Яна Рокова - Дело-то государственное (СИ) Страница 47

  И все это для того, чтобы судорожно затормозить, нелепо взмахивая крыльями в попытке остановить свой рывок, увидев, как весьма удивленный Кошак заботливо укрывает покрывалом блаженно свернувшуюся комочком девушку, одетую в домашнее платье.

  - Рогатенький, что с тобой? - озадаченно прошептал Цай. - Кошмар приснился?

  - Ну... в общем, да, - нехотя сознался Рыжик, усмиряя рвущегося в бой демона внутри себя, и радуясь, что в сумерках понимающе ухмыльнувшийся соперник не видит его пылающих ушей. Хотя, кошки же и в темноте видят...

  Н-да... нехорошо получилось.

  - Пойдем-ка, потолкуем, - сжалился Кошак, на цыпочках покидая спальню племянницы и уводя под локоток несчастного ревнивца.

  Плотно притворив дверь, Цай потянул за собой демона, но тот вывернулся и на всякий случай подвесил на дверь человечки замысловатое заклинание.

  - Не перестарайся, умник, - фыркнул Котяра. - Если Альена захочет выйти...

  - Это не станет препятствием, как вчера, - убежденно заверил Айвен, еще раз пробежавшись магическим зрением на предмет ошибки. - Все в порядке!

  - Ну, хорошо, - сдался Цай. - Вот что я хотел тебе предложить...

  - Что? - недоверчиво насторожился соперник.

  - Я спать хочу! - зевнул оборотень. - Очень.

  - Я... я как-то не готов, - честно ответил Рыжик. - Ты не в моем вкусе. Смирись уже, а? - не выдержав, заржал он.

  - Тихо ты! Алю разбудишь, зубоскал! - одернул Цай. - Я не в том смысле.

  - Ну, слава Богам, а то уж я подумал...

  - И не мечтай! - отрезал Кошак, начиная злиться.

  - Ладно, ладно, - примирительно кивнул Айвен. - Так что у тебя за проблема?

  - Ты - моя проблема, Рогатенький, - внимательно посмотрел Цай на демона, невольно посерьезневшего под его взглядом. - Но очень надеюсь, что нам удастся договориться...

  Спустя четверть часа Князь Независимого Рода Котов-оборотней, получивший честное нерушимое слово рааса Айвена ни под каким видом не пытаться соблазнить Альену на необдуманное решение распорядиться самым ценным для человеческой девушки, покинул уютную гостеприимную квартиру человечки, мучительно переживая, правильно он поступил или нет, оставляя их наедине...

  Спать ему уже почти расхотелось, но вернуться, чтобы в непосредственной близости переживать незначительные, но весьма сокровенные моменты общения Али и Рыжего, отчего-то было тяжело. Перед глазами так и стояла утренняя сцена их почти что поцелуя. Нет, настоящей зависти зеленоглазый брюнет не чувствовал, но вот странная ревность, присущая, наверное, всем мужчинам, осознающим, что на внимание женщины их Рода претендует кто-то посторонний, пусть и трижды достойный, буквально гранитной плитой давила на грудь.

  Оказывается, быть дядей взрослой племянницы очень тяжело... уж тем более нелегко, когда вокруг нее такие кавалеры вьются!

  "Нет! Завтракать я все же буду не у себя, а у Альены! Да и прийти пораньше не помешает", - твердо решил Цай перед тем, как заснуть...

  ***

  То, что Цай отправился восвояси, мало помогало осуществлению мечтам Айвена. Едва только за Кошаком закрылась дверь, Рыжик тут же оказался у спальни Алены. Нарушать данное Слово он не собирался. По крайней мере, он об этом Слове помнил. И понятия о чести для Высшего демона не были пустым звуком, что бы не думали непосвященные на этот счет. Айвен лишь хотел одним глазком взглянуть на девушку. Он даже заранее второй глаз зажмурил, аккуратно попытавшись ладонями прикоснуться к гладкой поверхности преграды, скрывающей от него любимую вредную человечку...

  Но меры предосторожности в соблюдении тишины ему не помогли. Чужое охранное заклинание больно ужалило, заставив судорожно отдернуть пострадавшие конечности и издать удивленный возглас, больше похожий на шипение рассерженной змеи. Оказывается блохастый паршивец не стал полагаться лишь на честное слово однокурсника и успел каким-то образом наложить на дверь племянницы собственные чары против несанкционированного проникновения посторонних в спальню девушки.

  Рыжик поджал губы, но решил, что теперь он уж точно попытается распутать хитросплетение чужого кружева магических нитей. Просто ради удовлетворения уязвленного самолюбия. Все равно сон куда-то улетучился...

  Айвен начал закатывать рукава рубашки, изрядно пострадавшей при его скоропалительном перевоплощении, когда демоническая сущность чуть было не вырвалась из-под контроля из-за разыгравшегося воображения о коварстве Кошака. Такие метаморфозы с порчей собственной одежды с ним не приключались практически с самого детства. Еще в десять лет под руководством Наставника Рыжик буквально за неделю освоил несложное заклинание, позволяющее не задумываться о том, в каком виде он окажется после 'выхода из образа' демонической ипостаси, чтобы не шокировать, не смущать оказавшихся поблизости свидетелей, и самому не становиться объектом насмешек, оставшись в чем мать родила. Для того чтобы временно утратить этот навык, следовало прийти в особое душевное состояние, в котором он, очевидно, и находился, спросонья не поняв, что происходит. И это обстоятельство чрезвычайно расстраивало Айвена. Он просто не ожидал от себя такого. Вволю покомплексовать в присутствии оборотня было некогда, зато теперь Айв со злостью сорвал обрывки испорченной рубашки, удовлетворенно отметив: 'спасибо, хоть штаны остались целы, иначе у Котяры появился бы еще один повод позлорадствовать'.

  Щелчком пальцев Рыжик превратил шелковые 'останки' безвинно павшей от собственной дурости рубахи в кучку пепла и приступил, наконец, к осуществлению замысла.

  Разбирался долго и дотошно, но все-таки справился всего за два с половиной часа, порядком истощив далеко не скромный магический резерв демонической Силы. Несколько раз приходилось мучительно долго пережидать, в изнеможении прислонившись спиной к стене, пока обожженные очередным неудавшимся вариантом взлома пальцы не восстановят чувствительность, регенерируя. Отчаянно зевая, Рыжик ругался сквозь стиснутые зубы, вспоминая Кошака разными неприличными словами, невольно восхищаясь изяществом и совершенством навешенных охранок. Но сдаться и пойти спать, так и не справившись с воздвигнутой Цаем преградой, и не увидев Алечку, он просто не мог. Здоровый энтузиазм давно угас, и Айвен теперь держался только на голом упрямстве.

  Зато когда последняя нить охранки лопнула, а соперник так и не объявился проверить, в чем дело, Айв издал ликующий вопль и, проворно вскочив на ноги, распахнул упрямую дверь. Изрядно пострадавшую, кстати, в ходе операции взлома.

  Остановившись на пороге, демон внезапно устыдился того, что ему сейчас так отчаянно хотелось сделать. И теперь он уже ругал себя за то, что вовремя не понял, отчего его пытался уберечь мудрый однокурсник.

  Чувствуя, что если он сделает еще хоть шаг вперед - все его обещания Цаю полетят к Дхарговой бабушке, и неизвестно еще, как потом все обернется. Но и уйти просто так из этой комнаты, погруженной в сонную тишину, несчастный демон был не в состоянии.

  В серебристой полоске лунного света, проникающего через окно спальни Альены, безмятежно спящая на кровати девушка казалась Рыжику самым прекрасным и нереальным созданием, что когда-либо ему доводилось видеть. Распущенные волосы нимбом разметались по подушке вокруг головы человечки. На бледном в полумраке помещения личике темные тени от опущенных ресниц делали ее глаза еще выразительнее. А полуоткрытые губы так и манили прикоснуться к ним, чтобы поймать едва слышное дыхание и с наслаждением пить его, забывая обо всем на свете... Даже домашнее платье с довольно скромным вырезом горловины, совсем не похожим на декольте, отчего-то будоражило воображение демона, застывшего изваянием на пороге. Он с огромным трудом заставил себя оторвать взгляд, блуждающий по лицу и завлекающее вздымающейся груди девушки. Уж лучше бы она оказалась переодетой в свою смешную пижамку, невольно 'блокирующую' всякие эротические домыслы.

  Неимоверным усилием воли демон остался на месте, лишь позволив себе послать воздушный поцелуй в сторону мирно почивающей человечки.

  Уголки губ девушки дрогнули, едва обозначив улыбку. Не просыпаясь, Альена поднесла ладошку к лицу, безвольно мазнув по бархатной коже щеки и тут же уронив обратно.

  Рыжик перевел дух, зажмурился и бесшумно отступил назад, аккуратно притворив за собой дверь, возвращая ей первоначальный вид.

  И, пока благоразумие окончательно не покинуло бедного страдальца, поспешил оказаться подальше от объекта вожделения, обреченно плюхнувшись на разобранный диван и зарывшись с головой под одеяло. Для верности еще и подушку сверху пристроил, но так стало только хуже. Пылающие скулы, горящие губы и заходящееся в бешеном ритме ударов сердце никак не давало Айвену определиться - расстраиваться ли ему по поводу того, что Альена вызывает такую странную реакцию организма или не стоит? Опыт тесного общения с девушками у демона был внушительный, но пока еще ни с одной из них он не чувствовал таких противоречивых эмоций, какие пробуждала в нем близость Алечки, трогательно сопящей за стеной. Смесь головокружительного вожделения, отзывающегося ноющей болью в паху, затапливающая нежность и дикое желание укрыть девушку от всего мира, заполучив в свое единоличное пользование, чтобы все мысли, все действия и внимание Альены доставалось только ему, никак не могли сочетаться. Но все-таки каким-то непостижимым образом касались единственной человечки - ЕГО Алечки! И он ничего не мог с этим поделать. Да и не хотел. Слишком это было непривычно и волнительно.