Владимир Лещенко - Госпожа «Удачи» Страница 41

– Продолжайте, Йохан Бабаевич, – попросила, уже зная, что будет дальше.

– А что продолжать? – пригорюнившись, исповедался Виделорн. – Как бы там ни было, она теперь носит кличку Вонючая Ведьма, и поэтому публично поклялась сжить меня со свету. Тьма ее побери!

– Понятно, – я продолжала терпеливо слушать. – Но разве это не противоречит законам даже в ваших… – я в последний момент проглотила «варварских», – землях?!

Лорд Виделорн заерзал в кресле.

– Не так все просто. Дело в том, что она послала мне вызов на дуэль по всей форме. Тьма побери! Дуэль ритуальную по обычаям магов и до смерти одного из нас, без права на пощаду… Разумеется, для этого Великой Волчице сначала придется отыскать меня, – добавил он, хихикая.

– Значит, вы решили спрятаться здесь?

– Именно так, – подтвердил его милость. – Лучшего места не найти! Кому придет в голову, что Темный Лорд унизится до посещения развратного Ахтиара, где дело Тьмы потерпело самое тяжкое поражение за последние пять веков? Тьма побери!

– А что… – огляделась я украдкой, – по этому поводу думают ваши близкие?

Оба телохранителя тут же почтительно припали на одно колено.

– От них никакой пользы, – с горечью ответил лорд. – Матушка заявила, что ее сын должен быть в состоянии сам изничтожить третьеразрядную чароплетку, а сестрице все по барабану! Тьма их побери!

– Насколько я понимаю, – изрек лекарь, как мне показалось, с затаенной иронией. – Темная Миледи Ориянна уверена, что ее благородный отпрыск сам способен победить своих врагов и обречь их на неумолимую и ужасную смерть с последующими неизбывными вечными муками…

– Замолкни и лучше занимайся своими порошками и пилюлями, пауколюб! – огрызнулся Йохан Бабаевич. – Вот я теперь сижу и думаю, что делать, если выяснится, что проклятая ведьма собирается меня преследовать даже тут… Тьма побери! Но раз ты тут, то, думаю, ты мне в этом поможешь, если что! У тебя голова нормально варит.

– Надеюсь, вы не хотите, чтобы я убила эту вашу Вонюч… даму? – осторожно поинтересовалась я. – Но чем же я могу помочь?

– И это говорит скьява? Впрочем, зная твои моральные принципы, я не требую, чтобы ты всенепременно убивала эту презренную вонючку, конечно же, нет! – лорд Виделорн издал короткий смешок. – Я знаю, о, моя дражайшая Марина, что это не по твоей части. Хотя, как достаточно сильная скьява, ты могла бы многое. Тьма побери! Все, о чем я пока тебя прошу, это сохранить в тайне мое пребывание здесь. Я собираюсь немного пожить у тебя. Авось проблема и рассосется сама собой. Тьма побери! Ты только присылай мне наверх еду и девочек, а если малышка Лорри согласится снабжать меня свежими газетами, я буду чувствовать себя просто превосходно. И если тебе удастся время от времени находить парочку овечек для моих ребят, буду весьма признателен, – добавил он.

– Но не будете же вы прятаться вечно? Говорят, у чародеев хорошая память.

– Верно, и добро мы очень хорошо помним, – с намеком уставился на меня лорд. – Но думаю, эта катавасия продлится не слишком долго. Тьма побери! В конце концов, она вынуждена будет смириться. Не беспокойся. Дело не дойдет до сражения и трупов, разбросанных по чистому полю, то есть чистому полу твоего отеля, – довольный каламбуром, Шворцман хихикнул. – И вообще, в чем проблема? Я самый обычный черный маг, и нет никакой надобности устраивать из этого проблему! Тьма побери! У нас просто приятный скромный отпуск у теплого моря.

– Это было у могя, – картавым голосом Вертинского пропел маг, – где ажугная пена-а…

– В таком случае все в порядке, – я сама не заметила, как осушила бокал. – Отдыхайте, Йохан Бабаевич, на здоровье. А я с вашего позволения откланяюсь. Дела, знаете ли. Я же все-таки тут чужая пока, кто знает, что придет в голову местным чинушам – всякая мелочь может испортить бизнес.

– Ну, на этот счет я тебе готов помочь! – беззаботно молвил его милость, поднимая бокал с дорогим вином. – Если здешние людишки будут тебе досаждать, скажи мне, я живо наведу на них порчу или нашлю на их дома чумных крыс, саранчу на их посевы, мор на их стада, и бессилие на их… м-м-м, ладно, неважно… Тьма побери! Итак, за тебя, Марина! За твою новую жизнь в новом мире! Ты, кстати, здесь надолго?

– Как получится, – туманно выразилась я.

– А скажи-ка…

Но тут мирное течение нашего разговора было нарушено.

В зал вбежала испуганная Лорри, за ней Ла-Занья.

– Ханум, простите! – запричитала девчонка. – Но ваша лампа…

– Лорри, – не скрывая недовольства, оборвала я, – ты не видишь, я занята, моя лампа меня как-нибудь подождет.

– Нет, ханум Марина! – вскричала та. – Там такое, тако-ое-е!

Ее широко распахнутые глаза буквально полыхали огнем.

– Так, без паники, говори, что там у тебя стряслось, – поморщилась я и, повернувшись к знатному гостю, извинилась. – Простите, милорд. Этот персонал…

– Ничего, ничего, – снисходительно улыбнулся Виделорн. – Продолжай, девочка.

– Я прибиралась в вашем кабинете, ханум, и потерла ее рукой, лампу-то, пыль стирала… И оттуда вдруг как-ак повалит какой-то странный дым…

– Ничего не понимаю! – голосом одного из мультяшных братьев-колобков пробормотала я. – Лампа? Какая еще лампа?!

Ну, да, точно, с прошлого гадания на моем столе так и стояла для антуража древняя медная лампа… Как звали, черт возьми, того антиквара, который нам ее продал?..

Но тут все мысли вылетели у меня из головы.

Раздался нарастающий свист, шум, вой, рев, так что задрожали стекла. Полное впечатление было, что за окнами садится вертолет (ну, или дракон). Мигнуло и вспыхнуло зарево.

Повалил дым, и все присутствовавшие в зале закашлялись. Когда он разошелся, двери с грохотом распахнулись, и на пороге ресторана появился, наверное, мужчина, похоже, южной национальности – разве что ростом под потолок, с рогами и мышцами чемпиона мира по бодибилдингу. Кожа его была красной, как старый медный самовар, а из одежды на нем имелась лишь набедренная повязка, украшенная драгоценными камнями.

С первого же взгляда я отчего-то поняла, что меня навестил самый, что ни на есть типичный джинн из рода ифритов (мариды, насколько я помню здешний бестиарий, обычно черные).

– Вах! Кто вызвал меня?! – громоподобным голосом взревел джинн. – Ты, нечестивая?!

Рука-лапа с огромными когтистыми пальцами ткнула в Лорри.

– И что тебе угодно, о самка человека?! – пророкотал джинн. – Зачем ты потревожила Баюбай-агу?!

– Здоровеньки булы, Баюбай-ага! – пробормотала я в растерянности, отчего-то перейдя на украинский язык.

– А тебя не спрашивают, нечестивая! – бросил он. – Пусть эта девчонка скажет, что ей надо, я исполню ее желание, а потом убью и улечу из вашего задрипанного города.

– То есть как «убью»? – спросила я, ощутив, как холодеет спина.

– Очень просто, или ты, обезьянка, уже человеческий язык не понимаешь? А может, я его подзабыл за те века, что сидел в этой распроклятой лампе? – он хохотнул. – Убью – значит убью!

Воцарилось молчание – только Виделорн нервно перебирал четки. Я тоже, признаться, ничего не могла понять. Насколько я, со слов Гаруна, помнила здешнюю магическую практику, не знаю как где, а на Рее джинны должны были выполнить желание освободившего их, одно или три, некоторые маги могли даже подчинить их и заставить служить. Но чтобы убить того, кто вызвал их? Они ж не демоны из Джаахеннема или Ада? За теми водилось такое. И не земные злые духи из сказок «Тысячи и одной ночи».

– Так, – решила уточнить, – разве у джиннов принято убивать тех, кто их освободил?

– Издеваешься, обезьянка? Скажи спасибо, что я занят, а то б показал тебе то, что Дауд не показывал Сулейману, мир им обоим! А ты, – это он уже адресовал Лорри, – не проси меня о милости, жалкая! Я почти тысячу лет сидел в этой лампе! Тысячу без малого лет я молил Аллаха, чтобы кто-нибудь выпустил меня на волю, – орал он, потрясая красными кулачищами. – Я обещал спасителю горы золота и алмазов! Долгую жизнь! Гарем из ста прекраснейших девственниц и личный оазис! Но никто не внял моим просьбам! Никто не явился меня спасать! Тогда я решил расправиться с тем, кто нарушит мой покой… И Небеса и Преисподняя мне свидетели – я сделаю это!

Виделорн похлопал в ладоши. Видимо, лорд решил, что это представление входит в сервис по обслуживанию VIP-персон.

– Говори, давай! – непреклонно чеканил Баюбай-ага. – Все выполню. Но предупреждаю: тебя не помилую, себе никакого ущерба не причиню и обратно в лампу не спрячусь. И имей в виду – джинны свое слово всегда выполняют. Значит, нельзя просить бессмертия, ведь я поклялся убить своего освободителя. Впрочем, в порядке исключения я тебе его подарю – до той минуты, как убью. Мы, джинны, очень умные, нас не обманешь! – с гордостью произнес краснокожий урод, гордо выпятив волосатую грудь.

Лорри стояла бледная как смерть. Еще хуже выглядела Ла-Занья.