Ольга Громыко - Ведьмины байки Страница 42

– Убедились? – совсем уж ледяным тоном уточнил маг. Собака не двигалась с места, но выразительно щерилась и рычала. Мужик подозрительно сощурился, чуя подвох, но не понимая, где он таится.

– А вторая кобыла тебе на кой?

– Сменная, – отрезал Ксандр, приматывая поводок и поводья запасной лошади к луке своего седла. Забраться в него с тяжелой корзиной в руках оказалось непростой задачей, но маг справился. – Еще вопросы будут?

– Зубы покажи, – вяло потребовал кто-то из толпы.

Маг показал кое-что другое, при этом так недобро ухмыльнувшись, что все претензии увяли на корню. Народ неохотно расступился, давая дорогу. Мужик с возвращенной рогатиной ошеломленно поймал брошенную магом монету.

Выехав за городские ворота, Ксандр небрежным мановением руки снял морок. Теперь рядом с его конем безо всякого поводка шустро перебирал лапами тощий угрюмый волк.

– Вот уж не знал, что вампиры умеют лаять, – добродушно заметил маг, сворачивая с дороги в заросли орешника.

– Не умеют, – буркнул Ороен пару минут спустя, вытаскивая из сумок «сменной» – лошади свою одежду. – Но люди же не собаки, чтобы отличить настоящий лай от поддельного.

«И наше счастье, что мало кто знает, что вампиры превращаются в волков не только после смерти, но и по собственному желанию», – подумал маг. Клыками, несмотря на их дурную славу, много не навоюешь, поэтому в бой защитники долин шли исключительно в крылатой ипостаси.

После короткого обсуждения предпочтение отдали проселочным дорогам, где и коня можно вскачь пустить, и такого подозрения у встречных путников не вызовешь – в сторону Догевы почти никто не ехал, в основном по главному тракту возвращались в Белорию остатки войсковых обозов. Настроенные еще мрачнее и недружелюбнее давешней толпы.

Ехали молча, лишь изредка перебрасываясь короткими деловыми репликами: подай флягу, остановимся на минутку, куда повернуть на развилке?

Не расспрашивать же, в самом деле, кто какое участие принимал в боях за Догеву, преувеличенно бодро интересоваться планами на будущее или спорить, чьи женщины красивее, потому что врывающиеся в мирные селения воины не смотрели ни на внешность, ни на возраст…

Впрочем, ребенок не давал мужчинам скучать, громогласно требуя внимания чуть ли не каждые полчаса и кочуя с седла на седло, так что о напряженном молчании и речи не шло.

За день без особых проблем удалось проехать почти половину пути, остановившись на ночевку возле светлой березовой рощицы. Караулить решили по очереди: вампир до часа после полуночи, маг до рассвета, по здравом размышлении отказавшись от использования защитного контура. Ксандр не сомневался, что его тайно, но ищут, и не хотел привлекать внимание коллег резким всплеском магии.

Ребенок, похоже, спать не собирался вообще. В корзинке он вопил так, что в роще не утихало эхо, на руках у Ороена – чуть потише и с минутными паузами. Укараулить что-нибудь в такой обстановке было невозможно, но через пару часов подобного «отдыха» мужчинам стало совершенно безразлично, нападет на них кто-нибудь или нет. В любом случае об обычных предосторожностях вроде сохранения тишины и бездымного пламени беспокоиться уже не стоило. Ксандр думал, что надо бы наконец распределить среди подчиненных ему магов наградные листы и вручить Катиссе орден за мужество (не уточняя, какое именно). Вампир, не меняя тихой воркующей интонации, под видом колыбельной высказывал младенцу свое честное мнение о его недостойном Повелителя поведении…

Забывшись наконец тяжелым неровным сном, маг проснулся в гробовой тишине и, с неимоверным трудом разлепив глаза, увидел молча сидящего рядом вампира. Взгляд у Ороена был какой-то нехороший, оценивающий.

– В чем дело?

– Да вот думаю, – медленно проговорил вампир. – Может, загрызть тебя, прикопать и дальше одному ехать? До Догевы меньше полусотни верст осталось, как-нибудь справлюсь…

– Вот когда определишься, тогда и разбудишь, – пробормотал Ксандр, пытаясь перевернуться на другой бок, но Ороен со смешком удержал его за плечо.

– Нет уж, вставай, раз проснулся! Твой черед дежурить, я вообще-то будить тебя шел.

Маг со вздохом отбросил одеяло и сел, чувствуя себя на редкость глупо. Впрочем, умей он читать чужие эмоции, как открытую книгу, тоже не упустил бы повода подшутить над перетрухнувшим, хоть и не подавшим виду спутником.

Стоило Ксандру уступить вампиру нагретую постель, размять ноги небольшим обходом и подбросить дров в костер, как ребенок решил, что хорошего помаленьку, и снова разразился громким плачем.

– И откуда в тебе столько звука берется? – обреченно поинтересовался маг, беря его на руки. Младенец на мгновение замолчал, недоверчиво разглядывая человека, а потом наглядно продемонстрировал, что это отнюдь не предел его вокальных возможностей.

– Зачем ты его дразнишь? – не выдержал Ороен, безуспешно пытавшийся использовать лежак по назначению.

– Я? – возмутился Ксандр, делая робкую попытку укачать безостановочно орущий сверток, но добился лишь прерывистости воплей, действовавшей на нервы еще больше. – Сам бы попробовал его успокоить!

– Я пробовал, три часа подряд! – Ороен, не желая повторять свой подвиг, малодушно укрылся одеялом с головой. Особой пользы это не принесло: вопли безо всяких помех проникали сквозь плотную ткань, зато разобрать, что бубнит изнутри вампир, магу теперь не удавалось. Тем более он, кажется, уже оглох на правое ухо, имевшее неосторожность находиться на пядь ближе к источнику звука. Ксандр с тоской глянул на лежак, на котором рассчитывал вполглаза подремать до рассвета и, не удержавшись, язвительно напомнил:

– Между прочим, это надежда твоей долины, вот ты ее и успокаивай!

– Но сейчас твоя очередь дежурить! – не остался в долгу Ороен. Ксандр вздохнул, безнадежно потряс сверток и уже серьезно заметил:

– Если он не прекратит вопить, через полчаса сюда сбежится вся окрестная нежить. Младенческий плач для нее как магнит, ни одна тварь не откажется им полакомиться.

Вампиру волей-неволей пришлось покинуть свое эфемерное убежище и присоединиться к коллеге по несчастью. Ребенок охотно поддал жару, дабы ни одна из нянек не чувствовала себя обделенной.

– В мою смену он так не орал, – озабоченно заметил Ороен. – Может, тряпку надо сменить?

– Я проверял, вес в порядке, – раздраженно отмахнулся Ксандр. – И есть он не хочет. Я уж от отчаяния даже заклинанием его усыпить пытался …

– На светловолосых магия не действует. Они инстинктивно ее отражают.

– Да неужели? —съязвил маг, – Ни за что бы не догадался!

– А на меня-то зачем злиться? – обиделся вампир.

– Ну не на него же, – резонно заметил Ксандр. – Какие еще проблемы могут быть у ваших младенцев?

– Как и у ваших, – пожал плечами вампир, – Чего-то испугался, животик заболел…

– Животик? У вас же до двухсот лет вообще болезней не бывает!

– Так это и не болезнь, – резонно заметил вампир. – Обычные детские колики – может, молоко слишком жирное или кислое попалось, или перекормили.

– И что же нам теперь делать? – беспомощно поинтересовался маг, с трудом вклинившись между двумя воплями.

– Ничего. Тут травница нужна, – вздохнул вампир. – Раньше-то ты с ним как управлялся?

– Первый месяц его вообще не слышно было, – с тоской припомнил Ксандр. – А потом мои помощники им занималась, я только изредка забегал. А у тебя дети есть?

Ороен отрицательно покачал головой. Та любимая и единственная, от кого бы он их завел, вышла замуж за другого, и он давно уже с этим смирился… впрочем, сейчас это не казалось ему такой уж огромной потерей.

– Тебя, полагаю, можно не спрашивать?

– Могу ответить. И не будет!

Мужчины тоскливо переглянулись и со внезапно нахлынувшей симпатией подумали, что, пожалуй, вампиров и людей разделяет не такая уж и широкая пропасть, если мостиком через нее может стать обычная детская корзинка…

Еле дотерпев до рассвета, еще не друзья, но уже и не враги снова забрались в седла. Стоило лошадям тронуться с места, как рев сменился плачем, потом редкими всхлипами и, наконец, – вожделенной тишиной, нарушить которую маг и вампир не смели даже шепотом, перейдя на общение выразительными знаками.

Через пару часов взошло солнце. Стало жарко, над выжженным, только-только начавшим обрастать молодой травкой полем зажурчали трели жаворонков. Кобыла Ксандра наступила на обрывок кольчуги, запуталась и испуганно прянула в сторону, волоча за копытом звенящее кружево. Маг поспешно натянул поводья и, спрыгнув, отцепил от разболтавшейся подковы застрявшее под ней колечко. Прочитал короткое заклинание, чтобы она окончательно не отвалилась посреди дороги кому-то на счастье, боязливо прислушался, но корзинка по-прежнему хранила блаженное молчание. И десять минут спустя, и час, и два…

Ороен не выдержал первым.