Михаил Высоцкий - Иноземия, или туда и снова туда Страница 41

Короче, дорога назад выдалась такой увлекательной, что Зак так ни разу и не вспомнил о еде, осознав мучающее его чувство голода лишь заметив у дороги тот самый ресторан, из которого его вчера… Заметил, и даже обратил внимание Ава и Оны, вот только те сделали вид, что ненадолго ослепли и оглохли, и Менский лишь с досадой вздохнул и буркнул что-то, вроде «не мешало бы и поесть»… Хоть товарищи Зака и не всегда были согласны с его вечным голодом, который, как ни странно, счастливая физиология, никак не сказывался на его фигуре, но сейчас они тоже были не прочь поесть, чем все втроем и занялись в расположенном всего в паре километров от берега ресторане. Скромное начинание Ава поговорить о том, как именно они будут объясняться повторно с таможенниками и теми службами, которые наверняка сюда уже прибыли, Зак не поддержал, так что обед проходил в атмосфере дружеского молчания. То есть Зак ел, а его друзья молчали. Закончив удовлетворять потребности организма в заправке, а также и все прочие, вроде выделения излишних отходов (увы, от правды жизни не скрыться даже в самом фантастическом романе), Ав и Она, купившая тут же лекарство, направились было к машине, однако вместо этого Зак предложил дальше пойти пешком. Откуда у него в голове взялась такая мысль — неведомо (еще как ведомо, из желания отойти от сытного обеда, надо было или поспать или пройтись, поспать не получалось по времени, а значит оставалось только второе). Однако не пройдя и километра товарищи Менского оценили всю глубину этой идеи — движение на дороге тут было полностью перекрыто, так как полиция до сих пор устраняла последствия той самой аварии, причиненной Авом по причине выезда на несколько противоположную сторону дороги. Покореженные и побитые сусликомобили равномерным слоем покрывали все дорожное полотно, и лишь темно-синие костюмы блюстителей порядка умудрялись как-то пролазить между покореженными железяками, пронося в себе своих хозяев (костюмы, а не железяки!) Впрочем, если кто подумал, что костюмы занимались этим ради спасения людей, то он сильно ошибся. Как объяснили Заку, этим должны были заниматься или сами люди, или их страховые компании, на долю же полиции выпадало лишь все осмотреть, задокументировать, да по возможности собрать побольше разбежавшихся во время аварии сусликов.

Хотя, как бы дорога не была перекрыта, это все совершенно не помешало тем самым представителям спецслужб, которыми незадолго до этого пугал Зака Ав, добраться до порта и взять там все в свои опытные руки. Что, в переводе с нормального языка на понятный, означает примерно следующее — на всякий случай собрать со всех подписки о невыезде, после чего запереть в своих комнатах, поставить повсюду дозоры, перекрыть все, что только может быть перекрыто, а что не может — все равно на всякий случай попытаться перекрыть. При этом не просто сидеть сложа руки, ожидая, пока тебе в руки попадет очередной бандит, а активно бегать, создавая видимость собственной значимости и незаменимости. Ну и, конечно, задавать всем подряд вопросы, чем непонятнее, тем лучше. Когда кто-то на такие вопросы не может ответить — считать врагом народа («А ну скажи сто шесть умножить на сто двадцать три? Не знаешь? Враг народа! Террорист! Взять его!», — примерно так). Если же кто-то задавал обратные вопросы, вроде «а зачем вам надо знать, во сколько лет у моей матери родилась моя младшая сестра», то делать умный вид, давая понять, что простым людям никогда не понять всю глубину логики настоящих агентов секретных служб, которых учат в настоящих секретных школах другие самые настоящие секретные агенты… В целом, если описать все, чем занимались тут прибывшие неизвестно зачем многочисленные, то можно выделить два подпункта: ничем, полной бессмыслицей. Ни Зака, ни Ава, ни Ону это не удивило — они были готовы к тому, что сюда прибудет «много разных», которые ничего не поймут и потому будут создавать много шума. А вот то, что вместо вопросов к отряду Зака, они лишь почтительно кланялись, не удивило лишь самого Менского. Он один сразу же догадался, почему так происходит, и, для укрепления легенды, направился сразу же не в корабль, а во временную ставку срочно прибывшего на место событий секретного генерала, штаб которого разместился в местной столовой. Ворвавшись туда и разбросав целый комплект жутко важных шишек, Зак попросил Ону:

— Переводи им. Управление всей операцией я беру в свои руки…

— I take the whole operation control in my hands…

— И мои приказы следующие…

— And my orders are following…

На этот раз Зак не просил ничего особого — лишь весь флот СОСа в качестве эскорта корабля Ордена до тех пор, пока он не доберется успешно до Ропы. При этом он обрадовал всех счастливой новостью — мудрые ученые таки нашли способ победить эпидемию, и теперь вполне можно считать Орден и СОС друзьями вовек. Также Зак вынес благодарность за помощь, посетовал, что режим полной секретности не позволит никому получить медали за эту великолепную спецоперацию, ну и наконец пригласил главного генерала побыть гостем на корабле Ордена до тех пор, пока тот не прибудет на место назначения. И, как ни удивительно, если этот самый генерал до этого уверял Зака, что сопровождение флота — не в его компетенции, да и вообще он тут ни при чем, то теперь он как раз доказывал, что только он сможет организовать подходящий эскорт а гостем вполне может побыть его помощник-полковник. Тот быстро нашелся, сославшись, что без его помощи генерал ничего не сможет, и переадресовал приглашение майору, тот убедил, что лучше на борту побудет лейтенант… Короче, в результате диспута все сошлись на том, что сопровождение Заку будет дано по высшему классу, но зато на судне Ордена поплывет в качестве представителя СОСа и просто «дорогого гостя» дядя Вася, неопределенного вида дедок, последние пару веков обитающие где-то поблизости, ночующий то на стратегических складах, то в тактических командных пунктах… Он уже и так всеми военными воспринимался как высший авторитет, так что послать именно его, как всем показалось, прекрасная идея. Увы, Зак спешил, а потому он так и не смог дождаться того, как этого Васю найдут, поднялся вместе со спутниками на свое судно, выслушал пятнадцать признаний в вечной любви от матросов, огласил новость о прибывшем лекарстве, выслушал двести пятнадцать признаний в вечной любви от матросов, некоторые раз по десять объяснялись. Наконец велел отныне прекратить пить, принимать регулярно лекарство, поднять якорь и на полном вперед плыть в сторону Ропы.

Узнав, что у них есть надежда, не все потеряно, все будет хорошо, матросы так воспарили духом, что установили новый мировой рекорд по скорости приготовления отдельно взятого корабля к плаванию, да с такой скоростью пошли прочь от берега, поймав не существующий ветер, что весь эскорт остался далеко позади, да так и до самой Ропы эскортируемых и не догнал, лишь напугав береговую охрану пары стран да вызвав сердечный приступ у очередного диктатора, готовившего диверсию против СОСа и принявшего поход флота на свой счет. Впрочем, Зак так и не узнал, какое он свершил благое дело, и скольких жертв помогло избежать его мальчишеское желание, поиграть в солдатики да порулить чем-то большим и массивным. У Зака были другие, намного более важные проблемы. Хотя, важных, скорее всего, была лишь одна — как хоть ненадолго избавиться от полных любви и почитания взглядов матросов.

Люби, которых Менский вытащил из могилы, теперь вполне могли бы за своего спасителя и жизнь отдать, тем более еще никто и никогда на корабле не чувствовал так хорошо, как сейчас. Полный запрет Зака на алкоголь, который, по его словам, в совокупности с секретным лекарством приводил к немедленному летальному исходу, а так же банальный аспирин да комплекс самых простых витаминов привели к тому, кто моряки наконец почувствовали себя людьми — у них не просто не раскалывалась голова по утрам, их не просто не тошнило и не просто не было чувства жуткой сухости во рту, а и в целом воспаривший духом организм наконец почувствовал себя организмом, а не сосудом для размещения этилового спирта. Да еще и совет принимать по утрам холодные ванны смыл все разноцветные узоры, так что по борту корабля ходили здоровые, счастливые люди, за все это готовые просто расцеловать своего спасителя Зака при первой же возможности. И именно избежать подобного стало для Зака основным занятием на все те дни, пока корабль плыл от СОСа к материку. И если на дорогу от Святого Камнеграда ушло пять с половиной дней, то на крыльях счастья экипаж умудрился преодолеть примерно такое же, если не еще большее, расстояние до Ропы всего за четыре, тем самым установив абсолютный рекорд скорости для подобного типа кораблей. Даже знаменитый «Гэрдэрико» вряд ли смог бы пройти этот путь быстрее, столь велика была сила счастья, толкающая в почти полный штиль бордовые паруса. И сколь бы не было это антифизично и нелогично, но ровно через четыре дня после отбытия перед нашими героями показался долгожданный берег. Берег Ропы.