Сергей Мусаниф - Прикончить чародея Страница 47

— Нет, — буркнул я. Теперь, когда над водой виднелась только ее голова, мне стало гораздо проще.

— Принять горячую ванну — это истинное наслаждение, — сообщила мне Карин. — Я собиралась попросить тебя потереть мне спину, но, похоже, лучше этого не делать.

— Да, — сказал я. Мои ответы стали до предела лаконичными.

— Сколько тебе лет, Рико?

— Двадцать три. А вам?

— А нам такие вопросы не задают, — сказала Карин. — Для двадцатитрехлетнего парня твоей внешности ты ведешь себя достаточно странно. Скажи, ты вообще знаешь, что такое секс?

— Знаю, — отрезал я.

— Тогда я задам вопрос иначе. Ты — девственник?

— Это не ваше дело.

— Я же говорила тебе, что любопытна. Слушай, это странно. У тебя внешность жгучего мачо. Девки должны сами вешаться тебе на шею.

— Они не вешались, — сказал я.

— Должно быть, ты что-то делал не так, — заключила Карин. — А может быть, тебе мальчики нравятся?

— Не нравятся.

— Знаю, это я просто так шучу, — сказала Карин. — Если бы тебе нравились мальчики, ты бы так на меня не смотрел.

— Я смотрю в окно, — сказал я.

— А летящих по небу свиней ты случайно не видишь?

— Целый косяк.

Карин расхохоталась. Я думал, что она утонет.

Это было бы даже неплохо. Как паллиатив.

Она не утонула, хотя вода попала ей в дыхательные пути, и она отфыркивалась, подобно экзотическому животному бегемоту.

— Не знаю, о чем ты думаешь, красавчик, — сказала она. — Но если обо мне, то зря. Может быть, тебя ко мне тянет. Это естественно, мы долгое время путешествовали и сражались бок о бок, а сейчас угодили в стрессовую для обоих ситуацию. Если прибавить к этому еще и факт твоей девственности, все становится совершенно понятно. Но ты — дворянин, а я — наемница и бывшая рабыня, и наши с тобой жизненные пути скоро разойдутся в разные стороны. Переспать с тобой будет проявлением непрофессионализма с моей стороны. Ты же просто совершишь ошибку. И очень скоро мы оба об этом пожалеем.

— Наверное, вы правы, — признал я.

— Конечно. Ты даже не можешь сказать мне «ты», красавчик. Не стоит бросаться на первую встречную, ты найдешь себе девушку получше. Кого-нибудь из твоего круга.

— Э… мы не могли бы сменить тему разговора? — поинтересовался я. — У нас куча текущих проблем и все такое…

— Заметано, — сказала Карин. — Итак, что нам надо сделать в этом милом городке?

— Для начала нам надо найти самого могущественного в этом городе чародея. Чародейку, — поправился я. — Я хочу отправить весточку своему учителю.

— Тебе лучше остаться в гостинице, — сказала Карин. — Чародейку я смогу найти и сама.

— Я тоже так подумал. Вы узнаете, где она живет, договоритесь о встрече, и тогда мы пойдем вдвоем.

— Может, я сама могу передать весточку?

— Нет, — сказал я. — Мое присутствие необходимо.

— Раз ты так считаешь, красавчик… Я не разбираюсь в ваших чародейских делах. Теперь о второй проблеме. Сэра Джеффри ты в глаза не видел, зато несколько дней изучал леди Иву. Можешь рассказать, как она выглядит?

— Лучше, — сказал я и произнес заклинание.

Посреди комнаты возник трехмерный фантом леди Ивы, такой, какой я ее запомнил. Карин вздрогнула и чуть снова не ушла под воду.

— В следующий раз лучше предупреждай меня о таких фокусах, красавчик, — сказала она.

— Непременно.

— Одежда и прическа могли измениться, — заметила Карин, разглядывая изображение. — Ты уверен, что хорошо запомнил лицо?

— Да, — сказал я. — Но, честно говоря, версия о том, что эта парочка направилась сюда, кажется мне сомнительной. Наверное, вам не стоит тратить много времени на ее проверку.

— Разберемся, — сказала Карин. — Начнем с завтрашнего утра. Кстати, если хочешь тоже помыться, тебе придется воспользоваться этой водой. Потому что для таких, как ты, тут ванны не набирают, и моя просьба сменить воду, а не слить ее, будет казаться подозрительной.

— Похожу денек немытым, — сказал я. — А завтра вы сможете заказать ванну и для меня.

— Ха, — сказала Карин. — Вот уж дудки. Я буду пользоваться преимуществами своего нынешнего положения и принимать ванны каждый день.

Я был прав.

Это действительно ад.

Глава двадцать первая,

в которой главный герой сидит к клетке, начиная чувствовать себя зверем, а Карин ходит по городу в поисках информации и устраивает главному герою выволочку

Сидя в клетке, я начал чувствовать себя зверем.

Существует фраза, что свободный человек останется свободным и в тюрьме. Это очень красивая метафора, смысла которой я не понимаю. Свобода духа, это, конечно, хорошо, но свобода тела — это тоже свобода, а как раз ее у меня и отняли.

Карин настояла на том, чтобы запереть меня перед своим уходом. Во-первых, сказала она, в номер может зайти горничная, и она способна впасть в шок при виде животного, разгуливающего на свободе. А во-вторых, сказала Карин, в таком большом городе наверняка есть колокола. И если я попытаюсь залезть на местную колокольню, это точно не кончится для меня ничем хорошим.

Карин оказалась права в обоих случаях. В полдень я услышал колокольный звон и вернулся в сознание только в районе половины первого. А в два часа в номер зашла горничная.

Это была молодая любопытная девица лет пятнадцати. Она быстро прибрала обе комнаты, а потом взяла табурет и поставила его напротив моей клетки. И уселась, уставившись на меня в упор.

Не просто зверь. Зверь в зоопарке.

— Привет, — сказала девица через несколько минут игры в гляделки.

— Привет, — сказал я. От удивления она чуть не рухнула на пол.

— Ты умеешь разговаривать? — спросила она.

— Нет, — сказал я, чем окончательно ее запутал. Неужели местные мужчины и разговаривать не умеют? Карин сказала, что им запрещено это делать без разрешения. Но похоже, их тут просто этому не учат.

— Говорящие животные — редкость, — сказала девица.

— Я такое же животное, как и вы.

Вот этого говорить не следовало.

Сие заявление шло вразрез с ее жизненными убеждениями и вызвало у горничной культурный шок. Она закрыла лицо руками и опрометью выбежала из номера.

Думай, что говоришь, Рико. А лучше — молчи.

Карин вернулась под вечер, мрачная, как туча. Она уселась на оставшийся после горничной табурет. Ее первые слова были:

— Ты идиот.

— Знаю. Вы не хотите меня выпустить?

— Не сейчас. Для начала поведай мне, что ты сказал бедной девушке. Дословно.

— Она назвала меня животным.

— И что ты ей ответил?

— Сказал, что я такое же животное, как и она. Это биологический факт, — почти.

— Ты соображаешь, что ты делаешь? Ты вообще не должен был с ней заговаривать. Девушка рыдала полдня. Так ее еще никто не оскорблял. Она родилась и выросла в этом городе, и местные порядки были установлены тут до ее рождения. Ты должен понимать такие вещи, чародей.

— Я сижу в железной клетке с ошейником на шее, — сказал я. — А эта девица приперлась сюда, и любовалась на меня, как на зверя в зоопарке, только что с ладошки покормить не пыталась. В связи с этим у меня возникли проблемы с пониманием.

— Мне сделали замечание, что я плохо тебя выдрессировала, — сказала Карин. — Хозяйка гостиницы так же сказала мне, что если такое повторится, ты будешь отправлен на дополнительные курсы дрессировки, которые научат тебя уважать местную культуру. Ты этого добиваешься?

— Нет, — сказал я.

— Здесь действуют свои правила и обычаи. Ты хочешь выяснить то, что тебя интересует, и быстро отсюда свалить, или ввязаться к какую-нибудь историю, как ты это обычно делаешь?

— Совершенно определенно, я хочу первого.

— Тогда думай, что ты говоришь и кому. А еще лучше — когда я уйду в следующий раз, оставлю тебя с кляпом во рту. Для надежности.

— Не надо. Я буду умнее, обещаю. Просто мне не нравится, как тут все устроено.

— Мне тоже. Но ты должен понять этих женщин. Они хотели добиться равных прав с мужчинами, а вместо этого их отправили в ссылку, оторвав от родных и близких. У них есть право ненавидеть мужчин, ибо местные женщины превратились в тех, кем они являются сейчас, не без посторонней помощи.

— Я вижу, повращавшись в их обществе всего день, вы стали гораздо лучше понимать их идеалы, — сказал я. — По-моему, вам тут нравится. Выведите меня из города и поселитесь здесь навсегда.

— Дурак!

— Простите, хозяйка, — сказал я. — Как мне загладить свою вину? Хотите, я вымою вам ноги? Расчешу волосы? Помассирую пятки?

— Дважды дурак, — прошипела она. — Я что, за себя волнуюсь? Ты знаешь, как они тут дрессируют мужчин? Я видела сегодня одного такого на главной площади. Его били кнутом. У него на спине места живого не было, кожа свисала лохмотьями, а кое-где просвечивали кости. Ты жаждешь устроить себе такое же? Тогда можешь смело продолжать паясничать. Я не смогу тебя защищать, если ты сам будешь вести себя, как последний идиот.