Саша Вайсс - Кристиан Фэй Страница 46

— Куда направляетесь? – скорее угадала она по движению его губ и почти прокричала, стараясь перекрыть шум ветра:

— Мне на Кипарисовый проспект!

Юноша кивнул, еще раз сверкнув зубами в улыбке, и она залезла в машину, едва не запутавшись в юбках. Дверь лязгнула, закрывшись; вой ветра стих, отрезанный хлипкой стеклянной стеной.

Отъехав от обочины, экипаж заурчал и медленно набрал скорость, подпрыгивая и чихая. Еще никогда Ева не ездила на самодвижущихся монстрах и теперь растерянно гладила бардовую ткань выпуклых сидений.

Молодой человек покосился на неё в зеркало заднего вида.

— Машина еле едет, столько снега намело. Что заставило вас оказаться на улице в такую непогоду?

Ева вскинула голову, едва не сломав край шляпки о крышу салона.

— Простите?

— Направляетесь домой?— повторил юноша. Ева кивнула и уставилась на крупные хлопья снега за окном.— Семья, должно быть, уже заждалась вас к ужину?

— Тетушка. Только тетушка.

— Неужели? Я был уверен, что такая красавица, как вы, давно замужем.

— К сожалению, юные господа Петрополиса не желают жениться на аристократках без гроша за душой.

Сказав это, она надеялась, что собеседник наконец умолкнет и даст ей собраться с мыслями. Но этот водитель был явно не из их числа.

— Я с вас денег не возьму,— бросил он через плечо, и щеки Евы зарделись от стыда и гнева. Она поправила перчатку, скрывавшую с дюжину нывших мозолей, и вновь уставилась в окно.

Вскоре машина остановилась на Кипарисовом проспекте, перед старым особняком, над входом которого неистово мерцал фонарь. Водитель распахнул дверь, и Ева ступила в снег, с трудом достав мокрые юбки платья из машины. Она подняла взгляд на юношу, учтиво протянувшего ей руку, и произнесла:

— Знаете, если бы у меня была крестная фея, я бы её уволила.

Признание вырвалось неожиданно даже для самой Евы. Но то была правда, чистая правда.

Три шейных платка лежали в ожидании на кровати. Время от времени Кристиан хватал один из них и прикладывал к вороту рубашки, косясь на отражение в зеркале. Затем бросал платок обратно и хватал следующий, с которым проделывал ту же операцию.

После долгих минут мучений он остановился на зеленом. Зеленый был её любимым цветом.

— Маленькая блондинка с окраины города?..

На пару мгновений Арчибальд Эфесский задумался, но почти сразу его лоб безмятежно разгладился.

— Да знаешь, сколько у меня таких? — Он расслабленно откинулся на спинку стула и хлебнул ещё вина. — За всеми всё равно не усмотришь. Я раньше работал до потери пульса, приходил домой в первом часу ночи. А потом понял, что работа работой, а своя жизнь у меня быть должна. И напрягаться и пахать до последнего не стоит. Работа не волк, как говорится…

Пару мгновений Кристиан вглядывался в это не отягощенное проблемами лицо с блестящими небесно-голубыми глазами и завитками рыжих волос, падавших на лоб. Затем перевел взгляд на животик, натягивавший жилет, и сложенные поверх него наманикюренные ручки.

— Может, ты всё-таки вспомнишь? По-моему, у неё дела идут не очень, надо помочь…

— Дружище, у них у всех дела идут не очень. Кому-то не везет с мужиками, кому-то с работой, с умом, расположением дома, луны и звезд в личном гороскопе, кому-то со всем сразу,— Арчи широко улыбнулся, встал и, перегнувшись через стол, хлопнул Фэя по плечу. — Не переживай. Такие проблемы — это не конец света. Взрослые девочки должны учиться справляться со своими проблемами сами.

Когда рыжий коллега открыл дверь кафе и нырнул в снежную бурю на улице, Фэй тихо выругался.

Завязав платок, Кристиан улыбнулся своему отражению, но улыбка получилась несколько нервной. Первый раз за долгие годы он волновался перед свиданием.

Пригладив черные волосы, он собрал их в хвост. Затем снова распустил, оставив концы прядей касаться плеч.

С неба поливал дождь, смешанный с размокшими хлопьями снега. Ева брела по Рельсовой улице, сжимая скользкую ручку зонта. За спиной проревел клаксон, отчего она едва не выпустила зонт и обернулась. Затем торопливо утерла лицо и шмыгнула носом.

На этот раз коробочку автомобиля покрывал толстый слой грязи. Черные кляксы расползались даже по красивым стеклам, из-за чего юношу за рулем почти не было видно. Дверь снова призывно распахнулась, и Ева села внутрь, прошагав по луже у колес экипажа.

— Мне на...

— Кипарисовый проспект, я помню,— закончил за нее юноша и улыбнулся. Но улыбка его померкла, стоило ему вглядеться в лицо пассажирки.

— Что-то случилось?

Ева мотнула головой и уставилась на проползавшие за стеклами безликие стены домов.

— Вы же работаете здесь, неподалеку, в ателье?

Ева не стала спрашивать, откуда юноша об этом узнал. Лишь кивнула, почувствовав, как ком слез вновь подступил к горлу.

— Работала,— наконец выдавила она.

— Почему в прошедшем времени?

— Владелица больше не нуждается в моих услугах. Придется искать новое место.

Юноша сочувственно хмыкнул. Но слов утешения от него не последовало, за что Ева даже почувствовала некую благодарность. Меньше всего в тот момент ей хотелось говорить о произошедшем и слышать насквозь фальшивые сочувствия.

Автомобиль мелко затрясся, свернув на булыжники центральных улиц. Дождь продолжал сползать по стеклам, разбавляя капли грязи; сиденье вибрировало от работающего мотора, и это странно успокаивало.

Тем же вечером Ева обнаружила на крыльце пухлый кошелек, туго набитый золотом. Пару дней она не тратила его содержимое,— в страхе ждала, вдруг в дверь постучит хозяин богатства,— но работа не подворачивалась. Потому через пару дней первая монета легла в ладонь хозяйки тесных апартаментов на Кипарисовом проспекте, покрыв тем самым долг в несколько месяцев.

— Я прошу — нет, я требую передать подопечную мне!

Директор Общества Крестных Фей оставался спокоен и подчеркнуто вежлив.

— Кристиан, я уже неоднократно повторил вам: это невозможно. Каждый человек с рождения закреплен за определенным работником. К тому же, вы вмешались в жизнь чужой клиентки, что недопустимо.

— Это были мои личные деньги! Отдайте девушку под мою опеку!

— Только если фея умирает, клиент...

Фэй перегнулся через стол и едва не коснулся директора лбом.

— Вы не понимаете! Она действительно находится на грани!

— Арчибальд — прекрасный специалист. Я уверен, что он в скором времени поможет девушке. Я думаю…

— В жопу вас и что вы там думаете,— бросил Фэй и вылетел из кабинета, с грохотом захлопнув дверь.

Когда они увиделись в следующий раз, тонкий стан Евы стягивало черное платье. На улице хлестал ливень, под силой которого прогибался её зонтик. Взглядом из-под припухших век она смерила автомобиль и села внутрь, не стряхнув грязь с туфель.

— Вы так и не помыли машину. Ждали дождя?— сообщила она вместо приветствия. Кристиан хотел было отшутиться, но, не заметив под черной вуалью и тени улыбки, уставился на дорогу.

— Вы вышли из церкви…— начал он, но Ева не дала ему закончить.

— Моя тетушка.

Пробормотав невнятное извинение, Кристиан чуть сбавил скорость. В тот день их путь должен был стать немного длиннее.

— Похороны нынче обходятся дорого.

Ева кивнула.

— Пришлось устраивать всё по минимуму. Тетушка... Она не любила шумные сборища. А я так мало уделяла ей внимания.

Фэй понимающе вздохнул.

— Что будете делать дальше?

— Искать работу. Говорят, на фабрике у реки нужны руки. Гроши, конечно, но и они неплохи в черный день, не так ли?

Лицо её оставалось бесстрастным. Белая маска с синяками под распухшими глазами.

— Ничего страшного,— поспешно произнес Кристиан. — Всё обязательно наладится, вот увидите.

— Я знаю,— спокойно ответила она. — У меня уже есть определенный план, что нужно сделать. После смерти близкого человека всё как-то… сразу встает на свои места. — Она кивнула своим мыслям. — Сразу становится понятным и простым.

Когда экипаж остановился у нужного дома, Кристиан наконец перешел к вопросу, мучившему его многие недели.

— Мы могли бы сходить куда-нибудь. Поужинать. Я знаю неплохой ресторанчик... — Он сжал руль и расслабился, услыхав ответ.

— Завтра,— слабо улыбнулась Ева. — Давайте завтра. Подъезжайте прямо к моему дому. С утра.

Белые лилии ждали его на столе. Из-за их запаха он всю ночь не мог уснуть. Хотя, быть может, дело было в волнении. Достав букет из вазы, он в последний раз взглянул на собственное отражение и, довольно кивнув, вышел из комнаты.

На улице было солнечно. Молодые листья зелеными волнами шумели над головой, отбрасывая легкие тени на мостовую. Табачный дым клубами наполнял салон, пока не начало щипать в глазах. За то утро Фэй успел выкурить половину портсигара и не собирался останавливаться, пока ему не стало совсем дурно.