Милена Завойчинская - Дом на перекрестке. Под небом четырех миров Страница 55

– Как все запутано. – Я вздохнула. – А тебя это совсем не смущает и не расстраивает? И наличие сына от другой женщины, и то, что он умрет. И то, что его имя и имущество унаследует сын.

– Виктория… – Илури, помедлив, села рядом со мной и взяла меня за руку. – Прими как факт: мы – феи. Это наша радость и наша боль. Мы не можем умереть, и мы провожаем уходящих возлюбленных. У нас остаются дети – дочери, которые тоже становятся феями и которым не нужно наследство и имя. Да – это больно, хоронить любимых. Но еще больнее прожить в одиночестве всю жизнь, страшась будущей потери. Лучше прожить долгие счастливые годы рядом с любимым мужчиной, дать жизнь новой фее, продолжив любовь в новом существе, и проводить его в последний путь, чем, страшась этого, жить в пустоте и одиночестве. Но именно по этой причине мы стараемся выбирать мужчин среди долгоживущих рас. Например, эльфов, которые условно бессмертны.

– Условно – это как?

– Они бессмертны, в сущности, как и мы. Но могут погибнуть.

– А твой любимый?

– Он человек. И рано или поздно он уйдет в иной мир, как и все люди.

– Илури, а как же потом? Как пережить это горе? – Я внимательно смотрела на нее. – Как не испугаться новых отношений со временем?

– Водопад Забвения, – помолчав, ответила фея. – Если боль утраты невыносима – он помогает. Остаются светлые воспоминания, а боль уходит. И останется наша дочь, как память об этой любви.

– Понятно. – Я задумалась. – А как же ты оставляешь их надолго? Ты сейчас здесь, а они там.

– Почему надолго? В этом мире время течет иначе, чем в том, где мои любимые. И я могу пробыть здесь целый месяц, а там пройдет всего несколько дней. Но феям необходимо время от времени уходить сюда, в наш тихий заповедный мир.

– А насколько ход времени отличается в этом мире от тех миров, из которых пришла я?

– А вот этого я не знаю. – Она встала. – Вернешься и сама все увидишь.

– Илури, а почему ты выбрала человека? Ну… в смысле не эльфа, который мог бы прожить с тобой вместе почти вечность?

– А потому, – Илури подмигнула, – что любовь не выбирает, кого осчастливить своим присутствием. И я полюбила именно этого мужчину, самого обычного человека, не обладающего титулами, властью или особыми талантами. А он любит меня. И именно с ним я счастлива уж сколько получится.

Мы помолчали. И даже Филимон притаился и не лез со своими едкими комментариями, понимая, насколько серьезную тему мы сейчас обсуждали.

– Илури, – задала я еще один вопрос, – Улиалла говорила, что если я захочу, то смогу найти себе другого мужчину здесь, в вашем мире, вместо… – Тут я запнулась. – Вместо того, кого люблю, если вдруг… Нет, я не хочу, ты не подумай! Но просто пытаюсь понять, о чем она – ведь тут нет мужчин.

– Вероятно, она хотела кое-кого немножко встряхнуть. – Илури хитро подмигнула. – Он красивый?

– Очень!

– А мужчин тут действительно нет, никогда не было и не будет. У нас не рождаются мальчики, и мы не приводим сюда своих любимых мужчин. В любые другие миры – пожалуйста, можете путешествовать вместе, или можешь найти нового мужчину в новом мире. Но сюда приводить никого нельзя. Этот мир – только для фей по крови.

После этого разговора с Илури я несколько дней не могла найти себе места. Это ведь так страшно… Да, Эрилив долгоживущий, лиреллы живут тысячу лет. Но потом?! Но Илури права, лучше прожить рядом с любимым долгие счастливые годы, чем, боясь потери, прожить пустую одинокую жизнь. А сын? Мужчины обычно хотят сыновей, а я не смогу родить мальчика. Хотя у моего папы ведь только дочка, и ничего. И дедушка вполне обошелся только дочерью, моей мамой. Правда, на Земле иная ситуация. У нас нет родовых имен, родовых поместий и титулов, которые наследуют сыновья.

Моя учеба продолжалась, захватив меня с головой. И в какой-то из дней я совершенно потеряла счет времени. Начиналось утро, переходящее в уроки в виде игры, прогулки и осмотр окрестностей. Это было невероятно интересно – учиться всем этим фейским штучкам. Так ново и увлекательно. Без надрыва и опасений, что не получится, что испорчу что-то или надо мной будут смеяться или ругать. Я уже могла многое. Не просто менять, совершая метаморфозы – это мне удавалось моментально и легко, – но и создавать что-то самой. А менять действительно оказалось легче легкого. Но так как я все же не творец и не художник по натуре, то смирилась с тем, что просто изменяла какую-то простенькую вещь на то, что мне хотелось бы. Лоскуток ткани превращался в удивительной красоты платье, увиденное на картинке. Кусок глины – в прекрасную вазу, идентичную той, что стоит на полке в доме одной из фей. Комок земли – в кофейную пару тончайшего фарфора.

Жаль, что нет у меня таланта. А то бы я столько красивых вещей придумала и воплотила. Но что уж… Выше головы не прыгнешь. Остается только по-хорошему завидовать и восхищаться способностями и талантами одаренных мастеров. А я так… Просто могла делать копии с их творений.

А ощущение времени действительно совершенно потерялось. Сколько я уже здесь? Неделю? Две? Месяц? А сколько времени прошло на Земле? Точнее, в моем доме под небом четырех миров? И я ужасно по всем соскучилась. Особенно по одному светловолосому типу, по его сильным рукам и ласковому взгляду зеленых глаз. Я вздохнула. Да, пора возвращаться. Не могу больше… Здесь удивительно и прекрасно, но как хотелось бы, чтобы Рил был рядом. Лучше я снова буду сюда переноситься на короткий срок и продолжать тренировки.

Да и истосковались мы по нормальной пище. Вся эта волшебная еда замечательна, но не могла я видеть уже эти сотворенные супы и пирожки. Вроде и вкус, и вид – все как в настоящих блюдах. Но не было чувства полного удовлетворения, так как я психологически воспринимала их ненастоящими. Хотелось твердой и ароматной копченой колбасы, черного хлеба, соленых огурцов и квашеной капусты с отварной картошечкой, а еще – Любавиного морса из клюквы. Я сглотнула слюну. Все, точно, пора домой.

– Филь, слушай! – Я повернула голову к фамильяру. – А ты не считал дни? Сколько мы уже тут живем?

Мы втроем отдыхали на лужайке у озера. Марс пытался поймать зубами малюсеньких рыбешек на мелководье, я лежала, глядя на вечерние облака, а Филя валялся рядом на спине, раскинув лапы во все стороны и подставив толстое пузо уходящему солнышку.

– Вроде меся-уц, – лениво протянул он. – Домо-уй хочешь?

– Хочу, – не стала я лукавить. – Я так соскучилась по Рилу…

– А уж он-то наверняка как соскучился! – Филя дернул хвостом.

– Илури сказала, что здесь время течет иначе. По идее на Земле прошло недели две. Как думаешь?

– Ха. За две недели наш красавчик, наверное, уже все локти себе изгрыз, тебя ожидаючи.

– Давай завтра? Мы вроде все уже осмотрели. И Озеро Надежд, и Водопад Забвения, и Мост Желаний.

– Да толку-то что осмотрели? Трусиха, ты так и не решилась искупаться в водоемах и взойти на этот мост! – Кот скосил на меня желтый глаз.

– Страшно, Филь, – тут же созналась я. – А если бы я забыла Рила после Водопада Забвения?

– А Озеро Надежд? Ты разве не хочешь узнать, какие из твоих надежд сбудутся? Я бы искупался, если бы мне разрешили.

– Нет, не хочу. Знаешь, кошак, на Земле есть поговорка: «Надежда умирает последней». Я не хочу, чтобы мои надежды умерли, так как я увидела бы, что они не сбудутся или, наоборот, точно сбудутся. Тогда не к чему стремиться. А я хочу попытаться сама, своими силами, своими руками. Это ведь моя жизнь, и другой не будет. Что за радость, если все предопределено?

– Зануда ты, Викуся. – Филимон потянулся. – А Мост Желаний тебе чем не угодил? Ну загадала бы желание, а он помог бы его исполнить.

– Филя! Ну как же ты не понимаешь? – Я ткнула пальцем в толстый пушистый бочок. – Что за радость от желания, которое за тебя исполнит какой-то мост, пусть и волшебный?

– Ну не зна-а-ую. Загадала бы, например – раз! – и полностью научилась всем волшебным способностям.

– С ума сошел? И пропустить всю учебу? Это же так интересно – самой чему-то научиться.

– Какая-то ты неправильная фея! – постановил мой фамильяр. – Надо брать то, что можно взять просто так.

– А я в душе человек, Филечка. И не люблю бесплатный сыр – все знают, где он обычно лежит. И не считаю, что даже уксус, полученный на халяву, сладок.

– Зануда и вредина. Вот до сих пор сомневаюсь, что ты фея. Ведьма! Как есть ведьма ты, дорогая хозяйка.

– Но-но, кошмарик. Я бы попросила. А то превращу тебя в морскую свинку.

– Не посмеешь. – Филимон фыркнул. – Как же ты без меня?

– Это точно! – Я весело рассмеялась, представив на минуту толстую болтливую морскую свинку. – Ладно. Завтра я попрошу отвести меня к Радужному мосту, потом быстро сотворю волшебную палочку и сразу домой.

– Давай, я – за! Марс, – Филимон повернул голову к озеру, – ты как насчет того, чтобы завтра вернуться домой?