Андрей Чернецов - Чародей фараона Страница 41

— И что теперь?

— Да что? Фараон, придя в себя после глубокого обморока, с утреца пораньше приказал отправить царевну домой. Со всеми почестями, богатыми дарами и вежливым посланием к Наакону-Рыжебородому, в котором предложил соседу мир и вечную дружбу. А мне начальство влепило строгий выговор с предупреждением. Последним предупреждением, — передразнил он кого-то.

В его искаженном голосе Даниилу почудились интонации птицеголового Гора.

Глава четырнадцатая

В ГОСТЯХ У ДЕДУШКИ

Даниил еще раз огляделся. Нет, на сон или бред это было непохоже.

Явно непохоже.

Оставалось признать реальность случившегося: только что он был в ночной египетской пустыне, в одном дне пути от храма Тота, а теперь стоит на солнечном морском берегу, вдыхая аромат южных цветов вместе с йодистым океанским ветром.

На всякий случай он вновь зажмурился, досчитал до ста и поднял веки. Ничего не изменилось.

Над головой было синее тропическое небо, вдаль уходило спокойное сине-зеленое море с мелкими барашками волн, и ни единого признака земли на горизонте.

По небу вальяжно ползли легкие жемчужно-белые облачка.

Картина суши — тоже не пожелаешь лучшего. Уступчатые утесы, с которых ниспадали нити водопадов, зелень леса, украшенного папоротниками и орхидеями, высокие пальмы, увешанные кокосами, — у гостя сразу потекли слюнки.

Именно таким обычно и представляют люди пресловутый тропический рай.

Даниил даже вздохнул — в его время подобных уголков на Земле сохранилось немного, и были они либо зверски охраняемыми заповедниками, либо курортами для супербогачей.

Красота, что и говорить!

Ладно, сейчас не время для лирики: красотами потом любоваться будем.

Для начала бы разобраться, что это за диковинка с ним приключилась? Нет, совершенно понятно, что он снова переместился в пространстве. Но в каком направлении?

Куда это его зашвырнуло? Куда, а главное — кто!

И в какое, кстати, время?

Полбеды, если Данька сейчас находится в том же континууме, что и был, но где-то на островах в Индийском или Тихом океане… Их в XXVIІ веке до Рождества Христова еще вроде бы не заселил человек…

Гораздо хуже, если где-то в Карибском море — там люди уже живут и, насколько он помнил труды Бенедикта Кириллова, имеют нетрадиционные гастрономические пристрастия.

Впрочем, с тем же успехом его могло швырнуть и в собственное время. Как раз в какой-нибудь из заповедников. Или перекинуть на несколько тысяч лет в любую сторону. Хоть в семнадцатый век от воплощения Слова — к пиратам, хоть в десятитысячный год до нашей эры — к атлантам. Кто мог это сделать?

Да кто угодно! Акху, давно уже точащие на него зубы, нетеру, чьи пути неисповедимы, неведомые друзья Аиды с жуткими именами, тот чародей, что сбежал после победы над ливийцами… В конце концов, маленькие зеленые человечки.

Ну, хватит толочь воду в ступе. Все это исключительно умозрительные рассуждения.

Лучше посмотрим, что у нас имеется в наличии? Во-первых, в наличии имеем себя родимого — в целости и сохранности, с руками и ногами, в здравом уме и твердой памяти. Уже одно это радует. Как сказал бы классик: «И увидел Он, что это хорошо».

Второе — на обитель акху это место вроде не похоже.

Третье — при себе имеется недурственный кинжал черной бронзы, льняной стеганый панцирь с медными пластинками и плохонький, но меч. Естественно, египетский хепеш. Если тут обитают какие-нибудь дикари, этого по идее может хватить, чтобы стать среди них пусть не большим белым богом, то по крайней мере вождем. Если раньше не съедят.

Далее — смерть от голода и жажды не грозит.

Опасностей, во всяком случае, в зоне прямой видимости не наблюдается…

…И словно для того, чтобы лишний раз продемонстрировать всю тщетность надежд человеческих, именно тогда, когда Даниил додумывал последнюю мысль, из-за стены пальм возникла эта самая опасность.

Уж то была всем опасностям опасность!

Появившееся создание выглядело одновременно похожим на откормленного игуанодона, японского Годзиллу и великого и ужасного бога Пу-Пу из голо-визионного сериала, созданного совместными усилиями СТС и «Парамаунт Пикчерс» по мотивам папуасской мифологии и бестселлера Владимира Дмитрихина «Внуки ягуара».

Правда, ни у кого из них не было сияющей золотом чешуи, пятипалых конечностей с гибкими длинными пальцами и переливающейся всеми цветами радуги бороды из длинных чешуек. (Борода? У пресмыкающегося?!) Ростом животное было метров под десять, и при этом оно ухитрялось почти бесшумно ступать своими исполинскими лапищами, чьи когти, однако, взрывали плотный песок, как лемех сверхмощного плуга.

А затем стало не до удивления и размышления и даже не до рядового испуга, ибо невероятное создание раскрыло пасть, уснащенную длинными и даже на вид острейшими зубами, и над бухточкой загремел иерихонской трубой голос, вполне достойный божества:

— Зачем ты явился сюда, малыш?! Кто привел тебя?! Если ты помедлишь с ответом — кто привел тебя на этот остров — то я сделаю так, что ты обратишься в пепел, превратишься в нечто невидимое!!

«Змей Апоп!» — так отреагировала та часть сознания Дани, что уже прониклась древнеегипетскими реалиями.

«Динозавр! Говорящий!» — отозвалась другая его часть, еще не забывшая школьный курс палеонтологии.

«Господи: еще один инопланетянин!» — высказался кто-то третий.

— Что привело тебя ко мне, ничтожный?! — вновь загрохотал исполин. — Как ты посмел вступить на этот остров Великой Зелени, оба берега которого омываются волнами? Отвечай или обратишься в пепел!

И дабы подтвердить свою угрозу, чудище извергло из пасти столб огня, полыхнувший не слабее выстрела из бортового скорчера космического сторожевика из службы противометеоритной защиты Земли. Правда, пламя прошло высоко над головой незваного гостя и унеслось куда-то в пространство. Но и одной демонстрации было более чем достаточно.

Конец фразы Даниил расслышал, уже бухнувшись на четвереньки в приступе панического страха.

— Говори же!

— Я… не хотел…— только и смог сообщить разгневанному диплодоку археолог, — Я… Позвольте мне, ничтожному и жалкому, недостойному…— лезла из него акая-то старинная чушь. — Примите уверения в совершеннейшем к вам почтении….

Ползая по песку, Даниил лихорадочно пытался вспомнить еще что-то, подходящее случаю, но в памяти вертелось только услышанное в древнем фильме: «Паки-паки… Иже херувимы… Вельми понеже…» и завершающее их сакраментальное: «Какое житие твое, пес смердящий?!»

Между тем приблизившаяся вплотную рептилия, не говоря ни слова, низко наклонилась над запнувшимся от страха археологом (а кто бы в такой ситуации не испугался?), осторожно перевернула его когтистой лапой на живот, а затем подцепила зубищами за шкирку — стеганый панцирь отозвался треском рвущейся материи — и, подняв, понесла куда-то, словно кошка котенка.

Беспомощно болтавшемуся в воздухе Дане оставалось лишь надеяться, что не на кухню.

Надежда его не обманула.

Динозавр принес парня в уютную рощицу, где на полянке были раскиданы огромные камни, положил человека на травку и, устроившись на одном из камней, напоминавшем исполинское кресло, принялся так же молча изучать свою находку.

Некоторое время существо пытливо оглядывало молодого человека. И хотя от взгляда больших — с крупный ананас — желтых змеиных глаз было не по себе, но и то хорошо, что уже никто не грозил превратить в пепел.

— Человек? — наконец деловито спросил змей.

— Ч-человек, человек! — торопливо закивал археолог.

— Верно, человек, — согласился динозавр. — Не альф, не носферату, не фейри, не сид, не дану, не тульпа, не токолош… Даже не демон и не оборотень. Самый что ни есть человек, причем, так сказать, во плоти и крови и в своем телесном облике… Что характерно, непосвященный, не шаман, не приобщенный к Силам и даже без нечеловеческой примеси. Давненько у меня не было таких гостей. Любопытно, любопытно, — произнес ящер, по-прежнему внимательно разглядывая гостя, при этом совсем по-людски склоняя голову.

Даниил вновь поежился — вдруг тварина прикидывает: в каком виде употребить неожиданный дар судьбы и с какими приправами подать к столу?

— Ну, давай, малыш, говори: кто ты такой и как оказался на моем острове? — чуть нахмурившись, потребовал хозяин (вот зрелище: нахмурившаяся ящерица с трейлер величиной).

— Я, с вашего высокого соизволения, хему-нечер главного храма Пта в Меннефере, жрец Джеди, сын…— начал было археолог.

— П-с-с-ст! — с явным осуждением фыркнул ящер, недовольно покачав головой.

Взор его янтарных глазищ сообщил парню: «Кого обмануть хочешь, дурачок?»

— Простите, — склонил голову Даня. — Зовут меня Даниил Сергеевич Горовой, я… э-э… можно сказать, что ученый, родился в Москве, в две тысячи сто…