Ксения Чайкова - Принцесса и ее рыцарь Страница 50

— Наверху, наверху она! Четвертая комната справа! — заголосил хозяин, указывая на лестницу. — Там, там она, нахалка! Еще не спускалась сегодня!

Как я ненавижу этот мелочный вещизм, столь часто встречающийся у людей — пусть хоть весь мир рухнет, лишь бы все мое цело осталось…

Наемники, переглянувшись, подступили к лестнице. Я небрежно оперся о перила и улыбнулся:

— Погодите, уважаемые! Дама сейчас немного занята и не сможет принять вас! Если желаете, зайдите как-нибудь попозже, скажем, через недельку-другую, адрес мы вам сообщим дополнительно!

Долгое молчание. Видимо, до присутствующих медленно, но верно доходило, что я просто-напросто издеваюсь над ними и тяну время, ожидая, пока Ариан аккуратно зайдет им в тыл. Надеяться на то, что Ксенон сразу же после моего визита начала собираться, просто глупо, не тот она человек, чтобы тут же послушно забегать по спальне. Значит, надо постараться ни в коем случае не пропустить этих вояк наверх — девчонка полуодета и явно не сможет дать серьезный отпор.

Я улыбнулся и поманил первого противника пальцем. В следующее мгновение зал наполнился криками, стонами и лязгом оружия. Ариан, уверенно держа оборону, слегка толкнул меня в бок. Я вскинул подбородок и покачал головой. Это значило — Ксенон на втором этаже, спуститься не может, во всяком случае, не сейчас. Ариан кивнул он все понял — и заметно повеселел, даже слегка заулыбался, осознавая, что его принцесса находится в относительной безопасности.

— Мальчики, оставьте что-нибудь мне!

Я невольно оглянулся на звонкий голосок и почувствовал, как в глазах темнеет от злости. Несносная девчонка, как была — босиком, в своем скудном неглиже и расстегнутой рубашке, — таки спускалась по лестнице, небрежно покручивая в руках нирату.

— А ну пошла наверх!!!

— Вот еще! Я тоже хочу повеселиться! Ну так что, поделитесь?

Еще чего! Мрато! Ариан один не справится, а то бы я уже волок ее на второй этаж. Ну ничего. Нижние ступеньки лестницы нами перекрыты, так что невозможно ни подняться, ни спуститься. Она просто не сможет ввязаться в драку.

В следующее мгновение Ксенон весьма убедительно продемонстрировала что для нее не существует понятия «невозможно». Она просто-напросто уселась на перила, перекинула через них ноги и спрыгнула с внешней стороны лестницы. И вот иномирянка уже ввязалась в схватку с тремя мужиками, по-прежнему не изменив своему стилю боя и стараясь не нападать, а парировать. Я глухо зарычал и рванулся к ней на подмогу. Но девчонка поступила на редкость разумно — она позволила зажать себя в угол и теперь, прижимаясь спиной к стене, поводила лезвием нираты перед собой, демонстрируя серьезность намерений. Нападавшие опешили. Они, конечно, знали, что идут брать иномирянку, и, несомненно, готовились к чему-то необычному. Но явно не к такому! Полуголая девчонка, без раздумий нападающая на мужчин с холодным оружием, ввела их в такой ступор, что атака на мгновение захлебнулась, и Ксенон тут же воспользовалась этим — резким движением она выбросила вперед левую руку с зажатым в ней стилетом (и где, интересно, она, спускавшаяся с одним мечом в руках, его прятала?!) и ткнула им в горло одного из нападавших, а правая, с ниратой, метнулась следом, резанув по лицу другого увальня, даже не подумавшего постараться увернуться.

Со второго этажа серой молнией слетел Шэр, уже понявший, что его обожаемая хозяйка ввязалась в какую-то потасовку. Сам он не задумываясь последовал ее примеру и вцепился зубами в ногу одного из наемников. Тот истошно взвыл и наклонился к лохматому агрессору, любезно открыв шею для удара, чем Ксенон немедленно воспользовалась.

Мы с Арианом даже как-то оказались не у дел — наемники узрели желанную цель и без долгих размышлений рванулись к ней, неосмотрительно оставив нас в тылу. За глупость приходится платить — мы, переглянувшись, начали прорываться к девчонке, не слишком заботясь о здоровье и жизни вставших на пути. Ксенон пришлось бросить стилет в горле одной из первых жертв и отбиваться только ниратой. Впрочем, делала она это весьма не плохо — после ее редких, но тщательно выверенных арак противники уже не могли подняться и безжизненной или слабо шевелящейся грудой падали на пол.

Вскоре все было кончено. Я обвел глазами развороченный зал… трупы по всем углам… испуганно выползающих из-под столов посетителей… тихо подвывающего хозяина… остановился на бледной как покойница девчонке, трясущейся рукой вытирающей лоб, и рявкнул так, что она подпрыгнула:

— Мы немедленно выезжаем!

Она молча кивнула и унеслась наверх, перескакивая через ступеньки, только рубашка черным флагом затрепетала за спиной. Пес рванулся за ней, видимо решив больше никогда не выпускать свою хозяйку из поля зрения, дабы она опять не впуталась в какие-нибудь опасные для жизни неприятности.

Вот чего у иномирянки не отнять, так это умения в случае острой необходимости собираться за какие-то доли мгновения. Только что Ксенон полуголая, бледная стояла посреди зала, и вот она уже сбегает по лестнице, полностью одетая, кажется, даже причесанная, с торбами в руках и псиной на поводке. Я погнал Ариана за нашими вещами, а сам спокойно расплатился с явно ничего не соображающим хозяином и выдернул из горла одного из наемников стилет Ксенон. А неплохое оружие. Интересно, где она его достала?!

Забрав у девчонки ее торбы и отдан стилет, я за руку отвел ее во двор и подтолкнул к лошадям — сама она отчего-то пребывала в состоянии ступора и лишь беспомощно смотрела на меня округлившимися глазами. Я не понимал причин такого странного поведения, особенно после того, как она столь решительно бросилась вниз и ввязалась в драку, но разбираться, что с ней, было некогда — я сам приторочил ее торбы к седлу Змея и приглашающе кивнул. Ксенон, двигаясь размеренно и неспешно, как зомби, послушно уселась на коня и машинально взяла поводья. Я дождался Ариана с вещами, помог ему закрепить их и тоже вскочил с седло.

— Быстрее!

Мы вихрем промчались по улицам Большого Привоза и, на ходу бросив стражнику у ворот выездную пошлину, вылетели из города так, будто за нами гнались все сонмища демонов преисподней.

Ксенон

Когда я поняла, что внизу началась драка, то ринулась в гущу событий даже не задумываясь. Как?! Кто-то осмелился напасть на МОЕГО рыцаря и МОЕГО эльфа?! Вот я вас сейчас! Пока отбивалась от наседающих мужиков, отчего-то прицепившихся именно ко мне (не иначе благодаря моей дивной красоте и девичьему изяществу), тоже было особенно не до размышлений. А вот когда я уже поспешно одевалась в своей комнате, одной рукой натягивая штаны, а другой застегивая рубашку, до меня наконец дошло, что я натворила. Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА! И даже не одного! В пылу драки я и не сообразила, сколько мужчин уже никогда не встанут после моих ударов. Зато потом, когда азартная горячка схлынула, сменившись ледяным осознанием содеянного, мне стало настолько плохо, что пришлось ухватиться за столбик кровати и пару секунд постоять неподвижно, стараясь не грохнуться в обморок и по возможности прийти в себя. Я убила… Это я-то, которая всегда мечтала спасать людей, которая готовилась дать клятву Гиппократа! Я, которая хотела отодвигать, а не сеять смерть! Я убила…

Я отшатнулась от кровати и забегала по комнате словно ошпаренная. Мне хотелось как можно скорее уехать отсюда, будто, если я окажусь далеко, уменьшится и тяжесть моего проступка. Сумки были уложены еще с вечера, так что сборы свелись к торопливому натягиванию одежды и обуви. Я наскоро провела щеткой по волосам, взглянула в зеркало, отметив невероятную бледность и перекошенные губы на искаженном ужасом лице, подхватила торбы, Шэра и бросилась вниз. Эло обещал, что мы уедем…

На первом этаже при виде тел, перешедших в статичное состояние трупов лишь благодаря моим усилиям, мне снова сделалось дурно, да настолько, что я вообще перестала соображать, что к чему, и послушно позволила эльфу вывести меня во двор и усадить на лошадь. Черт, да в таком состоянии я за ним хоть на край света пошла бы!

К счастью, Эло погнал своего коня галопом, мой понесся за ним, так что мне оставалось только стараться не свалиться с седла и не выпустить поводья из рук.

Еще часа три, не меньше, я пребывала в состоянии полной прострации, с трудом соображая, что делаю и говорю. Потом очухалась и, взглянув обезумевшими глазами на своих совершенно спокойных спутников, заревела в три ручья, изрядно напугав не только их, но и себя саму. Наверное, лет с десяти я никогда не плакала ни от боли, ни от обиды, ни от разочарования — только от бессилия, когда точно понимала, что перепробовала все возможное и больше уже ничего не могу сделать. Поэтому слезы для меня служили выражением крайнего отчаяния и беспомощности.

Лошадей тут же остановили, меня бережно спустили на землю, и следующие полчаса я билась в истерике, тыкаясь головой попеременно в грудь то Ариана, то Эло. Можно сколько угодно говорить себе, что ты должна быть спокойной и бесстрастной, но когда понимаешь, что ты, всегда хотевшая спасать людей, только что убила кого-то — тут уж не до голоса разума. Мои сопровождающие, насмерть перепутанные таким взрывом, суетились рядом, пытаясь вытереть мне слезы, подсунуть фляжку с вином и дознаться, что же послужило причиной столь острой и бурной вспышки. Когда же наконец я смогла выдавить: «Ведь я же человека убила! Понимаете, убила!» — они даже шарахнулись в стороны, а потом гадкий эльф попросту поднял меня на смех, тем самым тут же высушил слезы на моих щеках.