Владимир Раугул - Сказки и былины Страница 4

– Службу верную ты прежде сослужил мне Ивашка, за что награжден мной без меры и поставлен чистить конюшни царские. Если же выполнишь службу новую, то пойдешь на повышение и будешь допущен чистить мой личный царский сортир. Если же нет – то суд мой скор и справедлив. Сложишь ты на плахе свою буйну голову.

Ничего не ответил Иван-Дурак, так как понимал, что какую бы гадость Царь не придумал, а нет у Ивана выбора.

И послал Царь Ивана Смерть искать.

Где эта Смерть находится, никто не знал, так как оттуда еще никто не возвращался. И понял Иван, что следовательно нужно идти за границу. Оттуда хоть некоторые и возвращаются, но не все. Потому если идти еще дальше, то, наверно, придешь туда, откуда вообще возврата нет.

Долго шел Иван, оформляя визы транзитные. Таможня его обыскивала, пограничники его задерживали. И арестовывали Ивана, и депортировали, а он все шел, приближаясь к тому месту, откуда не возвращаются. Так как Иван языками иностранными не владел и в географии был не силен, забрел он наконец в такую землю, у которой даже названия нет и ни на одной карте она не обозначена.

Земля была мертвая. Все в ней было мертвое, и только кости доисторических животных лежали на корке выезженной солнцем золы. Казалось, зной выпил весь воздух, и нет в этом месте никому спасения. Но Ивана не зря Дураком кличут, и такие мелкие неудобства его не остановили. И пошел он мимо костей по раскаленному пеплу вглубь мертвой земли.

Шел он три дня и три ночи, удивляясь, почему над его головой тень создается, от зноя спасающая. Вдруг на четвертый день с небес спустился Ворон. Был он такой огромный, что крылья его закрывали Солнце, а сам он был размером с микроавтобус.

Судя по размеру опустившегося птенчика, все груды обглоданных костей в мертвой земле были его работой, иначе не смог бы он до такой степени откормится. Птица посмотрела на Ивана умными глазами и спросила:

– Долго ты еще идти собираешься? Пора бы тебе уже и совесть знать и помереть. Четвертый день за тобой лечу, а ты все не помираешь. Я итак уже долго ждал. Сколько веков уже тут живу, и забыл даже, когда последний раз видел такого дурака, чтоб зашел в эту землю!

– А я и есть Дурак, – с готовностью ответил Иванушка, – Человек я подневольный и умереть без приказа не могу. Иду я Смерть искать, как повелел мне Царь мой, правитель доброты и мудрости необычайной, и не могу я волю его не выполнить. А коли смерти мой ждешь – то не дождешься. Сражался я и Чудо-Юдом поганым, и со Змей Горынычем, и с Бабой Ягой тягался, а все жив остался. Лучше помоги мне Смерть сыскать. Есть у меня к ней дело государственной важности.

Задумался Ворон и решил про себя, что быстрее и сподручнее получится, если он Иванушке поможет. Если человек сам Смерти ищет, то станет он трупом намного скорее, нежели ожидая, пока она сама к нему придет. А Ворону кроме мертвечинки-то ничего и не надобно.

Взвесил про себя Ворон все плюсы и минусы, посадил Ивана к себе на спину и полетел с ним прямо в логово Смерти.

Спешился Иван и пошел к ней на поклон. Сильно Смерть-владычица ему обрадовалась, стала уговаривать остаться навеки. Описывала Иванушке все царские да боярские несправедливости, да всю боль мирскую, да кушанья, ложью приправленные.

Не поддался Иван на ее уговоры. Твердил лишь одно:

– Не могу умереть, службу не выполнив. Да и выполнив, не хочу, так как нужен еще земле родимой. Даже коли сожрет меня какое-нибудь чудище, на землю родную навалившееся, так хоть тем земле своей службу сослужу, что, будучи сожранным, аппетиты чудища поумерю.

– А что если Царь тебя казнить велит? – не унималась Смерть, – Много ли приятного в том, чтоб на плахе жизнь окончить?

– Не знаю, не пробовал, – честно ответил Иванушка. – Жить пытаюсь по правде, а смерть свою выбирать не хочу.

Поняла Смерть, что Иван в самом деле Дурак, и убеждать его далее бесполезно. Дала она ему бутыль с живой водой, чтобы от назойливых просьб его отделаться, и восвояси отправила. Только Ворона гигантского не отпустила, заявив, что не отдаст того, кто не по приказу, а ради корыстных побуждений к ней приблизился, так как вольна она опускать и забирать любую живую тварь в любой момент по своему усмотрению.

Ничего не смог возразить Иванушка, так как со Смертью спорить бессмысленно. Можно, конечно, чтобы время выиграть, но поступит она все равно по-своему. На гигантском Вороне, безусловно, лететь было бы намного сподручнее, и не хотелось Ивану пешком идти. Но в Царстве Смерти оставаться хотелось еще меньше.

И пошел Иван обратно дорогой дальнею. Зной плавил пепел земли мертвой, кости по золе раскиданные раскалились, как угли. Не было даже тени над головой, так как не было больше в небе откормленного Ворона.

Шел Иван три дня и три ночи, потом шел еще неизвестно сколько, уже время не чувствуя и себя не помня, и наконец упал он на сожженную землю. И понял он, что Смерть все же берет свое, и из царства мертвого Ивана не выпустит. Но не мог он умереть, не исполнив приказа царского, а другой воды, кроме живой, под рукой у него не было.

И выпил тогда Иван живую воду. Силы вернулись к нему. Зной перестал сжигать его тело. Жизнь влилась в него, и ничто уже не могло лишить Ивана жизни. Разлилась по его телу энергия, и быстрее стрелы долетел до родной земли Иванушка. Только вот беда! Выполнил он волю царскую, но и не выполнил. Соглашение со Смертью не принес, а воду живую сам выпил.

Осерчал сильно Царь и на плаху Иванушку отправил. Отрубили Иванушке буйну голову, а он уж на следующий день опять с головой на плечах расхаживает. Схватили его вновь. Вновь казнили. А результат прежний. Долго над Иванушкой палачи усердствовали. И душили его, и палили его, и на части рвали его, и топили его, а Иван-Дурак все жив оказывается. Царю это даже надоедать уже начало.

Только тут приползла во дворец змея подколодная и заплакала слезами змеиными. Жаловалась она, что Иван-Дурак разорил дом ее матушки, Змеюки Горыновны, и детишек малых ее поубивал. Жили змеята со Змеюкой припеваючи. Людей душили, убивали да мучили, скот по ночам угоняли в свое в логово, детей малых у родителей отнимали. Да ведь только не было у змеи со змеятами другого способа найти себе пропитание! А пришел Иван, да спалил огнем все змеиное логово!

– Заступись, – молила Царя змея подколодная, – не дай совершаться такому насилию!

– Не буду я за змеиную породу вашу заступаться!, – отповедал Царь ей весьма решительно. – Вы давно уже царство мое отравляете!

Но змея хитра была и настойчива. Стала уверять Царя, что опасен Иван и престолу царскому.

– Коль бессмертен Иван, то все войско государево с ним совладать не сможет. Сегодня, – увещевала змея, – он одолел непобедимую Горыновну, а завтра, глядишь, он и тебя с престола спихнуть надумает!

Отпустил Царь змею подколодную, а сам глубоко задумался. Раз казнить Ивана нельзя, и убить его тайно нельзя, и силой его победить нельзя, и хитростью его сгубить нельзя, то нужна тут мудрость нечеловеческая, такая, что сама смерти сильнее.

И позвал тогда Царь к себе Кощея Бессмертного.

Кощей прибыл, предварительно затребовав огромные деньги за консультацию. Начал он сразу с дела, как того требовала консультационная деловая репутация. Получил Царь от него совет бесподобный, но совершенно неудобоваримый. А посоветовал Кощей дать Ивану всего, чего тот только захочет. Денег, славы, власти, женщин, дома, слуг, экипажи, земли… Ну, всего, короче. Мотивировал Кощей это тем, что сам он уже все на свете имеет, и жить ему противно, поскольку ничего больше не хочется, а вернее, хотеть уже не чего.

– Чего ж не помираешь-то? – спросил Царь, который на пустыре философствования никогда не покупался.

– Жить противно, а помирать боязно, – честно сознался Кощей, иногда проявлявший приступы непозволительной по этикету откровенности.

– А я-то думал ты не можешь помереть! – ухватился Царь за эту мысль. – Ты расскажи мне, в чем жизнь твоя? Про смерть твою я не спрашиваю. Сказки эти про иглу ржавую в тухлом яйце мы уже слышали. Только пальцы об иглу стражники мои искололи, а некоторые так до сих пор на игле и сидят. А ты, вон, как вижу, все живешь да поживаешь, лиха не знаешь.

Испугался тут Кощей не на шутку. Вот как дело-то повернулось! Все раньше только смертью его интересовались, а ее-то не было, так как бессмертный он. А теперь, во-на! Жизни задумали лишить! А жизнь-то у Кощея в деньгах, а деньги те оформлены на десять компаний, а те десять компаний принадлежат еще двадцати компаниям, а те двадцать компаний входят в пять холдингов, а те пять холдингов держат все деньги в семи офшорах. Вот если Царь до тех семи офшроров докопается и деньги все оттуда вытащит, то тогда жизни Кощея, точно, придет конец.

Кощей настолько струхнул, что даже деньги, взятые за консультацию, Царю обратно вернул. Закричав, что тут бессилен он и дело нужно передавать в компетентные органы, Бессмертный Кощей поспешил ретироваться из дворца.