Ник Поллотта - Внезапное вторжение Страница 5

— Связь на линии, — доложил Малавади, следуя предписаниям давно утерянной полулегендарной инструкции, которая “таинственно исчезла” на следующий день после того, как Группа Контакта получила для ознакомления и изучения копию упомянутого документа на восемнадцати тысячах страниц.

Консоль доктора Малавади представляла собой реальное воплощение мечты радиоманьяка. Он мог принимать и передавать сообщения в любом диапазоне электромагнитного спектра, начиная от радиоволн и заканчивая жесткими излучениями. Сам он был выдающимся экспертом по криптографии и шифрам, и если и не мог бегло говорить на каком-нибудь языке, то его компьютеры знали все — начиная с клинописи майя и кончая языком черноморских дельфинов и жаргоном эскимосских школьников. В случае необходимости лингвист мог читать по губам и обводить чернилами слова, вписанные в кроссворд карандашом.

— Информация на линии, — сообщил Кортни, надевая ненавистные очки, в которых ему приходилось читать.

Очки были печальным следствием увлечения книгами о НЛО и биржевыми документами. Его отец, который считал ношение очков признаком слабости, приказал своему отпрыску почаще назначать свидания девушкам, лишь только узнал, что сыну прописаны очки. Юный Джонатан с удовольствием последовал совету папаши и принялся назначать свидания богатым женщинам — членам местного клуба “Очевидцев НЛО”.

Телепринтер, расположенный на консоли справа от известного социолога, уже начал выплевывать копии сообщений Эй-Би-Си, “Ассошиэйтед Пресс”, ТАСС, Национального государственного радио, “Би-Би-Си”, Комстата, “Нью-Йорк Тайме” и “Нэшнел Инквайерер”. Его коллегам это было бы смешно, но как специалист в своей области Кортни прекрасно знал, что истинную информацию можно было порой выловить в самых неожиданных местах.

— Научное обеспечение на линии, — вставила доктор By, задействуя свой компьютер и подключаясь к датчикам НАТО, НАСА и Национальной радиокомпании, направленным на Центральный Парк.

Ее оборудование было настолько чувствительным, что она могла проследить путь астронавта на луне или произвести анализ бутерброда с горячими сосисками, продающегося на стадионе, — последнее она как-то проделала в качестве испытания разрешающей способности аппаратуры. Результаты анализа пришлось незамедлительно сообщить в Городскую санитарную службу.

— Безопасность на линии, — сообщил Бронсон, хотя в этом не было особой нужды, ибо все наверняка ощутили, как тяжко содрогнулся под ногами пол бункера в момент, когда единственный вход в подземелье закрылся бронированной плитой.

С мрачной улыбкой на лице генерал выдвинул нижнюю левую панель своей консоли и достал девятимиллиметровый автоматический пистолет модели НК. Действуя почти автоматически, он проверил обойму и, вложив оружие в кобуру, пристегнул ее к поясу. “Дайте мне еще золотой шлем, — подумал он кисло, — и я буду вылитый Джордж С. Патон (американский генерал, герой Гражданской Войны). Однако устав есть устав”.

— Руководство на линии. Принимаю командование, — громко объявил профессор Раджавур, укрепляя на горле ларингофон и заканчивая подключение обоих своих главных компьютеров.

В качестве руководителя Группы Контакта Раджавур Сигерсон сидел за самой большой консолью, которая не только вдвое превышала размеры остальных, но и была гораздо более многофункциональной. Например, он мог разговаривать с каждым в отдельности или со всеми вместе, он мог отменять их решения и в случае надобности управлять их консолями вместо них, если кто-то вдруг выйдет из строя или поддастся панике.

По причинам не столько техническим, сколько психологическим, профессор Раджавур сидел прямо напротив настенного монитора, и на него были направлены две видеокамеры, в то время как все остальные располагались вокруг него, как луны вокруг центрального небесного тела. Все, кроме Николая Николаева.

Именно товарищ генерал Николай Николаев, а не генерал Бронсон, командовал Силами Охраны Планеты. Американский военный охранял только Группу Контакта, советский генерал защищал всю Землю.

С самых первых дней, когда Группа Контакта только создавалась, чисто из соображений предосторожности было решено, что ни один из чужаков не должен даже догадываться о существовании Николая Николаева, не то чтобы видеть его, во всяком случае до тех пор, пока их миролюбивые намерения не будут неопровержимо доказаны. Именно поэтому контрольная консоль русского генерала была расположена в самом дальнем углу бункера, вне досягаемости видеокамер. Николаев имел в своем распоряжении собственный монитор, личную, автономную систему жизнеобеспечения, независимые каналы связи и персональные банные полотенца с вышитой монограммой, а также кассетную деку. Фактически он был настолько же независим от всей группы, как вся группа была независима от внешнего мира.

С шипением, похожим на шипение старинных батарей парового отопления, из пола поднялась толстая стена из пуленепробиваемого стекла, отгородив Николаева в его углу. Стена поднималась от пола до потолка, обшитого звукопоглощающим материалом, и была герметичной. Теперь генерала соединяла с коллегами одна единственная телефонная линия.

Николаев был для Группы Первого Контакта последней палочкой-выручалочкой, если все пряники будут отвергнуты инопланетянами. Если ситуация станет развиваться настолько скверно, что ее нельзя будет обуздать никакими дипломатическими ухищрениями, и если потребуется отразить непосредственную атаку, тогда и только тогда должен начать действовать Николаев, и уж тогда он волен будет сам выбирать, какие меры следует предпринять, чтобы решить возникшие проблемы, — начиная от пули снайпера, вышибающей бокал вина из руки какого-нибудь деятеля до полного ядерного уничтожения Нью-Йорка, Парижа, Лондона и даже самой Москвы. Николаев страстно ненавидел свою задачу, и именно благодаря этому ему и поручили это дело, в надежде на то, что он воздержится от поспешных действий.

Покончив с подготовительными мероприятиями, Николаев сделал знак Раджавуру, означающий, что все готово, и профессор без колебаний набрал на своей консоли запускающий программу код.

Электронный сон покинул размещенный ниже бункера центральный компьютер, он проснулся, зевнул, потянулся, размялся парой тригонометрических функций с вычислением их значений в свете теории вероятности, а в следующую микросекунду он уже протянулся наружу и перехватил управление всей компьютерной сетью ООН.

Повинуясь магнитному импульсу, в огромном здании наверху застыла, перестала функционировать клавиатура всех вычислительных машин, ненужные программы были просто-напросто стерты, и компьютеры (на субатомном уровне) склонились пред своим новым господином. Вся информация, содержащаяся в тридцати шести автономных и защищенных компьютерных системах, стала доступна центральному компьютеру ГГШ, который мог проделывать с ней все, что ему захочется.

Центральный компьютер просмотрел все скопище информации, но даже ему потребовалась целая секунда на то, чтобы определить месторасположение необходимых файлов, получить к ним доступ и обработать требуемую информацию.

Трансатлантические телефонные линии были мгновенно очищены от всех посторонних телефонных вызовов, и штаб НАТО, расположенный в Женеве, столице Швейцарии, получил ультраважное сообщение высшей степени сложности. Стремительный обмен паролями и допусками занял еще десять секунд, прежде чем главный военный вычислитель проверил информацию и приветствовал нового командующего. Две миллисекунды спустя глобальная телекоммуникационная сеть НАТО, предназначенная для срочного оповещения, взорвалась целой серией разнообразных сигналов, которые показались бы непосвященному совершеннейшей белибердой, однако специальные компьютеры прекрасно во всем разобрались.

Даже в пещеристом фундаменте Московского Кремля входящий сигнал был переброшен на специальную проверочную станцию, выстроенную специально для борьбы с подобной компьютерной экспансией. Эта установка уже четырежды доказывала свою состоятельность, предотвратив две попытки подобного пиратства со стороны Китая, одну — со стороны Германии и одну — со стороны Клуба Юных Хакеров из Далата, Миннесота. На сей раз, однако, сигнал был пропущен без изменений, ибо постройкой контрольной станции руководили некие полковник Николаев и юный компьютерный гений Малавади. Когда же страны Восточного Блока подтвердили свою лояльность засекреченной группе в подвале здания ООН, правительства этих государств были весьма удивлены.

В Америке компьютерная сеть Объединенного командования ПВО Североамериканского континента немедленно отступила перед вполне легальным и законным требованием дать доступ к системам Пентагона, и считанные секунды спустя армия, флот и Военно-воздушные силы получили официально подтвержденный приказ, исходящий из вполне компетентных источников, привести войска в “готовность номер один”. Беспрецедентная спешка вызвала настоящую волну стонов, проклятий, криков, два сердечных приступа и одно продвижение по службе.