Сергей Костин - Товарищ американский президент Страница 53

Притащили табуретки. Из красного дерева не было, пришлось довольствоваться металлическими стульчиками. Если принять во внимание, что комната потихоньку заметалась снегом, просачивающимся через здоровые щели окон, то присаживаться на металлические сооружения было небезопасно. Но я не зря напялил на себя парадный мундир. Он у меня с климат-контролем.

– Надеюсь, вам известна цель миссии?

Мы с Бобом переглянулись. О миссии нам ничего не рассказывали. Задание, да, было. А миссии, хоть взорвите Милашку, не припомню.

– Моей жизни угрожает опасность, – выпалил товарищ американский президент, пытаясь пробиться через снежные заносы к своему креслу.

– А мы-то причем? – Боб прекратил хрустеть печенюхами и недоуменно уставился на человека с бородкой. – Мы вас убивать не хотим, с нас взятки гладки. Алиби стопроцентное. Майор Сергеев подтвердит. И вообще, мы первый раз вас, товарищ, видим.

Второй номер повел себя неправильно. Не по инструкции. Не с того надо начинать разговор.

– Вы что-то имеете против подданных России? – от возмущения я даже подался вперед, чтобы подчеркнуть полную возмущенность организма. – Я, майор Сергеев, взяв на себя полномочия консула, со всей ответственностью заявляю, что ваша провокация так просто не пройдет.

Американский президент вполне понятно выругался и переклеил УПС на другую сторону шеи. Очевидно подумал, что мы его неправильно понимаем.

– Вы меня неправильно понимаете, – после нашей психологической подготовки высокий товарищ с бородкой говорил почти ласково. – На меня давят, угрожают. Возможно, хотят убить.

– Вот теперь многое становится понятным, – кивнул я. – Боб, кинь печенюху. Нет, так нет. Так кто эти неизвестные? Милашка, записывай все от первого, до последнего слова.

Президент, наконец, добрался до кресла, но решив его не откапывать, уселся прямо на сугроб.

– Кто неизвестные? Именно это вы и должны узнать.

– Вот теперь почти все ясно, – хлопнул я ладонями по коленям. – Милашка, заканчивай писать. Боб, собирайся. Начинаем работать.

– Но…, – президент хотел встать с сугроба, но в этот момент от окна к нему метнулась черная тень, приставила к виску предмет, похожий на огнестрельное оружие, и сказала:

– Пук!

– Никому не волноваться! – закричал я, заметив в дверях подозрительную активность охранного контингента. – Это наш внештатный сотрудник. Он только что продемонстрировал вам всем, насколько отвратительно организована охрана высших должностных лиц молодой американской республики. Чутче, товарищи, надо быть к чужому здоровью. Сейчас мы уйдем, а вы хорошенько подумайте. Боб, прихватите внештатного сотрудника и быстренько в спецмашину. Разбор полетов произведем в наиболее безопасном для личного состава месте. Товарищ президент, не желаете посетить наш отсек психологической разгрузки?

Выполняя полученный приказ непосредственного командира, второй номер Роберт Клинроуз подхватил под крылья Директорского любимчика, непонятно каким образом проникшего через многочисленные посты в кабинет товарища американского президента, и потащил упирающегося пингвина на выход.

Уже в кабине спецмашины, закрыв окна бронированными пластинами, мы систематизировали весь собранный материал и пришли к неутешительному выводу. Если дела пойдут и дальше таким образом, Америка вполне может остаться без высшего руководства.

– Письма с угрозами присылают? Присылают. Охрана никудышная? Никудышная, спрашиваю?

Высокий человек с бородкой, обклеенный неврастеническими пластырями, замотал головой, соглашаясь.

– Получается, что мы, как высококвалифицированные спасатели должны в кратчайшие сроки обнаружить злоумышленника или, тире, группу злоумышленников, посягнувших на самое ценное, что есть у молодой американской республики. Готов выслушать предложения команды.

Второй номер воспринял происходящее наиболее близко к сердцу. Делясь с президентом последним, что у него имелось в сейфе, кукурузными хлопьями, он предложил:

– Запрем товарища в спальном отсеке. Герасим может и в гамаке работать.

– Мм, – тут же заявил третий номер, по случаю общего собрания покинувший штатное место.

И я с ним согласился.

– А кто работать на процветание страны будет? Кто выступать перед американскими солдатами и матросами станет? Вот мне тут товарищ подсказывает, что у него через тридцать минут встреча с национальной хоккейной лигой. А что это такое? Вы же вроде пакт подписали лет эдак две тысячи назад, что ни при каких условиях играть не будете? Жульничаете, да?

Президент, отогревшись в кабине, объяснил, что молодая республика намерена сезон-другой в третьей лиге шайбу погонять ради поднятия мирового имиджа.

– Ладно, – подмигнул я. – Два сезона не четыре. Не забудьте только на майках наклеить логотип подразделения "000". Сегодня, однако, обойдемся без встреч. Опасность за каждым углом, так и зарубите на своем носу.

Товарищ американский президент опасливо покосился на мои руки и зажал ладошками нос. Нервный он какой-то.

– Но вернемся к нашим баранам. Гера, а у тебя мысли какие?

– Мм.

– Первое предложение отклоняется. Для этого хороший двойник нужен. Кроме нас, мы никому другому доверять не можем. А вы посмотрите на него, и на себя. Товарища полгода откармливать нужно, чтобы до наших габаритов дойти.

– Мм?

– Второе получше. Но, скажи, Гера, кого, а главное куда мы будем внедрять секретного агента. Мы же не знаем, что за группа забрасывает угрозами товарища президента. Боб, наклей товарищу еще нашатырный пластырь. Милашка, что молчишь?

– Разрешу самостоятельно себе заметить, что единственная возможность сохранить жизнь нашему дорогому гостю… Роберт Клинроуз, в аптечке еще нашатырные пластыри были… это сопровождать его. Находиться рядом и день и ночь. Не выпускать его из вида ни на одну тысячную, да что там говорить, ни на одну десятитысячную долю секунды. И когда недоброжелатель, а в нашем случае мы имеем именно недоброжелателя, вздумает выразить свои мысли в действие, мы – тут как тут. Герои и лучшая в мире спецмашина.

– Смело. Откровенно. Ново. От лица американского президента объявляю благодарность.

Милашка аж динамиками захрюкала от собственной сообразительности. Но, пришло время сказать и веское командирское слово:

– Мы все хорошо подумали, но я решил! До окончания срока нашей командировки выполняем исключительно задание по охране товарища американского президента. Гера, спальный отсек освободи. А за невыполнение приказа, третий номер, расстрел на месте. Потому, что работаем по коду "ВВ", что означает Военное Время. Боб, отвечаешь за трехразовое питание. Что значит продуктов нет? Или мне все твои заначки рассекретить перед лицом твоего соотечественника? Стыдно, товарищ спасатель. Повозим товарища по местам выступлений. Заодно и присмотримся друг к другу. Может и в гости в Россию позовем. Хочется ведь в Россию, товарищ американский президент?

Но высокий человек с бородкой ничего не ответил мужественному майору, склонившемуся над ним. Он, прислонившись спиной к мягкой, теплой и чуть вибрирующей поверхности надежной русской машины, спал. Его лицо стало спокойным и большое американское сердце стучало ровно и тихо. Гостевая откидная скамейка самостоятельно опутала человека с бородкой ремнями безопасности, подсунула под ухо толстый журнал с картинками, и оттого у высокого человека даже во сне не пропадало чувство спокойствия.

Никогда, никогда еще он не был так спокоен. Высокий человек с бородкой спал и видел сон, как он, высокий человек с бородкой, едет, сидя на верхней башне русской спецмашины по русской столице и его встречает весь русский народ. Машет, приветствуя, разноцветными флагами и дарит ему многочисленные улыбки и беспроцентные кредиты. И навстречу к нему, по красной дорожке, с отлепившейся липучкой на ботинке, спешит русский президент. И тянет к нему для крепкого рукопожатия руку….

– Тише всем! – приказал я, накрывая президента парадным мундиром. – Не видите что ли, ему всякая фигня сниться.

Тиха американская ночь у белого домика президента.

Милашка, задействовав внутренние резервы генераторов, поставила защитный экран. Но для этого пришлось опустить стальные щиты с окон и распахнуть форточки. Но защитный экран, ограничивающий проникновение крупных объектов, не спасал от наглых американских комаров, которых за кровожадность местные жители называли москитами, очевидно, намекая на жителей другой, более спокойной во всех отношениях, столицы.

Герасим на всякий случай выпустил из зоологической лаборатории спецмашины своих любимцев. Сорок две столичных сторожевых. Гавкали всю ночь, мешая третьему номеру нормально подготовиться к новому рабочему дню. Иногда слышались жалобные человеческие крики, но мы посчитали, что хороших американцев наши собачки кушать не станут. Охрана предупреждена, ворота возвращены на место. На проволоке, временно, но возвращены.