Константин Исмаев - Проблема уха Страница 5

— Это еще что такое? — удивленный Андрей, с так и не зажженной папиросой во рту опустился на корточки и подобрал несколько листков. Затем, прочитав то, что там было написано, быстро собрал с пола остальные. Понял он далеко не все, но из того, что он понял, следовало, что Гаврилин Александр Александрович (прилагается и валяется в настоящее время под вешалкой), с сегодняшнего дня и так далее, становится владельцем самого разнообразного имущества, например: двадцати процентов акций какой-то нефтяной компании, контрольного пакета двух фармацевтических фабрик и одной табачной фабрики в Ростове, сети магазинов модной одежды в Москве, самолета «Ил-86», восьмикомнатной квартиры в пределах Садового кольца, двух автомобилей «BMW» и одного «Мерседеса», таможенного склада, трех фирм с ни к чему не обязывающими названиями и занимающихся непонятно чем, и, наконец, двенадцати миллионов долларов в различных банках.

Андрей открыл рот и выпучил глаза на новоиспеченного миллионера. Папироса выпала у него изо рта и упала на пол.

Миллионер томно раскинул руки в стороны, тоже открыл рот и захрапел.

Тогда Андрей аккуратно сложил бумаги в стопочку, переломил ее пополам, а потом еще раз пополам, и засунул себе в карман. Потом в глубокой задумчивости пошел на кухню, где за столом, под свободно свисающей с потолка на шнуре двадцатипятиваттной лампой без абажура (быть может, несколько тускловатой, но зато прекрасно скрадывающей тараканов) сидел Пак, немного похожий на опустившегося самурая из старых фильмов Куросавы. При появлении Андрея самурай слегка занервничал и заскрипел стулом, однако Андрей на этот раз не стал требовать у него шмали, а просто молча опустился на табуретку напротив.

— Такие вот дела, — сказал он Паку.

— Как он? — поинтересовался Пак.

— Он? — переспросил Андрей. — Он — в полном порядке. — С этими словами Андрей достал новую папиросу и, наконец, закурил. — Слушай, Пак, — неожиданно для самого себя сказал он, — а ты хотел бы быть богатым?

— Что за вопрос? — заметил Пак. — Кто ж не хотел. А у тебя есть конкретные предложения?

— Да нет, — сказал Андрей, — это я так, теоретически.

— А, — сказал Пак. — Ну, если теоретически, тогда я спать пойду. И так уже собирался, а тут вы. Мне завтра вставать рано.

С этими словами Пак снялся с табуретки и ушел в свою комнату, оставив Андрея в одиночестве.

Проснулся Андрей от того, что почувствовал, как кто-то энергично трясет его за плечо. Он оторвал щеку от столешницы: щека совсем онемела. Поясницу тоже ломило. Сидел он, оказывается, по-прежнему на табуретке на кухне, за окном было темно, над головой все так же горела лампочка, а пепельница была полна окурков. Андрей повернулся. За его спиной стоял миллионер и громко лязгал зубами.

— Холодно, блин, — сообщил миллионер. — И жрать хочется. Это мы где?

— У Пака, — сказал Андрей.

— А-а. То-то я думаю, интерьер знакомый. А Пак где?

— Спит.

— А сколько времени?

— Не знаю, — сказал Андрей. — Но, по-моему, еще ночь.

— Да? — сказал миллионер, решительно перешагнул через ноги Андрея, вытянутые в дверной проем, и принялся деловито рыскать в холодильнике.

— Слушай, — сказал Андрей, — может быть, ты мне все-таки объяснишь, в чем дело?

— Голова болит, — пожаловался миллионер.

— Прими шипучий у сенбернара, — посоветовал Андрей. — Так я тебя слушаю.

— В каком смысле? — фальшиво отозвался миллионер.

— Ты дурку не включай, — сказал Андрей, — вот это что? — он вынул из кармана сложенные бумаги и показал миллионеру.

Рука миллионера с пачкой пельменей остановилась в воздухе.

— Дай сюда, — быстро сказал он.

Андрей положил бумаги на стол и прикрыл сверху ладонью.

— Я тебя слушаю, — повторил он.

— Отдай бумаги.

— Не дам! — рявкнул Андрей, пресекая поползновения миллионера. — Пока не расскажешь, в чем дело.

Последовала короткая борьба, в которой Андрей победил и отбросил миллионера к батарее. Поверженный миллионер, кряхтя, поднялся, потирая затылок.

— Ты чего, Андрюха, охренел, что ли, — заныл он. — Зачем они тебе? Все равно ведь все копии у нотариуса.

— Мне-то? Да незачем. Но все-таки хотелось бы услышать объяснение. Ах, ты опять?

— Все-все! — быстро проговорил миллионер, наконец убеждаясь, что силой бумаг не отнять. — Не сходи с ума. Тут, в общем-то, ничего особенного.

Он достал откуда-то мобильный и принялся набирать номер. Затем, видимо, не получив ответа, нажал на кнопку и спрятал трубку в карман.

— Кому звонишь-то? Никак крыши-мыши вызываешь? — вежливо поинтересовался Андрей. — И кстати, откуда у тебя мобильный?

— От верблюда, — с явным вызовом буркнул миллионер, на всякий случай увеличивая дистанцию между собой и Андреем.

— Ага. Понятно, — покивал Андрей, достал зажигалку и чиркнул колесом.

— Слушай, Андрюха, что мы здесь с тобой в самом деле? — заволновался миллионер. — Что ты вызверился? Это же все ненастоящее. А ты всерьез, что ли, принял? Ха-ха. Убери зажигалку.

— Рассказывай, — холодно потребовал Андрей.

— Ладно, — сдался Саша. — Короче, дело тут вот в чем. В общем, этот мужик… А, привет, Пак. С добрым утром. Рановато что-то ты сегодня…

Андрей повернулся на табурете, чтобы тоже поприветствовать Пака, но тут миллионер прыгнул вперед, выбросил руку и выхватил бумаги из-под носа у Андрея. Никакого Пака, конечно, в коридоре не оказалось. Андрей просто купился на старый как и мир и такой же дешевый прием.

— Ну-ну, — произнес он, потому что ничего другого не оставалось.

— Вот тебе и ну-ну, Андрюха. Положь хрен за ухо, — сказал миллионер, повторяя свою давешнюю присказку. И, не удовлетворившись словами, он изобразил в лицах, как примерно это делается. — Я так понимаю, ты горишь желанием знать, как это все получилось? — продолжал он, успокаиваясь и засовывая бумаги в карман.

Андрей пожал плечами.

— Все просто, — продолжал миллионер. — Ты вот говорил о всякой философии, а, между прочим, есть еще и такая теория: что человек хочет, то он и получает. Наши желания могут материализовываться. Естественно, все зависит от личной силы пожелавшего.

— Да ну? — всплеснул руками Андрей.

— Да. Я раньше в это не верил, — сказал миллионер, наливая в облупленную кастрюлю воды и зажигая огонь на плите. — Однако, видишь, работает.

— Я понимаю, тебе неприятно, — продолжал он, так как Андрей ничего не ответил, — что не с тобой это случилось. Но зато ты можешь утешать себя мыслью, что твоя идея сработала.

— Какая идея? — тупо спросил Андрей.

— Убеждение — великая сила, — самодовольно сказал миллионер, засыпая в кипящую воду пельмени и помешивая их кривой алюминиевой вилкой.

— Слушай, Шурик, кончай, — попросил Андрей. — Из чего ты в него стрелял?

— В кого? — в свою очередь, изумился миллионер.

— В этого лысого из «Мерседеса».

— Лысого? Из «Мерседеса»? — миллионер наморщил лоб. — А! Эдика? Да ты с дуба упал! — неожиданно расхохотался он. — Никто ни в кого не стрелял.

— Но я же видел.

— Чего ты видел?

— Как он завалился. А потом охранник тебя лупанул по кумполу.

Саша потрогал затылок. На лице его отразилось раздражение.

— Охранник уволен, — сообщил он.

— Так ты правда в лысого не стрелял? — переспросил Андрей.

— Никто ни в кого не стрелял, — повторил миллионер.

— Я тогда вообще ничего не понимаю, — сказал Андрей, потирая лоб.

— А тебе и не обязательно понимать, — заявил миллионер и загадочно усмехнулся.

— Так это он тебе все это отписал? Эдик?

— Эдик, Эдик.

— Так это ж… — пробормотал Андрей.

— Ага, — сказал миллионер. — Так что вот так вот. Пельмени будешь? Ну, не хочешь, как хочешь.

— Ты хочешь сказать, что он тебе взял и вот так все отписал? — сощурился Андрей.

— Не хочешь, не верь, — хмыкнул Саша. — Однако результат, как видишь, налицо.

— Может, он сумасшедший, — пробормотал Андрей.

— Не знаю, сумасшедший или нет, — сказал Саша, — но, честно говоря, меня это не очень волнует.

— Ты хоть понимаешь, во что ты влез? — начал Андрей.

— Вот только не надо, — поморщился Саша, — не надо завидовать. Тем более друзьям. Это очень некрасиво. — И он похлопал Андрея по плечу.

— Дурак, — сказал Андрей, — ты думаешь, тебе это спустят? Я не знаю, что там у вас вышло, пускай этот мужик сумасшедший, шизофреник, толстовец, я не знаю, кто еще и что с ним такое, но ты ведь должен понимать, что на тебя сейчас накинутся родственники, наследники, бог знает кто, и черт знает, кого напустят…

— Не ссы, — усмехнулся миллионер, — почему у Пака даже соли нет? Как в монастыре, честное слово…

— Безумству храбрых поем мы песню, — сказал Андрей.

— Удача любит смелых, вот так бы я сказал, — важно заметил миллионер, приканчивая последнюю пельменину и отправляя пустую тарелку в мойку.