Михальчук Владимир - Вернуть себе клыки Страница 46

Герой испуганно дернулся и хорошенько приложился затылком о стену.

– Тебе чего? – прошептал он.

Иллюзия растаяла, вместо нее появились изрядно надоевшие буквы.

"Больше ни капли на задании! Сделаете еще хоть глоток, и будете жестоко наказаны".

Иштван горько вздохнул и успокоился. Осторожно, словно в кулаке не сосуд, а полкило тротила, засунул флягу обратно в нагрудный карман.

– Что б ты побыстрее самоликвидировалась, дура! – разъяренно пожелал он демонской программе. Голова, совершенно без какого-либо усилия с его стороны согласно кивнула. Ей тоже не нравилось чужое присутствие внутри себя.

За стеной послышались чьи-то шаги.

– Желаю счастья в личной жизни, – невидимый солдат поприветствовал прохожего. – Глубокоуважаемый…

– Вольно хват-рядовой, – резко проговорил знакомый скрипучий голос. – Как у вас на карауле?

– Все спокойно, глубокоуважаемый…

– Идите спать, – очень быстро, словно боясь, что раскроют его имя, приказал "уважаемый глубоко". – Я сам здесь подежурю.

– Таки есть, – в голосе солдата явно ощущались нотки изумления. – Можно идти в казарму?

Хват-рядовой благоразумно не упоминал про Устав. А ведь там строго запрещается покидать свой пост, даже по приказу вышестоящего начальства. Командир ведь всегда прав? Что такое какой-то священный Устав против твердого слова командира.

– Идите, но через двадцать минут возвращайтесь.

– Таки есть, – затем послышались отдаляющиеся шаги.

Неизвестный некоторое время постоял под стеной. Лязгнуло чем-то металлическим, воздух ощутимо разогрелся. У слесаря поднялись дыбом жиденькие волосы – над стеной раскинулось невидимое магическое облако.

– Спустя две минуты можешь входить, – трескуче сообщила стена.

Шумно топая, будто знаменуя свой уход, неизвестный растворился вдали.

Иштвану не пришлось дважды задумываться над словами незнакомого помощника. Он прекрасно понял, что последнее сообщение предназначаются только ему.

Глаза героя округлились от изумления. В том месте, где останавливался невидимка, белоснежный колдетон потемнел. Стена медленно пузырилась, будто обугленный крем. Твердое покрытие преграды беззвучно лопалось и стекало вниз. Трава и земля, на которую капал расплавленный колдовской бетон, вспыхнула маленькими черными огоньками.

Не прошло и нескольких минут, как перед Иштваном образовалась громадная дырища в заборе. От нее исходил вонючий едкий дым. Слесарь вытер слезящиеся глаза и вступил в зияющее отверстие.

Он оказался на единственном затемненном участке ярко освещенного плаца. Все вокруг заливали мертвенные лучи мощных колдовских прожекторов. Один из осветительных приборов словно специально был отклонен немного в сторону и смотрел единственным оком куда-то на улицы Валибура.

Перед Иштваном развернулась цветастая карта военного комплекса КуСаМлОф, начерченная ментальной программой. Специально для не слишком образованного героя каждый комплекс или строение были подробно описаны и подписаны. Среди черно-белых дорожек виднелась извилистая красная линия.

"Идите по пунктиру! – скомандовала надпись перед глазами".

Герой обнажил свое оружие и медленно двинулся в указанном направлении.

Курсы Самых Младших Офицеров могли похвастаться невероятным количеством всяких построек и тренировочных площадок. Сразу за длинной змеей колдетонной казармы с ярко освещенными окошками, произрастал густой лес турников, лесенок, деревянных стенок и других гимнастических снарядов. Металлические кольца для упражнений мелодично позвякивали, ветер шелестел в учебный окопах, поднимая невысокие облачка пыли. Над покатыми крышами толстых ангаров шумела магическая метель.

Казармы чередовались с административными зданиями. В самом центре комплекса возвышалась гигантская маковка тренировочного стадиона. На нем частенько играли в магутбол и другие спортивные игры. Там же сдавали экзамены по рукопашной и применению магического оружия. Стадион окружали толстенные стены и несколько уровней колдовских щитов – чтобы опасная боевая гадость не сумела просочиться в окружающую среду.

"Спальный дом" высшего командования размещался сразу на северной стороне арены. Он довольно неплохо охранялся: по периметру прохаживались несколько кадетов со служебными волкодлаками на поводках, в небольшом загоне похрапывал дежурный бастарк; крышу строения занимала тройка крупнокалиберных волшебных орудий.

– И как же дальше? – сам себя озадачил Иштван. – Мимо оборотней не пройти.

"Карабкайтесь на стену стадиона, – подсказала демонская программа".

Слесарь не нашелся, чем бы возразить. Потому послушно влез на плавно поднимающийся купол строения. Ползти по стене оказалось легко, ее окружали длинные магиталлические ребра жесткости.

"Словно большая лестница, – подумал герой. – Удобно взбираться!"

Когда Иштван уже находился рядом с крышей спального дома для офицеров, из соседнего здания вдруг вышли трое оборотней. Все в одинаковых темно-коричневых формах кадетов, с одним клыком на каждом овальном погоне. Один, очень широкоплечий мужик (слесарь даже присвистнул от зависти) шел с завязанными за спиной руками. Двое конвоиров бесцеремонно толкали его в спину.

– Пошел, преступник, – рыкнул кто-то. – Ты еще поплатишься за нападение на глубокоуважаемого Гарра.

– Еще раз двинешь меня, сопляк, – хрипловато ответил пленник, – и будешь собирать свои зубы сломанными пальцами.

– Да?! – расхохотался охранник. – Давай посмотрим!

Он попытался пнуть заключенного, но тот внезапно отклонился. Неуловимым движением пленник отскочил и…

Иштван восхищенно приподнял кустистые брови.

– Ничего себе дает! – вполголоса оценил он.

"Преступник" высоко подпрыгнул и перевернулся через голову. Его ноги распрямились на лету и здорово грохнули обидчика в грудь. Кадет заорал от боли и далеко отлетел куда-то в темноту.

Охранники спального дома офицеров зааплодировали.

– Слышал, ты когда-то был хват-майором? – уважительно спросил кто-то.

Пленник поднялся, не пытаясь освободиться из колдовских наручников.

– Хват-майорам я и был, и буду, – гордо заявил заключенный. В этот же миг другой конвоир приложил его рукоятью "Карателя" по затылку. Пьяно покачиваясь, хват-майор все же нашел в себе силы развернуться и ударить кадета головой в горло. Противник захлебнулся собственным дыханием и на время выбыл из игры. Второй охранник как раз приходил в чувство, постанывая в фигурно постриженных кубиками кустах. Остальные кадеты не собирались ловить охамевшего узника. Они рассмеялись и подбадривающе закричали хват-майору вслед.

Пленник побежал со всех ног. Но, вопреки ожиданиям Иштвана, не в темноту казарм, а прямо к спальному дому офицеров. Солдаты расступились, придерживая рвущихся волкодлаков, освобождая мужчине дорогу.

Заключенный остановился у самой двери, под широким навесом, невидимый слесарю.

– Отлично, я сюда и бежал! – воскликнул хват-майор, читая вывеску. – "Спальный штаб командования"! Значит эта сволочь дрыхнет где-то здесь…

Кадеты протестующе заорали, но пленник уже дернул ручку двери и бросился внутрь.

"Внимание! – перед глазами слесаря возникли мерцающие слова. – Спускайтесь пожарной лестницей! Клиент готов".

Понимая, что под "клиентом" понимается Георгий Гаррович Гарр, самый старший следователь Полицейского Отделения при Управлении Наказаний, Иштван поставил ногу на верхнюю ступеньку узенькой лестницы.

На спуск ушло не менее тридцати секунд.

"Быстрее! – буквы налились алыми красками и бешено мигали, словно неоновая реклама".

– Иду-иду, – тяжело дышал герой. – Сейчас!

Внезапно он оступился и со сдавленным вскриком рухнул вниз. На лету успел кое-как сгруппироваться и зацепиться рукой за металлические перила.

Окно спальни разлетелось вдребезги. В сопровождении осколков и грязных ругательств, Иштван ввалился в комнату Гарра. Истошно завизжала перепуганная женщина.

Краем глаза слесарь увидел красивейшую девицу, совершенно обнаженную и с копной рыжих волос на голове. Она, нисколечко не стесняясь и не пытаясь прикрыться одеялом, прижималась к спинке кровати. Разбуженный следователь, одетый в белоснежную пижаму с маленькими красными сердечками, поднялся с кровати.

– Какого?.. – успел спросить самстарслед.

Иштван воинственно замычал и бросился на жертву.

"Молодец, – сияло перед глазами".

Стремясь к Георгию Гарровичу, слесарь успел заметить дорогое убранство спальни. Стены украшали ворсистые ковры, несомненно ручной работы, расшитые золотыми нитями и маленькими жемчужинами. Кроме громадной кровати, которую Иштван мысленно назвал "траходромом", в комнате находились высокие тумбы из кремово-желтой кости какого-то животного. Южную стену занимал исполинский шкаф с высокими зеркальными дверцами. К шкафу сиротливо прижимался приземистый сейф на коротеньких ножках. Над ним висела большая картина с изображением Гарра при полном параде и с "оленьим" шлемом на голове.