Ал Кудряшов - Блондинка и некромант Страница 52

Она бы очень удивилась, если бы узнала, что лич тотчас снял с пленниц ошейники и привел в огромный подвал под замком. Впрочем, называть огромное пустое помещение подвалом язык не поворачивался. Скорее это была рукотворная пещера. С каменными стенами. С тонкими колоннами, поддерживающими громаду замка наверху. Размерами не уступающая паре, а то и тройке земных футбольных стадионов. И эльфийки, с радостью воспринявшие освобождение от ошейников, постарались на славу. Постарались так, словно это было их последнее преобразование реальности. Они и были уверены, что оживление, иначе и не скажешь, темной, неуютной пустоты — последняя их волшба. Иначе зачем Мурохх, уже прославившийся своим изуверством, пообещал жизнь? Ни одна из рабынь не сомневалась, что лич и на этот раз проявит свою натуру и обманет. Обманет, чтобы снова ощутить разочарование и отчаяние своих жертв. А уж о том, чтобы вместо оформления подземной полости, попытаться силой прорваться на свободу эльфийки даже не помышляли. Вкрадчивый голос и ласковые манеры похожего на мумию лича со скрепками вокруг горла и костяной причудливой короной на голове были страшнее, чем грубость и злобные крики Проклятой. Ужас перед Муроххом был даже сильнее смерти.

Работа удалась на славу. Подземелье преобразилось до такой степени, что попавший в этот рай разумный начинал недоуменно озираться. Да и что прикажете делать? Когда спустившись на несколько уровней, вдруг попадаешь в гущу тропических зарослей. Соответствующим образом облагороженных. Голубые панели магических светильников под потолком создавали иллюзию ясного неба. Отдельные пламенеющие пятна цветов невероятных размеров были вкраплены в звездные россыпи мелких цветов. Изящные, вырезанные словно по лекалам эльфийских узоров, зеленые листья свисали над аккуратными дорожками. В свою очередь различных оттенков дорожки причудливо вились ажурным лабиринтом среди зарослей. Иногда вдруг расступающихся и образующих обширные площадки с великолепными скульптурами и удобными скамейками. И любой путь приводил к центральной площади с фонтаном. Играющим разнообразными формами струй. То поднимающихся ввысь к небесному своду подземелья, то разбивающихся причудливыми веерами.

Мурохх остался очень доволен. К сожалению для эльфиек он оставил им жизнь. Подвергнув совершенно кошмарному унижению. Девушки, на шейки которых вернулись ошейники, теперь встречали гостей перед входом в преобразившееся подземелье. Унижение состояло в том, что утонченные тела, хоть и снабженные одеждой, отдаленно напоминающей изящные покровы эльфов, были совершенно прозрачны. На одной из эльфиек были широкие шаровары, закрепленные через равные промежутки тонкими лентами вдоль стройных ножек, и свободный топик. На второй — крохотное платьице с широкими рукавами и расклешенным подолом. Но тончайшая ткань не могла скрыть ни одной подробности эльфийской анатомии. Чем с удовольствием пользовались спускающиеся с верхних этажей разумные. Самым ужасным было, что среди них было большинство отнюдь не эльфов — разумных, кто по своей высокородности был равен рабыням. Смириться со взглядами перворожденных, стоящих, по убеждению эльфиек, на высшей ступени эволюции рядом с ними самими, было гораздо легче. Тщеславие, эгоизм и гордыня. Черты остроухих, из-за которых они обычно с удовольствием впускали в свою ауру Тьму. Но по этой же причине они редко уживались с Темными, не слишком спешащих уживаться с теми, кто обладает слишком большим гонором.

В результате эльфийки, краснея и морща носики, оказались под прицелом глаз и людей, и орков, и даже гномов. Взгляды последних вызывали особое омерзение. Но деться было некуда. Ошейники сдавливали нежные шейки, не позволяя даже как следует вздохнуть. И всем было прекрасно известно, что стоит хотя бы на секунду показаться в прекрасных глазах недовольству, как Мурохх без колебаний изменит реальность так, чтобы эльфийки забились на полу, широко раскрывая рты. В бесполезной попытке захватить хоть глоток воздуха.

Наконец, все гости прошли, и рабыни смогли вздохнуть с облегчением. Впрочем, по лестнице зазвучало цокание каблучков, и вскоре в поле зрения появилась стройная девушка. Вроде бы просто запоздавшая гостья, но глазки эльфиек удивленно распахивались по мере того, как она спускалась по лестнице.

Все было странным в облике последней разумной, спустившейся к дверям в подземелье.

И идеальная фигурка, где-то даже противоречившая законам анатомии. Настолько тонкая талия. Настолько длинные ножки. Настолько идеальной формы грудь.

И платье, подобранное с таким вкусом, что позавидовала бы любая эльфийка. Черное с блестками. Облегающее волнительные изгибы, словно вторая кожа. Настолько облегающее, что еще немного и платье можно было посчитать неприличным. Тем не менее, язык не поворачивался назвать платье развратным. Даже не смотря на то, что туго натянутый лиф едва держался на высокой упругой груди. Даже не смотря на то, что волнительный разрез показывал стройную ножку очень высоко — угадывалась даже ажурная вязь резинки чулка. Даже не смотря на то, что в уютной ложбинке устроился изысканный кулон с черным бриллиантом, подчеркивая секс-эпил облика.

И макияж. Вечерний, но без вульгарности. Ровно тот, от которого не оторвать глаз, но лишь подчеркивающий природную красоту лица, а не заменяющий ее.

В общем это было удивительно для эльфиек. Как человеческая девушка может настолько тонко балансировать на грани? На грани сексапильности и развратности? На грани утонченности и вульгарности?

Нет! Это решительно невозможно для тех, кто не имеет предков веками впитывавших вкус и гармонию своего народа!

Еще более удивительной была аура девушки — розовая, блистающая искрящимися черными искорками. Цветная? Без единой червоточинки? Не считая, конечно, этих странных искр… В логове лича? Свободная? Без ошейника?

А кто это с ней??? Странная мертвая сущность в виде пылающего черепа, словно на веревочке плывущего над левым плечом…

Между тем девушка грациозно спустилась и, захлопав глазками, уставилась на полуобнаженных эльфиек.

— Нет, этот Мурохх точно извращенец! Как за такого замуж идти?! — воскликнула девушка. И ввела рабынь в ступор тем, что, сграбастав череп подмышку, закрыла ему глаза изящными пальчиками.

— Э-э-э… — пробормотала она, видя удивление эльфиек таким обращением с мертвой сущностью. — Видите ли, Ринар еще маленький, и для его психики ваш вид может стать шоком. Ему ведь всего лишь несколько дней исполнилось. Вернее, вообще-то гораздо больше, если учитывать некоторые нюансы, но до эротики он не дорос. Видите, какой у него ростик? — Вика положила череп на одну ладонь и накрыла сверху другой, словно измеряя его рост. Потом спохватилась и снова закрыла шары оранжевых глаз. — Вообще-то он любит пялиться кое на кого, но ведь это совсем другое?.. Наверное… Демоны! Похоже я себя в педофилы записала…

Видя полное непонимание со стороны рабынь, Вика махнула рукой:

— А!.. Забейте!

Девушка еще раз осмотрела рабынь с ног до головы и поджала губки:

— Я вижу девочки, вам не очень сладко здесь? Ладно, не парьтесь, я что-нибудь придумаю. Все равно мне как-то из этого лича нужно вытягивать информацию. И замуж за него не слишком-то хочется. Да и вообще нужно прекращать этот бардак, что здесь твориться. Все, пока!

Вика не выпуская брыкающийся череп, процокала внутрь подземелья. А эльфийки ахнули в очередной раз — платье на спине было открыто полностью — до верха заманчивой расщелинки между ягодицами. Нижнего белья на девушке просто не было!..

Вика какое-то время еще проплутала по дорожкам подземелья-сада. Впрочем, когда она вышла на центральную площадь под хихиканье Ринара, бал как таковой еще не начался. Спрятанные где-то в зарослях музыканты наигрывали тихую мелодию. А гости, разбитые на группки, сидели на удобных диванах или прогуливались вокруг фонтана. Кто-то флиртовал, кто-то обсуждал последние слухи, кто-то хвастал новыми заклинаниями. Пили и ели то, что разносили снующие между разумными рабыни. В общем, все были при деле.

— Все-таки я тебя когда-нибудь прибью! Нет чтобы, зная о моем географическом кретинизме, просто показать дорогу, так ведь вместе со мной шлялся по этим дурацким джунглям!

— А я что? Лечу за тобой, наслаждаюсь тишиной, спокойствием и окрестными видами.

— Ага… Знаю я тебя! Все твои окрестные виды ограничиваются моей задницей.

Вика замолчала, потому что вплыла под огонь многих взглядов, скрестившихся на ней. Польщено улыбнулась — взгляды мужской половины были заинтересованными, а женской — полны зависти. Как первое, так и второе девушка не без оснований посчитала комплиментом. И лишь потом скривила губки — к ней подплыл Мурохх.

— Господа! Прошу внимания! Я хочу представить вам будущую королеву Зеленоморья, а заодно мою будущую супругу.