Юлия Федотова - Свет. Испытание Добром? Страница 41

В хозяйстве капрала не нашлось ни сменной одежды, ни достаточного количества одеял. Сняв и разложив сушиться все, что позволяли приличия, несчастные постояльцы сгрудились под одним, серым и колючим, покрывалом, да так и просидели остаток ночи, тщетно пытаясь хотя бы задремать.

Полуголыми, продрогшими и злыми застал их рассвет.

– Ну все, пора как-то выбираться отсюда, – объявил Йорген, истомленный ожиданием больше, нежели холодом и сыростью. – Сейчас я нырну, найду наши мешки и сброшу их в конюшню. А вы выкиньте одежду из окна, чтобы лишний раз не мочить, и ныряйте следом. Все умеют нырять?

– Да! – бодро откликнулись силониец с бакалавром.

– Нет! – пискнул хейлиг. – Я только поверху могу плыть.

– Ладно, я за тобой вернусь, – обещал Йорген и направился к лазу.

– Ай! Ай, ваши милости! А как же я? Со мной, грешным, что станется?!

– Тоже нырять не умеешь?

– Умею, как не уметь! Дык ведь нельзя же каждый раз-то! Я уж пожилой человек, у меня спина нездоровая, сырости не любит. А зима придет? Замерзнет вода, вовсе ход перекроет!

Ланцтрегер поморщился с легкой досадой, ему совершенно не хотелось вникать в служебные затруднения нижних чинов.

– Так, а от нас ты чего ждешь?

Капрал потупился. Смущенно поскреб пятерней волосатую грудь, проглядывающую в обтрепанную и рваную прорезь ночной рубахи. С ноги на ногу потоптался. Пару раз скорбно вздохнул, типа пожалейте сиротинушку. Наконец осмелился, сказал:

– Ведь вы господа большие, важные. Наверняка и тайным наукам обучены. Вот кабы вы воду эту взад расколдовали, так я бы за вас всю жизнь богов молил, каких пожелаете – хоть Дев Небесных, хоть другого кого… А?

Йоргену очень хотелось ответить резко, но воздержался. Чины чинами, а все-таки Хоппе был человеком пожилым, не стоило его обижать.

– Наружу выберемся – посмотрим, что можно сделать, – холодно обещал он. – Но особенно на нас не рассчитывай, это очень сильное колдовство, мы прежде не встречались с таким… – Он нагнулся над лазом, собираясь лихо нырнуть. Хорошо, не успел, не то лежать бы ему внизу со сломанной шеей. – О! Да его нет больше, само пропало! Вся вода ушла! С ума сойти!

В самом деле, от ночного потопа на втором ярусе и следа не осталось – ни самой маленькой лужицы, ни сырости по углам. Совершенно сухие матрасы кучей валялись под лестницей – видно, прибило туда ночью. Внезапно высохла и одежда пострадавших, холодная и волглая всего минуту назад. Вот чудеса!

– Ну, раз вода ушла, можем и мы уходить спокойно, – свесившись вниз и лично убедившись, что Йорген говорит правду, благосклонно кивнул Легивар. Он был очень доволен, что нырять не придется, и еще больше – что отпала нужда в колдовстве.

– Ай! А вдруг оно к ночи опять воротится?! Вы бы уж поколдовали, ваши милости! Чтобы уж наверняка! А?

Маг вновь помрачнел, но его выручил Йорген.

– Вот когда «воротится», тогда и колдовать надо, – назидательно молвил он. – А мы торопимся и не можем тут у тебя рассиживаться две ночи подряд. Но не печалься, солдат. Завтра мы будем в Зайце, и я лично распоряжусь, чтобы тебе прислали хорошего колдуна. Девами Небесными клянусь не позабыть!

На том и расстались. Старый капрал вроде бы остался доволен.

– Что же это могло быть? – принялся гадать Йорген на первом же привале, затеянном ради позднего завтрака: утром так спешили покинуть странный форт, что ускакали голодными, и к полудню решили наверстать упущенное, перекусить вареной колбасой, предусмотрительно припасенной накануне в одном из встречных сел. – Такое странное колдовство, и главное – вовсе бессмысленное! В жизни не слышал ни о чем подобном!

Да, удивляться было чему. Любое магическое действие, даже самое простое вроде сглаза или порчи, требует от чародея затраты немалых сил. Вот почему оно никогда не бывает бескорыстным, обязательно преследует какую-то цель: либо для личной пользы колдуна совершается, либо на заказ, за плату. Просто так, из любви к искусству, не колдует никто. Это было бы столь же нелепо, как если бы сапожник вдруг принялся тачать сапоги и тут же выбрасывать свои изделия в помойную яму или гончар сразу после обжига разбивал бы всю посуду молотком.

Так кому же в голову могло прийти потратить даром уйму сил на такое сложнейшее действо, как материализация бесформенной субстанции? Какая выгода может быть от того, что в забытом богами махтлаге среди ночи один из ярусов придорожного форта вдруг заполнится водой, с тем чтобы на рассвете вновь стать совершенно сухим? Ответ абсолютно ясен: выгоды никакой, и ни один здравомыслящий маг подобной глупости совершать не стал бы. Однако свершилось – как хочешь, так и понимай!

– А вдруг это происки еретиков?! Вдруг они проведали о нашей миссии и решили нас утопить?! – Первым предположение высказал Мельхиор, и оно его здорово напугало.

– Какая глупость, – откликнулся маг. – Во-первых, откуда они могли что-то «проведать»? Разве мы говорили о том с посторонними? А может, это твои любимые Девы их надоумили с нами расправиться, чтобы мы не мешали присоединять наш мир к дивному Регендалу?

Нежное лицо молодого хейлига пошло красными пятнами, он был вне себя от кощунственных слов черного мага.

– Что ты! Это невозможно! Девы Небесные не станут потворствовать еретикам!

– Ну, значит, им про нас ничего неизвестно.

– А если они нашли нас через яйцо? Решили наказать воров, присвоивших чужую собственность?

На самом деле Йорген был далек от мысли о причастности еретиков к их странному приключению, просто решил поддержать Мельхиора – слишком уж суров был с ним Легивар. И чего ополчился на несчастного парня?

– Ну-ну! Покуда моосмоорские виноторговцы творили в Эрнау гнусное колдовство, многократно умножающее грехи этого мира и отдаляющее наступление светлого будущего, еретики были совершенно спокойны. Но стоило нам прекратить безобразия и спрятать артефакт в мешок, как те на нас набросились. Где тут логика? Но! – Тут он назидательно поднял палец. – Но даже если бы вы были правы – в любом случае есть множество других способов умерщвления врагов, куда более примитивных и действенных, чем ночные купания в теплой воде. Нет, я абсолютно убежден, что еретики тут ни при чем! Больше всего случившееся походит на спонтанное проявление чар.

– Разве такое бывает? – удивился силониец.

Будучи сыном государственного судии, он получил великолепное образование в родной Аквинаре, постиг основы множества наук и с началами теоретической магии был знаком. Но о том, чтобы колдовские чары проявлялись сами собой, без участия колдуна, слышал впервые.

– А как же! Конечно, бывает! – тоном великого специалиста ответил другу Йорген. – Вспомни закон Деккиора – Вальтиалла об одноименных артефактах и магическом резонансе – мы недавно говорили о нем. Вот тебе хрестоматийный пример спонтанного проявления чар: никому даром не надо, чтобы артефакты меж собой взаимодействовали и творили бог знает что, но происходит неуправляемая реакция, и колдовство совершается само собой, не по воле колдуна, а зачастую вопреки ей.

– Ах, друг мой, каким же ученым и премудрым ты стал за минувший год! – умилился силониец, но в голосе его ланцтрегеру почудилась ирония. – Беда в том, что у нас при себе нет одноименных артефактов.

– Нет, не беда. Этот пример не единственный. И артефакты у нас есть, неважно, что разноименные. Согласно закону Гадаура «скопление особо мощных магических артефактов в магически обособленном пространстве в количестве трех и более может привести к непроизвольному взаимодействию оных промеж собою с возникновением эффекта спонтанных чар»! – Да вот так прямо и выдал, без запинки, как по писаному!

Тут не только силониец – сам бакалавр восхищенно присвистнул:

– Йорген, ты непредсказуем! Помнишь дословно сложнейшие постулаты высшей магии, а такую житейскую ерунду, как применение жабьей икры или перечень клятв, запомнить не в состоянии!

– Все потому, что мой разум не ищет легких путей! – ответил ланцтрегер важно, ему это только что в голову пришло.

Но пути путями, а закон Гадаура в их случае сработать никак не мог. Испещренную снаружи и изнутри всеми мыслимыми охранными символами башню можно было с определенной натяжкой признать «магически обособленным пространством». Но необходимого числа артефактов у друзей при себе точно не имелось: вместо «трех и более» – всего два, из которых только один – Жезл Вашшаравы – обладал достаточной мощностью. Яйцо же было артефактом средненьким, заурядным, несмотря даже на то, что его, может быть, сами Девы Небесные снесли. От такого не приходится ждать спонтанных чар…

В общем, эта ночная загадка осталась неразгаданной. Что ж, не первая и, вероятно, не последняя…

Глава 15,