Серая радуга (СИ) - Кисель Елена Владимировна Страница 44

Фелла помолчала, подводя в мыслях итоги беседы.

— Ладно, — сказала она наконец. — Сколько с меня?

— Для хорошего клиента не жалко сделать скидку, Фелла. Тысчонка радужников не помешала бы. Только не в монетах, а в чем поценнее, конечно.

Жиль недолюбливал государственную валюту, и Бестия это прекрасно знала: из-под плаща появился мешочек с алмазами.

— Подозрительно дешево за такую информацию, — заметила она, подталкивая мешочек по столешнице. — В чем подвох?

— Какой подвох, Фелла? Уважение, постоянный клиент… Сынок вот мой у вас учится, — он спрятал алмазы в карман и замялся. — Да, по старой памяти… не порадуешь сведениями об этом вашем Оплоте? Вот уж где золотая жила — цены-то точно скоро подскочат! А хорошей информации взять негде. Правда, что он и спит с пистолетом под подушкой? А вот еще с Лорелеей — правда…

Через пять секунд из притонного окна второго этажа на улицу красиво спикировал полненький мужчинка в затрапезной куртке. Мужчинка был явно вышвырнут чьей-то мощной рукой. Запоздалый прохожий недоуменно посмотрел сначала на вывеску «Рубиновой розы», потом на окно и на выпавшего человека. Тот с достоинством поднялся и отряхнулся: успел пустить в ход смягчающие чары.

— Это наша с ней милая традиция, — пояснил он зачем-то прохожему и растворился в ночном веселье Ярмарки.

* * *

Холдонов Холм мелькнул внизу черным, почти правильным конусом.

День был теплый, и весенние запахи с земли тревожили даже и в небе. Пахло только что распустившимися листьями, весенними цветами и какой-то неуловимой вкуснятиной, которая сбивала всё желание мыслить о делах. Дракон опять задергался, провожая подслеповатыми глазами ярких соек и удодов. Наверное, ему хотелось поиграть с ними в догонялки.

— Дохлый, а туда же, — свирепо проворчала Бестия. — Да не дрыгайся ты!

А дракон плевать хотел на её увещевания, потому что полетные артефакты, которые на него понавязала Фелла, подарили ему давно позабытое ощущение полета и юности. Юность его осталась в прошлом много веков назад. Разводчики сами не до конца поняли, откуда у них взялся этот древний одр и на кой он нужен Бестии.

Да ведь не покупать же здоровую молодую зверюгу? Тогда пришлось бы брать и погонщика в найм: точки управления на теле каждого дракона были расположены хоть чуть-чуть, а иначе, привыкать к одному звеню погонщику приходилось иногда по дюжине лет…

И уж для цели-то Бестии всяко лучше приспособить дохлятину.

Черная тварь вынырнула из леса. Одна, потом другая. Рванулись наперерез, будто боясь не поймать. Старый ящер встретил их дымной отрыжкой: он знать не знал, чего это тут разлеталось, но к супостатам относился спокойно.

В силу возраста он вообще почти ко всему относился спокойно.

Бестия выпрямила согнутые пальцы, заставляя полетные артефакты послать дракона в пике. Нужно бы сымитировать пару фигур высшего пилотажа, но на хорошей скорости, в воздухе она боялась сама запутаться в собственных «полетниках». Сойдет и так. Да, да, твари, драксист испугался, пытается спастись на земле… что делать будете?

Их настигли на диво скоро. И ударили по крыльям. Без всякой магии, просто зубами один «пасынок» разорвал одно крыло, другой — второе — и падение стало более хаотичным. Старый ящер в последний раз взревел, идя к земле на умопомрачительной скорости.

А вот теперь неприятная часть. За несколько секунд до падения Бестия активировала еще один артефакт: «тяга земная». Маленькая гирька от весов вдруг стала весить больше ровно на десять пудов.

Дракон перевернулся в воздухе и грохнулся о землю спиной. Хлипкая кабинка для дракси была расплющена в секунду многотонной тушей. То же самое должно было быть с седоком, но за миг до удара Бестия нырнула под крыло ящера, под ту его малую часть, которую не успели растерзать. Убрала собственную подстраховку, без передышки активировала артефакт маскировки — браслет с узлами «хамелеона» — и укатилась из-под крыла в недалекие кусты.

«Пасынки» приземлились рядом почти сразу: теперь их было четыре штуки. Двое всадников спешились и остановились возле каким-то чудом еще живого дракона. Оба были в темных балахонах, наподобие Гробовщика, но яду в речи у них точно было поменьше. И мозгов под балахонами тоже.

— Холдон Великий, в первый раз вижу, чтоб они так грохались, — один поднял руку и почесал затылок через капюшон. — Переворачивать-то будешь?

— А на кой? — лениво отозвался второй. — У него пузо кверху, так дело-то легче делать.

Бестия чуть не выскочила из своего укрытия с воплем: «Кристо?! Ну, вот теперь тебе крышка!»

— Так…а проверить, как там драксист… удостовериться и всё такое…

— Драксист сейчас похож на коровью лепеху, хошь посмотреть — ворочай дракона. А я постою, понаблюдаю.

Голос все-таки был не как у Кристо. Но тоже молодой и здорово отмороженный. Наемник?

— Давай уже, он вон почти подох!

— А ты…это…не хочешь сам?

— Ты мне в стрекозла продул или нет? Вот и ковыряй теперь!

— А сами эти не могут?

— Тпру-у-у…деревенщина! Тебе ж было сказано, что эти — только напопопам живые, так за ними приглядывать и надо! Потому как мозгов у них… Ладно, давай уже, кому сказал!

Тот всадник, что был пониже, постарше голосом и более робким, неохотно подошел к одному из пасынков и положил ему руку у основания шеи.

— Пошли ковырять, чего там, — как об очень надоевшей работе сказал он.

Черная тварь послушно двинулась вперед, дошла с ним до дракона, вытянула шею… До Бестии донесся треск разрываемой брони, кожи, а потом рвущегося мяса. Дракон в последний раз захрипел. Захлюпала кровь.

«Пасынок» добирался до сердца, будто горняк, который заметил алмаз в тяжелой породе.

Остальные трое недовольно крутили головами, шипели и определенно нехорошо косились на кусты, за которыми залегла Бестия.

— Волнуются чего-то, — подавленно заметил от дракона первый всадник.

— Да от крови им неспокойно, уж в какой раз вижу, — второй метко сплюнул в сторону пасынков. — А может, что подыхать им скоро — вот и не находят места.

— Чего это подыхать?

— Так первая партия уже околела, ты не видал?

— Не-а, а что так?

— Да кто ж поймет. Те… ну, по цацкам которые… один обмолвился, было, что с драконами это трудно. Ну, тварей этих артефакторных создавать. Драконы — они на полужизнь не соглашаются… всё, что ли?

Его перемазанный кровью товарищ достал кинжал и теперь орудовал в разверстой ране в груди старого дракона. Он плевался и поругивался под нос.

— Жилы одни…ух, нечт же. Глянь, такое вообще стоит волочь?

Второй подошел, посмотрел в рану и попытался задуматься.

— Вроде, сказали, любые пригодятся… А дряблое ж — жуть! Как он вообще еще летал.

Бестия напряглась в своем убежище, но до обнаружения полетных артефактов дело так и не дошло. Два великовозрастных балбеса наконец извлекли из раны распухшее, синее и нездоровое на вид сердце, погрузили его на одного из «пасынков» и приготовились взвиться под небеса.

Но у их транспорта были другие планы. Летучие твари шатались, шипели, оглядывались и яростно переступали лапами, будто чуя скорую кончину. Глаза у них начинали закатываться, движения замедляться — и вот один из «пасынков» шлепнулся на травку, откинув лапы. Второй и третий посмотрели на него вроде бы с завистью и последовали его примеру. Последний рванулся к недалеким кустам, будто хотел сбежать, но на полпути разморило и его.

Из неспящих и недохлых на месте падения остались всадники и злорадно ухмыляющаяся Бестия в кустах. Ей все же удалось на дистанции нащупать в «пасынках» некое подобие артефакторных узлов — наследие от их происхождения. Дальше для сильного артемага уже не было проблем.

Один из всадников (бывших!) ткнул ногой ближайшую тварь.

— Сдохли?

— Не, прикорнули, ха! Видать, и этой партии время. Ладно, не так далеко. Дотащим пёхом.

— Может, из других звеньев вызвать? Пусть бы подлетели, забрали…