Дана Рассветных - Здравствуй, я твой ангел Страница 43

Я, поблагодарив, вежливо откланялась и отошла к следующей группе, которой оказались граф Беренгейт с женой и старшим сыном. Мужчины поприветствовали меня почтительным кивком головы, а графиня, высокая, как жердь, с лошадиным лицом – не очень изящным книксеном.

После приветствия граф сразу завел разговор на политическую тему – он хотел знать мое мнение насчет новых государственных реформ. Сын его подержал, а вот жена осталась в стороне, предпочтя просто слушать. Впрочем, судя по ее стеклянным глазам, она мало что понимала. Зато я не оплошала – все же не зря так тщательно готовилась. Надо поблагодарить потом Алекса…

Тут я заметила надвига, одиноко стоящего около входа на веранду и медленно потягивающего какой–то напиток странно желтого цвета. Он пристально смотрел на меня и, встретив мой взгляд, приглашающее махнул рукой.

Я знала, что все эти дни, с момента моего «возвращения», надвиг оставался в ВАМе, откуда Алекс забрал меня уже на третий день в свое поместье.

Надо заметить, теперь я не испытывала к Кэссандру ничего, кроме дружеского участия. Моя зависимость от Алекса не прошла для меня бесследно. Но я была даже рада. Ведь все это время я мучалась от невозможности сделать окончательный выбор… то есть, я знала, какое решение будет правильным, но вот твердо принять его все никак не могла.

А теперь выбор сделан за меня. Правильный выбор, что немало важно…

– К сожалению, мне надо отлучиться, – светски улыбнулась я графской семье. – Но мы обязательно продолжим этот разговор позже. С вами было приятно пообщаться.

– О, конечно, – великодушно кивнула графиня. – Мы совсем забыли, что вам нужно поприветствовать и других гостей.

– А теперь вы, надеюсь, меня извините, – немного сухо произнесла я, и, развернувшись, направилась к Кэссандру, ловко лавируя между гостей.

– Вижу, ты отлично справляешься с обязанностями хозяйки, – заметил надвиг, когда я наконец подошла к нему.

– Да, пока все получается, – согласилась я, немного напряженно смотря на него.

– Волнуешься? – тихо спросил Кэссандр, заметив мое немного нервное состояние.

– Чуть–чуть, – призналась я.

– Скоро привыкнешь, – криво улыбнулся надвиг. – Хотя, думаю, Сент–Левен нечасто будет устраивать званый вечер. Репутация у него не та.

– Спасибо тебе.

– За что?

– Алекс сказал, что ты помогал ему искать способ спасти меня.

– Ах это… не за что. Разве я мог поступить иначе?

– И все равно спасибо.

– Ну, я же не рисковал своей жизнью, как твой кровосос.

– Не называй его так, – поморщилась я.

– А в чем дело? Я же говорю правду.

– Он, между прочим, всего несколько раз пил кровь и только для того, чтобы спасти свою жизнь.

– Какая жалость, что ему это удалось, – буркнул под нос Кэссандр.

Я укоризненно посмотрела на него, но надвиг это проигнорировал.

– За все это время мы так и не сумели поговорить. Спасибо твоему ненаглядному… – на мгновение запнувшись, Кэсс продолжил. – Знаешь, мне нужно тебе кое–что сказать. Просто, чтобы ты знала.

Я знала, что он хочет мне сказать, и поэтому поскорее прижала палец к его губам.

– Не надо. Ничего не говори. Так будет легче.

– Кому? – помрачнел надвиг, убирая мою ладонь от своего лица.

– Всем, – тихо ответила я.

Кэсс некоторое время просто смотрел на меня, а потом вдруг внезапно усмехнулся:

– Хорошо. Но знай, я не жду от тебя ничего. И так все ясно – от кровососа тебя не оторвать, – надвиг резко замолчал. После паузы, во время которой он что–то обдумывал, Кэссандр осторожно продолжил, – Но, быть может, мы сумеем стать хотя бы друзьями?

Хм. Друзья? Звучит неплохо…

И самый лучший вариант для меня. А может быть и для Кэсса.

– Почему бы не попробовать… И не называй его кровососом!!!

Вместо эпилога

Прошло десять лет. 

Кэссандр внимательно оглядел себя в зеркале и удовлетворенно хмыкнул. Сегодня ему предстоит важный визит, и он должен выглядеть на все сто. Последний раз пригладив и без того идеально уложенные волосы, надвиг отошел от зеркала и, прикрыв глаза, телепортировался. Через секунду Кэссандр уже стоял у массивных кованых ворот Сент–Левен–холла, которые тут же бесшумно распахнулись, впуская гостя внутрь.

Вот уже десять лет, как он каждые полгода навещает фамильное поместье Сент–Левенов, гостя здесь две–три недели. А все потому, что это практически единственная возможность увидеть Диали. Нет, они, конечно, встречаются в столице, но чаще всего это сказанные в спешке «Привет» и «Пока». Что делать, они ведь там по делам.

К слову сказать, первые несколько лет Александрий бурно протестовал против его визитов к себе в поместье, но умоляющие глазки Адиалии в конечном счете всегда выигрывали, и вампир устало махал рукой. Правда, его согласие вовсе не обещало мирного поведения. В результате первые посещения надвигом Сент–Левен–холла были ознаменованы порушенной заклинаниями мебелью и разбитыми горшками с цветами. Из–за последних Диали сердилась больше всего – она их, мол, чуть ли не своим молоком вскармливала.

Впрочем, маньяческая любовь серафимов к растениям была надвигу давно известна. Но, тем не менее, девушка взяла с него и вампира клятву, что магию для своих разборок они больше применять не будут.

Поэтому дальше в ход пошло холодное оружие. Вот тут то Кэссандр отыгрался. Если в магии он не шел ни какое сравнение с Александрием (демиург, как никак), то в мастерстве владения клинком он был ему хотя бы равным. Правда, когда они в пылу схватки случайно срезали какое–то деревце под корень, Диали в категорической форме запретила им и это.

Но, решив не расстраиваться, они перешли на рукопашный бой. Разрушения сразу сократились до минимума, но зато повысилась травматичность самих участников. Ах, какое удовольствие лицезреть подбитую физиономию противника! Конечно, на вампире все моментально заживало, но даже нескольких мгновений любования творением рук своих существенно повышало настроение. То, что на надвиге синяки (а особенно царапины от когтей) сходили куда как медленнее, да и было их больше, его не волновало. Главное – результат! И не важно, какие средства…

Кэссандр прошел по узкой, выложенной мрамором, дорожке через живописный парк и вышел к небольшому озеру, за которым возвышался замок Сент–Левен–холла. Даже надвигу приходилось признать, что настолько величественного строения он еще не видел. Во–первых, замок был просто неприлично огромным. Как в длину, так и в высоту. Во–вторых, после поселения здесь Диали, повсюду стояли какие–то деревца, кадки с экзотическими цветами, кое–где даже лианы с плющом, что придавало зданию какой–то особенный шарм. Ну а в–третьих, по всему периметру замок был украшен различными статуями, фресками, гравюрами и т.д. Хотя это, скорее всего, тоже плод фантазии неугомонного серафима.

Подойдя с парадного входа, Кэссандр взбежал по широким ступеням и коротко постучал в чугунную двустворчатую дверь, украшенную резьбой в виде переплетающихся виноградных лоз. Открыл вампир с чопорным лицом и гордой осанкой, который при виде него моментально преобразился, расплываясь в радушной улыбке.

– Добро пожаловать, господин Илиодорский!

– И тебе здравствуй, Палентий, – кивнув, ответил на приветствие надвиг. – А где хозяева?

– Все сборами заняты, – махнул рукой дворецкий. – Да вы заходите, не стойте у порога.

«Какие еще сборы?» – удивленно подумал Кэссандр, но решил потом спросить уже у Диали.

Пройдя мимо Палентия в холл, он увидел странную картину: туда–сюда сновали слуги с мешками в руках, а рыжий вампир, похожий на юркого лиса, крикливо отдавал приказания, куда что нести. Заметив надвига, он резко замолчал на полуслове.

– Здравствуйте, кто вы и зачем здесь? – подойдя, напряженно спросил «лис», с подозрением уставившись на Кэсса..

– Ладий, прекрати! – строго посмотрел на него дворецкий. – Это господин Илиодорский, который должен был прибыть.

– О, тогда прошу прощения, – моментально расслабился рыжий вампир. – Но работа обязывает. Я Ладий, правая рука господина Сент–Левена.

– Кэссандр Илиодорский. Но можно просто Кэссандр, – немного сухо представился надвиг. Все–таки он бывший император, его в лицо положено знать.

Под его прохладным взглядом Ладий почувствовал себя неуютно, поэтому поскорее ретировался под предлогом поиска кого–то из хозяев. Через пару минут, которые Кэсс посвятил разговору с Палентием о предстоящих политических реформах, в холл вошел Александрий. Суета слуг сразу стихла, все застыли статуями самим себе.

– Вон отсюда, – поморщился Сент–Левен.

Слуг как ветром сдуло.

– Надо же, как ты их выдрессировал, – насмешливо протянул надвиг. Палентий, почуяв начало очередной разборки, тихонько куда–то слинял.