливо, вот и зря, растрепанным он Люте больше нравился. Пуговицы домашней куртки застегивает…

- Она потеряла супруга… и пребывает в расстроенных чувствах… скорбит.

И по лестнице едва ли не бегом бросился. Про Люту забыл, как и про дверь.

- Ага, а ты ей помогаешь активно… скорбеть, - пробормотала Люта и решительно дверь толкнула.

Ого!

Место было чудесным!

Гранитная облицовка и пол, с врезанным рисунком энергоконтуров. Тонкие желобки залили расплавленным золотом и, судя по наслаиванию рисунков, защиту обновляли минимум дважды. Пара штатных поглотителей энергии, правда, не самой удачной конструкции. А вот отражатель Люта только на картинках и видела… копир… чертежный кульман… и журнал с набросками, над которым Люта застыла надолго. Она даже пальцы, предварительно облизав, вытерла, чтобы пятен не оставить.

И бумаги… целый стол, бумагами заваленный. Правда, мятыми.

Явно, злился.

Комкал.

Швырял на пол… Люта подняла и расправила лист. Интересно… очень даже интересно… она потянулась за вторым и за третьим. И когда листов стало много, то забралась в кресло. Сидя, ей всегда думалось легче…

…нет, он не прав, используя константу Гривича. Здесь явно частный случай исключения именно в силу наличия минимум трех разнонаправленных полей… то самое динамическое равновесие, над которым Люта уже полгода бьется.

- Неужели ты меня пустишь в святая святых? - медовый голос спугнул мысль, а ведь Люта почти зацепила ее.

В раздражении она сунула карандаш за ухо.

- Инголф, я тебя не узнаю!

И грудной низкий смех.

- Я сам себя не узнаю…

…неудобно как-то получается. Люта вжалась в кресло и бумаги подняла. За шкафом ее не видно… и быть может, если она тихонько посидит, то…

- Я уж боялась, ты меня забудешь.

Капризно.

- Как я мог…

Возня какая-то… и шуршание… укоризненное:

- Какой ты нетерпеливый…

- Соскучился.

И снова шуршание…

- Осторожней, - недовольное.

Снова шуршание… скрип… и звяканье, будто падает что-то. Вздох… и стон протяжный… возятся и… нет, подсматривать нехорошо, но ведь любопытно же… И вообще, это Лютин муж и она имеет полное права смотреть на него.

Женщина сидела на краю стола, широко расставив ноги, выгнувшись, упираясь в стол руками. Она запрокинула голову, и кокетливая шляпка соскользнула с волос. Сами же волосы растрепались… платье съехало, оголив плечи… ну и не только плечи.

Инголф эти "не только" целовал.

Гадость какая!

Впрочем, леди явно не возражала… и постанывала еще, судя по томному выражению лица отнюдь не из-за щекотки. Люта собиралась уже отступить, когда муженек вдруг крайне несвоевременно оторвался от прелестей любовницы… ну вот, заметил.

И глаза какие-то недобрые…

…совершенно недобрые глаза.

- Люта?!

Орать-то зачем? У нее от этого вопля сердце в пятки ухнуло.

- Я вот… - Люта сглотнула, понимая, что надо бежать. - Сижу. Яблочко кушаю… хотите?

- Люта…

Рычит… и скалится… и значит, яблочка определенно не хочет.

И леди его, всхрюкнув, одною рукой юбки одергивает, другой - грудь прикрывает, будто Люта там чего-то недоразглядела…

- Я пожалуй, пойду, - она прижалась к стене. - А вы продолжайте… только…

Оказавшись у спасительной двери, Люта не выдержала.

- Знаете, Инголф, у вас отвратительная привычка использовать вещи не по прямому их назначению, - она подобрала юбки, чтобы бежать было легче. - Я теперь об обеденном столе гадости думать буду!

Сдавленный рык подстегнул.

…от мужа Люта пряталась в библиотеке. Но наверное, не очень хорошо пряталась, если нашел… и пары часов не прошло. И думать о том, чем он в это время занимался, у Люты не было ни малейшего желания. А не думать не получалось.

Скорбели, надо полагать.

В унисон.

- Леди, - он остановился в шагах пяти и руки за спину спрятал, словно сам себе не верил. - Знаете, я всегда полагал, что бить женщин - недостойно. Но жизнь с вами, чувствую, заставит пересмотреть некоторые принципы…

И раскачивается. Хмурый.

Недовольный.

Шли бы дружить в спальню… нет, в спальню не надо, во всяком случае в ту, которую Люта заняла. С другой стороны в доме хватает комнат. Она же не виновата, что их в подвал понесло.

- Вы ничего не хотите сказать? - поинтересовался супруг.

- У… у вас тут ошибка, - Люта подвинула стопку бумаг, над которыми, собственно говоря, и просидела. - Использовать коэффициент тройного сжатия в сочетании с константой Гривича, некорректно.

- Что?

Надо будет все же уговорить его показаться врачу. Или предложить свинцовые примочки? В сочетании со спиртом, они неплохо от ранней глухоты помогают.

- Здесь частный случай исключения…

Он бровь приподнял и бумаги взял, пробежался по правкам.

- Мило, - как-то сухо бросил, раздраженно. Интересно, врожденный характер поддается исправлению? Люта подозревала, что исправить мужа будет сложнее, чем его расчеты. - Но ты ошиблась.

- Я ошиблась?!

- Вектор поляризации…

- …не имеет значения, поскольку нивелируется зеркалом… вот оно, - Люта отобрала лист и ткнула пальцем.

- Зеркало условно.

- Это тебе кажется, что условно! Нельзя…

…он совершенно не умел спорить, злился и за волосы дергал, к счастью, исключительно себя. А еще ругался, пытаясь доказать Люте, что она не права, тогда как именно она и права была. Ну кто строит дугу Эгремсона без явной связки?

И вообще, нечего на нее орать!

И вовсе она не упряма… права просто. Неужели это так сложно признать? И его доказательства через систему Слэнджера здесь никуда не годятся, потому что…

…а бумага закончилась. И грифельная доска тоже, руки в мелу, и платье, и есть хочется жутко… и за окнами тьма стоит. Это сколько же они… часы бьют полночь.

Муж сидит на полу. И сама Люта рядом, вытирает руки о юбки, все равно ведь испорчены. Мама бы ругалась, а вот мужу, кажется, все равно. Выходит, в чем-то у мужа перед мамой преимущества имеются. Он нос трет, стирая меловое пятно.

- Кажется, я немного увлекся.

Люта кивнула: такое и с ней бывает, но все равно она права!

- Люта, - муж подбирал измятые, а порой и порванные листы, складывал на колене и локтем придавливал. - Мне жаль, что сегодня ты…

Смутился.

Надо же, а Люта не знала, что он смущаться способен. И милый такой, взъерошенный.

- Этого больше не повторится.

- Ты про любовницу?

Кивнул. И добавил:

- Любовницы больше нет…

А глаза сделались грустные-прегрустные.

- Не переживай, - Люта протянула ему пару смятых бумажек и, не удержавшись, погладила мужа по плечу, - мы тебе новую найдем. Лучше прежней.

Три недели спустя.

- Как тебе вон та? - Инголф передал театральный бинокль.

- В красном?

- В синем.

- Не подходит, - Люта пристально разглядывала дамочку в синем атласе.

- Почему?

- Слишком толстая…

…дама и вправду была несколько упитанна.

- Ее клавесин точно не выдержит.

Инголф фыркнул и повернул Люту влево, поинтересовавшись:

- А леди Ульмер?

- Это которая в зеленом? Тощая…

- Зато клавесин выдержит, - сказал муж на ухо. К этой его манере в уши тыкаться Люта почти привыкла. Да и вообще привыкла… хороший он… и в мастерскую пускает, только спорит вечно, не желая признавать, что ничего-то в тонких полях не понимает.

…а синхронизация ему вообще не дается.

Но ведь гордый.

- Выдержать, может, и выдержит, но… - Люта окинула леди Ульмер цепким взглядом. - Она ж его костями поцарапает… и ладно, если только клавесин, а вдруг и ты пострадаешь?

Леди Ульмер в роли любовницы Люте категорически не нравилась.

- Тогда, быть может, леди Эграй? - Инголф оперся о парапет. - Очень достойная дама.

О да, главное достоинство леди Эграй, щедро окаймленное кружевом, было видно и без бинокля. Оно вздымалось, и Люта разве что не слышала, как трещит под напором бело-розовой, какой-то зефирной плоти, ткань…

- Нет, - решительно сказала она, убирая бинокль за спину.

- Почему?

- У нее прикус неправильный!