Сергей Мусаниф - Третье правило стрелка Страница 47

— Я тоже персонаж? — спросил Горлогориус.

— Один из самых главных, — заверил Фил. — Ты волшебник, мудрец и оракул. В моей игре именно ты поручаешь героям сюжетные задания и объясняешь, что тут к чему. Без тебя игра была бы невозможна.[54]

— А как заканчивается твоя игра? — спросил Горлогориус.

— Возможны только два варианта, — сказал Фил. — Либо вы навсегда успокаиваете Большого Бо, либо всей вашей вселенной наступает полный и качественно смоделированный кирдык. Очень детально прописанный, кстати. Когда увидите — ахнете.

— Это точно, — сказал Горлогориус. — Ахнем. Когда увидим.

— Извини, — смутился Фил. — Я опять не то ляпнул, да?

— Что случится с нашим миром после того, как мы добьемся победы? — спросил Горлогориус.

— Э… Чертовски хороший вопрос. Я не знаю, — сказал Фил. — Честно говоря, игра на этом кончалась. Нет, там, конечно, был ролик с победным пиром и всеобщим ликованием, как положено… Но что будет потом… Я не представляю. Может быть, история будет развиваться по спирали и все начнется заново. Может, вы продолжите жить, как жили, только без Большого Бо. А может быть, ваш мир просто исчезнет.

— Как тебе пришло в голову сотворить такое? — вздохнул Горлогориус.

— Понятия не имею. Я был… немного не в себе. А потом у меня случилось озарение, и я уселся за компьютер. Тогда мне казалось, что получается очень веселая игрушка. Я же не думал, что калечу жизни миллионам людей. И нелюдей.

— Возможно, это не ты нас создал, — сказал Горлогориус. — Может быть, ты каким-то образом подсмотрел за нашим миром и использовал его для создания компьютерной игры.

— Это было бы здорово, — оживился Фил, вовсе не желавший тащить на своих плечах ответственность демиурга. — Ты на самом деле так думаешь?

— Что было раньше, яйцо или курица? — вопросил Горлогориус.

— Вначале был револьвер, — сказал Фил.

— Когда я смотрю на этот мир и на тебя, у меня нет никаких вопросов о том, что было раньше, — вздохнул Горлогориус. — Какие еще подробности ты можешь мне поведать, создатель?

— Ну…

— Подожди, я позову Мэнни, — вздохнул Горлогориус. — Думаю, ему тоже будет небесполезно все это узнать.

Глава 7

Если вы приложите максимум усилий, то рано или поздно ваши поиски увенчаются успехом. Нет в нашем мире такой вещи, которую было бы невозможно найти.

Зубастые твари кончились ближе к полуночи. Джек расстрелял около полутора десятков, несколько штук Гарри прикончил заклинаниями инфаркта, посчитав такой метод наиболее милосердным.

Путники вышли к озеру с устойчивым запахом сырой нефти. Берег озера был завален бывшей в употреблении обувью (все ботинки на левую ногу) и ржавыми автомобильными кузовами.

— Тут повсюду раскидана какая-то дрянь, — сказал Гарри. — Почему люди не теряют ничего стоящего?

— Возможно, более ценные вещи хранятся в другой части Караганды, — сказал Джек.

Карты местности, табличек с указанием направлений или проводника из числа местных жителей они так и не нашли, поэтому выбирали дорогу наугад. Караганда занимала огромную территорию, и блуждать по этой вселенской свалке можно было очень долго, отчего настроение путников отнюдь не улучшалось.

— Пора отдохнуть, — сказал Джек. — Будем дежурить по очереди. Ложись спать первым, потом я тебя разбужу.

— Здесь воняет, — сказал Гарри. — Может быть, поискать место получше?

— Зато на нас никто не нападает, — сказал Джек. — А в местах получше могут водиться те зубастые собачки. Или кто-нибудь похуже. Ты хочешь провести ночь, отбивая очередное нападение?

Аппетита у Гарри не было. Выкурив сигарету, молодой волшебник постарался устроиться на голой земле с максимальным комфортом. Несмотря на усталость, он долго не мог заснуть.

Стрелок разобрал и почистил один револьвер, потом другой. Первое правило стрелка — следи за своим оружием и оно никогда тебя не подведет.

Джеку Смит-Вессону не спалось. Когда истек срок его дежурства, он не стал будить волшебника, давая ему возможность отдохнуть. А на рассвете…

На рассвете они увидели дверь.

Дверь появилась словно из ниоткуда. Ничем не подпираемая, дверь висела в воздухе на высоте около полуметра, напоминая психоделическую картину.

Они не удивились. Они уже давно ничему не удивлялись. Шляясь из мира в мир и постоянно сталкиваясь с самыми причудливыми созданиями, человек приобретает иммунитет ко всяческим диковинкам и висящей в воздухе дверью его не удивишь.

Дверь оказалась солидной, в два человеческих роста, и достаточно широкой, чтобы в нее мог въехать всадник на лошади. На вырубленном из красного дерева полотне имели место два углубления, по форме удивительно напоминающие револьверы, ритуальное оружие служителей ордена Святого Роланда. Дверная ручка и замок отсутствовали.

Зато была надпись.

— Я не могу прочитать, — сказал Гарри. — Этот язык мне незнаком, но если сотворить заклинание перевода…

— Не стоит, — сказал Джек. — Я переведу. Это тайный язык нашего ордена.

— И что там написано? Это та самая дверь?

— Думаю, да. Но ею могут воспользоваться только двое.

— Очень удачно, — сказал Гарри. — Нас тут как раз двое.

Стрелок покачал головой.

— Это не дословный перевод, — сказал он. — Видишь выемки? Для того чтобы открыть эту дверь, нужны двое адептов ордена Святого Роланда. Двое носителей револьверов.

— У тебя два револьвера, — не сдавался Гарри. — Дай мне один, и мы попробуем пройти.

— Это не сработает, — сказал Джек.

— Но попробовать-то можно.

— Вообще-то нам запрещено передавать револьверы в чужие руки, — сказал Джек. — Но я могу сделать исключение. Держи.

Револьвер оказался удивительно тяжелым, гораздо тяжелее, чем волшебная палочка Гарри, и молодой волшебник удивился, как это стрелок умудряется орудовать им с такой легкостью.

Они подошли к двери и вложили револьверы в идеально подошедшие по форме выемки. Ничего не произошло.

— Попробуем поменяться местами, — сказал Гарри.

Они попробовали, но оказалось, что от перемены мест результат все-таки не меняется. Гарри вернул револьвер стрелку и уселся разводить костер.

Через несколько минут они уже пили горячий кофе и завтракали зачерствевшими круассанами, поданными скатертью-самобранкой.

— И что теперь делать? — поинтересовался волшебник. — Кто мог предположить, что все упрется в такую малость, как не желающая открываться дверь? Другого пути в ваш орден нет?

— Вспомни, сколько времени мы угробили на поиски этого, — сказал стрелок. — Предполагается, что никто из нас вообще не должен туда возвращаться.

— Но левый револьвер Святого Роланда оказался артефактом, способным спасти мир, — напомнил Гарри. — Черт побери, это ли не уважительная причина для возвращения?

— Возможно, с точки зрения этой двери причина недостаточно уважительная, — сказал Джек.

— Твои предложения?

Стрелок пожал плечами:

— Будем ждать.

— Чего ждать?

— Появления второго стрелка.

— Появления второго стрелка можно прождать сотни лет.

— Я уверен, что гораздо меньше.

— И на чем основывается твоя уверенность?

— На логике. Горлогориус — не дурак, — сказал Джек. — Старый интриган не отправил бы нас сюда, если бы у нас не было никакой надежды на успех. Значит, шансы справиться с заданием все-таки существуют.

— А вдруг Горлогориус ошибся?

— Разве он часто ошибается?

— На моей памяти, нет, — признался Гарри. — Но ведь все когда-нибудь случается в первый раз.

— В любом случае мы сейчас ничего не можем сделать, — сказал Джек.

— Я ненавижу ждать, — сказал Гарри.

— По крайней мере это безопаснее, чем рубиться с назгулами, — заметил Джек.

Они посмотрели на дверь.

— Сколько мы уже ждем? — спросил Гарри.

— Минут десять.

— Понятно.

Они посмотрели на дверь.

— Забавно, — сказал Гарри.

— Что именно?

— На ней нет дверной ручки.

— Я вижу.

— И замка тоже нет.

— Точно.

— Дверь закрыта, — сказал Гарри. — Но мы не знаем, заперта ли она. Вдруг это просто прикол такой? Мы ведь даже не проверяли.

— Если хочешь, можешь проверить, — разрешил Джек.

— Лучше ты.

— Почему я?

— А вдруг дверь откроется, и из нее какой-нибудь монстр выскочит.

— Неужели ты боишься каких-то монстров? Ты же волшебник.

— А ты стрелок. И монстр, который оттуда выскочит, будет предназначен для того, чтобы сожрать тебя, а не меня. Значит, справиться с ним можешь только ты.

— Я не сомневаюсь в том, что оттуда никто не выскочит. Дверь заперта.