Елена Малиновская - Частная магическая практика. Сны и явь Страница 42

Лорд Кешар чуть ли не приплясывал вокруг меня, кидая полные обожания взгляды на мой живот. Одна леди Зарания по вполне понятным причинам не разделяла всеобщий восторг. Она задумчиво то открывала, то закрывала веер, потом негромко обронила:

— Никогда не думала, что доживу до подобного позора! Первенец моего сына родится вне брака. Но он хотя бы точно будет человеком! Кто знает, что за существо получится из противоестественной связи с оборотнем. А ведь именно оно станет законным наследником рода Барайс. Горе мне!

После чего патетично всхлипнула и замолчала. В гостиной воцарилась тишина, настолько полная, что я услышала, как какая-то муха отчаянно бьется об стекло, пытаясь вырваться на волю.

Зальфия побагровела от с трудом сдерживаемого гнева. Да, стоило признать, мать Дольшера сполна отплатила ей за недавнее унижение и так же наотмашь ударила по самому больному. Тетя всю жизнь жутко комплексовала по поводу своей болезни ликантропии и особенно сильно переживала, что кто-либо из ее возможных детей может ее унаследовать. Порой мне казалось, что именно поэтому она все это время избегала долгих отношений. Ведь они рано или поздно привели бы к свадьбе, а какой брак без наследников.

Вашарий на всякий случай отстранил меня к себе за спину. Леди Ясминия и лорд Альфанс тоже попятились, не желая быть втянутыми в отвратительную свару. На поле предполагаемых боевых действий, ограниченном двумя креслами и диваном, остались лишь четверо.

— Повторите, — глухим от ярости голосом потребовала Зальфия. — Что вы сказали?

— То, что слышала. — Леди Зарания щелкнула веером в последний раз и отложила его в сторону. Словно нехотя встала и смерила презрительным взглядом будущую сноху, красную от возмущения, после чего процедила, роняя каждое слово в зловещую тишину: — Милочка, ты оборотень. Волчица, которая проклята каждое полнолуние терять человеческий облик и шляться по улицам города, выискивая себе жертву. Неужели ты думаешь, что лекарства, которые ты вынуждена постоянно принимать, сделают тебя человеком? Нет, нет и еще раз нет! Они лишь помогают скрыть твое истинное обличье, но суть остается прежней, сколько бы покровов лжи на нее ни навесили. Зверем ты родилась, зверем и подохнешь. Жаль, что мой сын настолько околдован твоими зелеными волчьими глазами, что не видит, какое чудовище скрывается под твоим очаровательным обликом. Но я не могу позволить, чтобы мой законный внук был рожден оборотнем! Наследник рода Барайс не станет выть на луну и бегать в шерсти, выискивая, кому бы перегрызть горло. Только через мой труп!

— Покончите с собой сейчас или прибережете это развлечение до нашей свадьбы? — ядовито осведомилась Зальфия. — Я думаю, гости весьма оценят столь оригинальный ход — труп матери жениха на ступенях алтаря.

Зарания тихо ахнула, не ожидая подобных слов. Наверное, она думала, что моя тетя расплачется или попытается каким-либо образом смягчить сцену. Глупая! Зальфия всегда умела ответить грубостью на хамство.

— Хватит! — Дольшер поспешно встал между разъяренной невестой и не менее разгневанной матерью. — Пожалуйста, прекратите обе! Любимая, остынь немного, прошу! Как-никак ты говоришь с моей матерью. Женщиной, которая родила меня и воспитала. А ты, мама, уясни наконец-то: я женюсь, и это произойдет вне зависимости от твоего желания или нежелания. И даже если наши дети унаследуют ликантропию — ничего страшного! Целебная магия постоянно развивается. Уже в наши дни это не проблема — посмотри на Зальфию, — а уж потом и подавно не будет ею являться.

— Да не бывать этому! — прогрохотала Зарания, со злостью сжав кулаки. Знатная дама сейчас выглядела просто чудовищно: грим размазался от выступившей испарины, тонкие губы тряслись от негодования. А в следующий миг произошло то, чего никто не ожидал. Она грозно наставила палец на Зальфию и неожиданно спокойно сказала, однако каждое ее слово отозвалось у меня в сердце уколом ледяного ужаса: — Проклинаю! Проклинаю детей чрева этого. Не знать им счастья и любви в жизни. Ясно?

Дольшер побледнел. Если честно, в сложившейся ситуации мне больше всего было жаль его. Зальфия сама доигралась. Да, она не обязана была терпеть нападки Зарании, но отвечала на них с недопустимой жестокостью. Лучше бы промолчала, позволив Дольшеру или тому же лорду Кешару, откровенно недолюбливающему жену, заступиться за нее. А теперь… Демоны Хекса, материнское проклятие считается самым серьезным видом порчи! Его практически невозможно снять. Можно лишь попробовать по максимуму облегчить его проявления.

— Сестра! — потрясенно пискнула Ясминия. — Ну зачем ты так?

— Ничего страшного! — Зальфия с вызовом задрала подбородок, явно не восприняв угрозу будущей свекрови всерьез. С усмешкой окинула потную от волнения Заранию презрительным взглядом и процедила: — Матушка, думаете, я испугалась? Ага, держите карман шире! Лучше бойтесь вы. Если мои дети родятся проклятыми волками — то вы пострадаете от их клыков первой, поскольку я с величайшим удовольствием поведаю им, кому они обязаны этим.

— Зальфия! — Дольшер вышел из ступора и обернулся к ней.

С такой силой сжал ее плечи, что наверняка они захрустели, однако тетя продолжала с вызовом ухмыляться. Оборотни ведь куда менее чувствительны к боли. А несчастный понял, что ему придется сломать что-либо невесте, если он хочет, чтобы скандал прекратился, прищелкнул пальцами — и та застыла, окутанная парализующим заклинанием.

— Давно пора! — с восторгом выдохнула Зарания. Посмотрела на сына с нескрываемым обожанием. — Наконец-то…

Договорить она не успела, поскольку на этот раз пальцами прищелкнул лорд Кешар. И роскошная гостиная особняка рода Барайс пополнилась еще одной живой статуей.

— Ну вот, теперь хотя бы поговорить спокойно сможем, — пробормотал Вашарий. — Давно пора было это сделать.

— Киота, — лорд Кешар с виноватым и растерянным видом обернулся ко мне, — приношу свои искренние извинения за эту отвратительную сцену! Надеюсь, вы не сильно напугались?

— Все в порядке, — заверила его я. С любопытством кивнула на двух женщин, застывших друг против друга в бесконечной ненависти. — А что с ними сейчас? Они нас видят?

— Слышат, но ничего не могут сказать, — поспешил ответить за отца Дольшер. Расстроенно покачал головой. — Да, это была не самая лучшая идея — обсуждать детали предстоящих церемоний здесь. Лучше, наверное, привезти к тебе Зальфию, к примеру, завтра. Отдохнете, поболтаете вдвоем, посмотрите альбомы с присланными предложениями.

Я взглянула на Вашария, дожидаясь его вердикта. Он же мой тюремщик, ему и решать, какое послабление режима можно сделать, а какое нет.

— Что ты на меня так смотришь?! — возмутился тот. — Что я, совсем изверг, что ли? Конечно, пусть Зальфия приезжает. Лучше с утра, перед моим отъездом на работу. Я впущу ее в дом, запру вас и отбуду на службу. Заодно ее охранники получат долгожданный выходной. Им и так приходится платить по двойному тарифу, лишь бы согласились стеречь твою тетушку. А вечером Дольшер ее заберет. Идет?

— Это было бы чудесно! — Я воссияла самой радостной из всех возможных улыбок. — Устроили бы, так сказать, девичник.

— Действительно, — неожиданно оживился Дольшер, будто эта мысль ему раньше в голову не приходила. — И мне будет спокойнее: Зальфия не напьется и не примется приставать ко всем мужчинам разом. А то знаю я ваши так называемые девичники.

— Ах, как бы мне хотелось присоединиться к вам! — мечтательно воскликнула Ясминия. — Поболтали бы о своем, о женском. Но, увы, дела: мне прислали приглашение на завтрак с королевой. Видимо, Фиониксия хочет узнать последние новости о готовящихся свадьбах. Она ведь любопытна без меры. Чувствую, не отпустит меня, пока не выпьет все соки.

Я невольно вспомнила рассказ Дольшера про его краткую любовную связь с правительницей Нерия. Интересно, ее так называемый эмоциональный вампиризм чувствуется при общении или же ограничивается лишь постелью? Судя по тому, как передернулась Ясминия, а Альфанс сочувственно погладил ее по руке, — верно первое.

— Хорошо, что ты редко бываешь при дворе, — шепнула я Вашарию. — Надеюсь, меня минует столь печальная участь общаться с придворными дамами.

— Как повезет, — лаконично ответил он. — Боюсь, тебя могут поставить перед выбором.

Я взглянула на него, ожидая продолжения, но он замолчал на самом интересном моменте. Лишь чуть заметным кивком указал на замершую рядом Заранию. Ага, намекает, что та непременно передаст разговор своей закадычной подружке. А королева и без того уже настроила против меня всю знать.

Если честно, вечер вполне удался. Сначала мне было как-то неловко разговаривать в присутствии застывших женщин, однако Вашарий убедил меня, что они не чувствуют никаких неудобств. Мол, все прекрасно слышат, но ноги не затекают и не устают, пить и есть им тоже не хочется.