Олег Шелонин - Ковчег Страница 45

— В чем дело, Адам? — Вопрос двойника Блада прозвучал резко, как удар хлыста. — Почему Ковчег до сих пор не перепрограммирован?

Офицеры попытались вытянуться, насколько это было возможно в данной ситуации.

— Просим прощения за задержку, император, но телепорты не работают, — отрапортовал офицер, поддерживая коллегу, стоявшего на одной ноге. Вторая нога офицера была согнута в колене, и он старался не касаться ею пола.

— Разумеется, не работают. Вам что, нужны свидетели? Я лично отключил весь сектор от систем слежения и телепортов, идиоты! До выхода в подпространство осталось полчаса, а вы здесь возитесь. В чем дело?

— Император, это моя вина, — понуро склонил голову второй офицер. — Мы так спешили, что я на лестнице ногу подвернул и…

— В рубку бегом, уроды! — Гнев императора заставил офицеров рухнуть на пол. Видимо, сообразив, что перегнул палку, император сорвал с груди кулон. — Встать! — Офицеры поднялись. — Чтобы через двадцать минут было все готово.

Голограмма растаяла в воздухе.

— Вот мразь, — скрипнул зубами охромевший офицер.

— Еще какая. Держись за меня крепче, Вася.

— Держусь.

— Ну поскакали в рубку, смертники.

Блад кивком головы приказал Греву идти за ним и шагнул в услужливо распахнутую дверь, ведущую в машинный зал. Следом за ним скользнул Грев, волоча за собой притихшего Драгобича.

Да, это был машинный зал, но не тот, какой ожидал Блад. Он думал, что окажется в мире гигантских механизмов, а вместо этого оказался в лабиринте стен, испещренных сиреневыми кристаллами, подозрительно смахивающий на Лабиринт Нереиды, и капитан понял, что перед ним мозг корабля. Что-то вроде гигантского сервера с умопомрачительными возможностями, в который стекается и обрабатывается информация со всего Ковчега. И этот сервер имел множество закутков. Так что здесь было где укрыться. Глаза Драгобича загорелись при виде такого богатства, но Грев энергично тряхнул его за шкирку, намекая, что не стоит тянуть шаловливые ручонки куда не надо.

Дверь в потайную комнату искать не пришлось. Она, как и все стены машинного зала, искрилась сиреневыми кристаллами, но была распахнута настежь, и краем глаза Блад заметил, что внутри комнаты был совсем другой интерьер: пульты управления, обзорные экраны. Впрочем, на изучение содержимого тайной комнаты у капитана времени не было, так как, судя по звукам, офицеры уже были где-то возле статуи. Блад решительно затащил Драгобича и Грева в ближайший к двери закуток и приложил палец к губам, призывая к молчанию. Скоро мимо их укрытия в резервную рубку управления проковыляли Василий с Адамом. Адам старался хранить мрачное молчание, а вот Вася разошелся не на шутку, отчаянно костеря своего императора.

— Так всех подставить! Нет, ну какая мразь! Знали бы ребята, куда эта сука Блад Ковчег направляет.

— Кто тебе мешает отказаться?

— Издеваешься или у тебя есть способ обойти клятву на крови?

— У меня нет. А у тебя?

— Дурацкий вопрос.

— Ну так и не рви мне душу, без тебя тошно. Твоя семья на «Ара-Белле»?

— На «Ара-Белле».

— Вот и радуйся. У тебя хоть оправданье есть — семья. А я закоренелый холостяк. Меня только эта долбаная клятва на крови и держит. А то бы… Ладно. Радуйся за близких и молчи. Блад, конечно, порядочная сволочь, но, жертвуя Ковчегом, он спасает хотя бы их.

— Свою шкуру он спасает! Спасти пятнадцать тысяч, принеся в жертву миллиард! А ведь был когда-то классный генерал.

— Он был пират, и ты об этом знаешь. Генералом он стал, когда навалились кроги, и Романо призвал его на службу, закрыв глаза на прежние грехи.

— Тогда это было оправданно. Он чудеса творил своей армадой. И когда император пошел на уступки крогам, вся армия пошла за Бладом. Я лично присутствовал на его коронации.

— А на вырезании императорской семьи Романо не присутствовал?

— Знаешь же, что нет!

— А я присутствовал. Чего глаза выпучил?

— Я этого не знал.

— Ну так теперь знаешь. Я ведь, когда он еще пиратствовал, вместе с ним на флагманском корабле летал и уже тогда был повязан клятвой на крови. Да вся его армада была на ней повязана. Знал бы Романо, на чем держится его власть, ни за что не стал бы призывать такого мерзавца на службу. Об этой разработке отмороженных ученых Блада император не знал. А когда узнал, было уже поздно.

— Я думал, переворот произошел из-за того, что Романо пошел на уступки крогам.

— Он произошел, потому что Бладу была нужна абсолютная власть. И он ее получил. Все, смертник, хватит болтать. Вскрывай блок. Будем координационную сетку менять.

Со стороны рубки послышался протяжный скрежещущий звук.

— О чем они говорят? — шепнул на ухо капитану Грев.

— А ты глухой?

— Нет, я просто древнеэпсанского не знаю.

— А-а-а… ну да… только про древнюю Эпсанию забудь. Если я правильно въезжаю в ситуацию, ее еще даже не зачали. На русском языке ребята говорят.

— О чем?

— О предательстве. Похоже, мой двойник приличная скотина. Тсс…

Адам с Василием, не прекращая своей таинственной работы, опять заговорили.

— Почему ты назвал нас смертниками?

— Вася, ты классный специалист, но ты дурак! Думаешь, Блад позволит выбраться из этой заварухи таким важным свидетелям? Святая простота! Он до сих пор для всех герой. Сейчас скажи кому, что Блад предатель, тебя на куски порвут. Так что через полчаса Ковчег вместе с нами уйдет в подпространство прямо в лапы к крогам, а «Ара-Белла» на другой конец вселенной. Есть там несколько галактик, на которые кроги пока не претендуют.

— Вот гнида! А ведь как глотку драл, что будет биться до победного конца.

— Конец уже наступил. В техническом развитии мы крогов давно превзошли, а вот материальные и людские ресурсы подкачали. В этом плане у них гигантский перевес сил. Они нас числом давят и скоро задавят.

— Хорошо, но почему не бежать всем вместе? Нам что, не под силу перекинуть в те галактики Ковчег?

— Не трудно. Но тогда туда рванут и кроги. Они уже научились читать следы в подпространстве. На Блада им плевать. Их цель Ковчег — наша гигантская фабрика кристаллов, которых здесь мириады тонн. Другой такой уникальной планеты в этой вселенной нет, а до других вселенных мы добираться пока не научились. Вот Блад от них Ковчегом и откупился. Сетку сменил?

— Практически закончил. Сейчас еще три параметра перенастрою… вот теперь все.

Лицо капитана окаменело.

— Ты чего? — встревожился Грев.

— Предательство. Они перенастроили системы прыжка в подпространстве так, чтобы Ковчег попал к врагу. И времени мало. Их надо как-то остановить.

— Так в чем проблема?

Блад даже дернуться не успел. Ему и в голову не могло прийти, что прославленный и, по слухам, рассудительный адмирал способен на такой дурной поступок. Он просто, без затей выскочил из укрытия и всадил два заряда бластера в створ распахнутой двери рубки управления. Два подпаленных тела с дырками в груди рухнули на пол. Один из выстрелов, пройдя сквозь тело, опалил стену, другой краешком задел пульт управления, снеся с его бока внешнюю обшивку.

— Грев, ты идиот? — завопил Блад. — Они уже настроили систему. Кто ее теперь в чувство будет приводить?

— Он, — адмирал вытащил из закутка Драгобича, — иначе зачем Антон его с нами в прошлое закинул? Ну что, ушастый, сможешь?

— Запросто… — Драгобич посмотрел на трупы, закатил глаза и рухнул в обморок.

— Тьфу! — Блад поднял ученого с пола, перекинул его щуплое тело через плечо, прошел с ним в рубку управления и вывалил в кресло рядом с пультом, над которым мерцали какие-то непонятные голограммы. — Эй, мальчик, очнись! — Капитан тряхнул Драгобича за плечи, пару раз легонько стукнул по щекам. Ученый не реагировал. — Черт бы тебя побрал, Грев! Я же копия местного императора. У меня даже камень власти при себе. Выдал бы себя за него, и все дела. Любой приказ бы выполнили, тем более что они и сами не хотели предавать своих. Их заставляла клятва на крови. Чувствую: на Ковчеге только одна сволочь — мой двойник.

— Угу… — На пульт перед Бладом плюхнулись два браслета телепорта и две диадемы. — Так, капитан, Стесси говорила, что ты круче Джима можешь драться, значит, вояка что надо, но кое-что я все-таки просек.

— Что именно?

— Ты, может быть, и Истинный, но все-таки не император и даже не капитан, а потому временно беру командование на себя.

— Временно — это на сколько?

— Пока мы из этой передряги не выберемся. Потом, когда вернешься к своей Алисе, можешь заливать ей и всем остальным что угодно, я буду молчать, а сейчас извини. Скажу без лишней скромности: в тактике и стратегии мне нет равных. В планировании боевых операций у меня богатейший опыт, а мы в тылу врага.