Сергей Мусаниф - Последнее правило стрелка Страница 55

– Мальчики, может, вас наедине оставить? – поинтересовалась Ирина. Они с Гарри стояли, обняв друг друга за талию, и в их глазах… Джек им даже немного завидовал.

– Не надо, – сказал бывший стрелок. – На этот раз мы прощаемся не навсегда. Я попрошу Горлогориуса, чтобы он время от времени забрасывал меня сюда. К вам в гости.

– Будем только рады, – сказал Гарри.

Он уже говорит «мы», отметил Джек. Они знакомы всего ничего, а уже видно, что эти двое – единое целое. Повезло парню.

Может, и Джеку еще повезет.

– И запомни последнее правило стрелка, – сказал Джек, подмигивая молодому волшебнику. – Нельзя всегда жить по правилам, потому что иногда правила предписывают тебе только одно – умереть.

– Это очень глубокая мысль, которую я обязательно запомню, – пообещал Гарри. – Как оно у тебя будет дальше, Джек?

– Понятия не имею, и мне это нравится. А знаешь, что мне нравится больше всего?

– Что? – спросил Гарри. Он знал ответ, но Джек ждал вопроса.

– Больше никакой стрельбы.

Неделю спустя, когда Герман открыл офис, он обнаружил Бегемота, расположившегося на кожаном диване. Демон выглядел несколько смущенным.

– Фигня какая-то, – пожаловался он Герману. – Никак не можем мы вашего смертного отыскать. Похоже, завалили его уже. Или он смылся. Даже не знаю, что и сказать.

– Сие уже неактуально, – вздохнул Герман, усаживаясь за стол и включая кофеварку. Скоро должны были подойти Серега с Гарри. – Ладно, выкладывайте, что там у вас с этим кинжалом. Есть ли какие-нибудь новости?

– Ага, – сказал Бегемот. – Как обычно.

– То есть новости плохие? – догадался Герман.

Бегемот смущенно улыбнулся и кивнул.

– Рассказывайте.

Начинался новый рабочий день…

ЭПИЛОГ

А кто сейчас не писатель?

1

А вы попробуйте выжить в этом грубом мире мужчин.

Что мне не нравилось в Васе, так это его имя. Ну сами посудите, что это за имя – Вася? Несерьезное оно какое-то. И не слишком мужественное. Подходящее имя для какого-то колхозника, а не для мужчины, достойного занимать место рядом со мной.

Неудобное имя. Его нельзя облагородить, нельзя подобрать к нему какой-нибудь благозвучный иностранный аналог.

Лариске, например, повезло. Ее парня зовут Женей, так она называет его Жаном. Из Владимира можно сделать Вольдемара, хотя еще несколько лет, и имя Владимир будет весьма престижным. До выборов, я имею в виду. Из Филиппа можно сделать Фила, из Сергея – Сержа, а что можно сделать с Васей? Разве что Бэзила, но не звучит как-то.

Или Васисуалия. Но, знаете ли, хрен редьки не благозвучней.

Представьте себе, как нас представляют в обществе.

Клара и Вася.

Клара Вульф и Василий Печенкин. Почти Вася Пупкин получается. Ужас какой-то. Совершенно не гламурное имя.

Просто кошмар.

Зато в остальном Вася – мужчина первый класс.

Богатый, он владеет собственной охранной фирмой, с которой сотрудничает мой фитнес-центр. С импозантной внешностью, умеющий выбрать хороший костюм и правильно его носить. Умный, знает, когда ему говорить, а когда лучше и промолчать. Сложен, как Брэд Питт.

Раньше он был спецназовцем в группе «Альфа». Воевал где-то в Африке, потом брал штурмом дворец какого-то Аминя[34]… Часто смотрит новости и жалуется, что спецназ уже нынче не тот. Что, если бы проведение чеченской спецоперации доверили ему, о Грозном уже лет десять как никто бы не вспоминал.

– Клара, – сказал Вася, со страстью глядя на меня своими пронзительно голубыми глазами. – Выходи за меня замуж.

– Ты серьезно? – спросила я.

Он стоял на фоне закрытого занавесками окна в костюме Адама и курил сигарету. В правой руке у него был бокал мартини.

Я лежала на своей огромной кровати, одетая в ажурное нижнее белье, призванное не скрывать, а выставлять напоказ мое роскошное тело. Я курила кальян. Я обожаю курить кальян после занятий сексом.

– Конечно, серьезно, – сказал он. – Мы ведь просто созданы друг для друга.

– Ха, – сказала я. – Лично я не считаю себя созданной специально для какого-то мужчины, пусть даже такого, как ты.

– Мы с тобой встречаемся уже три года.

– И что?

– И я люблю тебя. Обожаю. Ты – единственная женщина в моей жизни, которая смогла пробудить во мне эти чувства.

– Вася, ты ведь меня совсем не знаешь, – сказала я. – Наверное, ты нарисовал в своем воображении образ прекрасной принцессы, живущей в своем замке и восхищающейся пением птиц и видом восходящего солнца.

– Типа того, – сказал Вася.

– Но я не вижу тебя принцем на белом коне.

– Ну я, конечно, из простых, – сказал Вася. – Но «мерседес» я могу перекрасить.

– Ах, ты не понимаешь, о чем я говорю. Я вижу в тебе партнера…

– А то.

– Партнера по добыванию денег и выживанию в этом жестоком мире, целиком принадлежащем вам, мужчинам. Когда-то, быть может, я и была той принцессой, хрупкой, милой и ранимой. Но я изменилась. Теперь я – деловая леди и стерва, как за глаза меня называют мои партнеры. И я думаю, что не создана для брака.

– Клара… – Его глаза наполнились слезами. Для бывшего спецназовца он слишком впечатлителен.

– Вася…

– Клара…

Он затушил сигарету в бокале мартини и бросился ко мне. Палец его шарового шарнира вошел во втулку моего нижнего рычага, и пружина страсти принялась сжиматься виток за витком, только для того, чтобы распрямиться во взрыве оргазма…[35]

А потом мы заснули и видели прекрасные сны…

2

Вася проснулся в девять часов утра и сразу же отправился на пробежку, пока я еще почивала в объятиях Матвея.[36]

К тому моменту, как я проснулась, он успел вернуться с тренировки, принять душ, приготовить завтрак и принести его мне в постель. Сквозь сон я почувствовала запах натурального кофе и открыла глаза.

– С добрым утром, любимая, – сказал Вася, ставя поднос с кофе, хрустящими тостами и нарезанными сыром и колбасой на кровать. Вообще-то на завтрак я предпочитаю мюсли, ибо слежу за своей фигурой, но я не стала разочаровывать Васю, глотнула кофе и откусила кусочек тоста.

– Что нового в мире? – спросила я.

– Стабильности нет, – сказал Вася. – Террористы опять захватили самолет.

– Прямо страшно уже стало летать в этих самолетах, – сказала я. – То захватывают их, то они друг в друга врезаются, то сами на землю падают.

– Со мной тебе нечего опасаться, любимая, – сказал Вася. – Я с террористами переговоров не веду. Я их мочу в сортирах, как президент приказал.

– Ты у меня крутой, – сказала я.

Он скромно потупился, но я видела, что похвала была ему приятна. Мужчинами так просто управлять…

Они думают, что им принадлежит весь мир. Но мы-то с вами, подруги, знаем настоящую правду.

Мужчина – это ребенок. Пусть большой ребенок, но все равно дитя. Он растет, и вместе с ним растут его игрушки.

Я давно сделала вывод – хочешь узнать, чем мальчик будет заниматься в жизни, посмотри, во что он играет.

Если постоянно возится в песочнице – будет строителем. Если играет в машинки – шофером. Если в войну – военным. Если любит возиться с куклами и шить для них новые платья – Юдашкиным. Если сам любит одеваться в женские платья – Песковым или Веркой Сердючкой.

Не люблю я Верку Сердючку. Вульгарная и не умеющая одеваться со вкусом особа. А этот ужасный хохлацкий акцент… Только за один акцент ее стоит депортировать из страны и объявить персоной нон грата.

Кто умеет одеваться со вкусом, так это Рената Литвинова. Но ее я тоже не люблю. Все эти «муси-пуси», охи-вздохи…

Катю Лель просто терпеть не могу. Перерыла все словари, но так и не нашла объяснения, что же это такое – джагга-джагга. А я терпеть не могу слов, значение которых мне неизвестно. Устроила форменный допрос всем знакомым, и тоже безрезультатно. Один, правда, сказал, что это такой вид наркотика, а другой заявил, что «джагга-джагга» – это мужской половой орган, ссылаясь при этом на песню «Запрещенных барабанщиков»:

Здесь правит не тот, у кого есть бумага,А тот, у кого длинней джагга-джагга.

Вы не знаете «Запрещенных барабанщиков»? Это те, что убили негра и очень по этому поводу радуются.

Но я думаю, что это неправда. В смысле про джаггу, а не про негра. Наверное, они эту джаггу просто у Кати Лель сперли. Решили погреться в лучах чужой славы. Плагиаторы.

Наверное, вся группа в детстве любила в барабаны стучать, а им это, понятное дело, запрещали. Вот они и стали «Запрещенными барабанщиками».

Стремные, потасканные мужчинки.

Вот кто мне нравится, так это «Чай вдвоем». Я, правда, ни одной их песни не помню, но там ведь не в песнях дело, правда? Какая фактура! Даже у Васи такой нет.

Покончив с завтраком, я приняла душ, оделась в скромный деловой костюм от Гуччи и милостиво позволила Васе отвезти меня на работу в своем черном «мерседесе». Конечно, у меня есть и своя машина, но я не люблю ездить по Москве. Пока доедешь, куда тебе нужно, все нервы истреплешь. А все эти мужчины!