Ольга Громыко - Космоолухи: рядом. Том 1 Страница 6

– Приказ принят к исполнению.

Когда Стрелок с дымящимися тарелками подъехал к столу, на разделочной доске громоздилась гора кубиков размером пять на пять миллиметров. Уж нарезал так нарезал, не поленился!

– А знаешь, так даже удобнее, – пошутил Стрелок, бросая в рот сразу несколько штук. – Не надо постоянно ломоть в руке держать, и вкус как-то ярче.

Кай не ответил. Ему велели есть, и он ел.

Белка берет конфету, с сосредоточенным видом разворачивает фантик, съедает ее и возвращается к возне с аквариумом.

– Эй, – спохватывается он, – ты что, съела ее только потому, что я тебе это приказал?

Белка мокрыми пальцами убирает со лба прядку волос. Прядка тоже становится мокрой, темной.

– Конфета была вкусная, – уклончиво говорит она.

Прежде он не задумывался, насколько сильно ее контролирует. Подай рубашку, перестели постель, налей воды, пожалуйста… Для человека это просьба, для киборга – приказ. Даже если киборг не прочь его выполнить, не выполнить – невозможно.

– Вот что, давай так: с этого момента ты будешь выполнять мои приказы только после их двойного повтора. Это приказ. Ясно?

Белка смотрит на него и молчит. Типовое выражение лица номер шесть.

– А где «приказ принят к исполнению»? – не выдерживает он.

Она еще немного затягивает паузу, потом лукаво улыбается:

– А где повтор приказа?

С Каем такой номер не пройдет – киборг якобы не может хотеть есть, он просто восполняет уровень энергии при необходимости. В остальных же случаях двойной приказ только даст ему фору, позволив сделать вдвое больше ошибок.

Значит, придется в первую очередь контролировать себя, каждое слово.

– Ты, кажется, любишь печенье? – Стрелок вскрыл купленную специально для киборга коробку и показал ему, сколько там разных сортов: и шоколадное, и с орешками, и обсыпанное сахаром. – Можешь брать какое угодно и сколько нужно. В общем, любую еду в этой квартире.

– Информация сохранена. – Кай едва взглянул на лакомство.

– Что, пока не хочешь? – Стрелок демонстративно поставил открытую коробку на тумбочку возле кровати киборга и отъехал от нее. – Ну, тогда пошли нагуливать аппетит!

Во время гонок орбитальная станция напоминала растревоженный улей, но в остальное время была пустынна и казалась огромной, пешком из конца в конец аж полчаса идти придется. На ней постоянно жило около пятидесяти человек – владельцы и обслуживающий персонал гасилки, бара, складов, нескольких магазинчиков и медблока, кое-кто с семьями. Примерно столько же наезжало от случая к случаю: навестить друзей, передохнуть между рейсами, спрятаться от кредиторов. Местечко не сказать чтоб бойкое, скорее даже захолустное, но для такого количества людей работы хватало – за день через станцию проходило от двух до десяти кораблей.

Гравикресло могло двигаться со скоростью до шести километров в час, но Стрелок обычно не разгонялся выше трех – так комфортное всего и для него, и для идущего рядом собеседника. Каю же что скорость, что хозяин в роли собеседника были до фонаря. Точнее, до более современной световой панели в потолке. Киборг сосредоточенно крутил головой по сторонам, но делал это исключительно по велению программы, нигде не задерживая взгляд дольше положенного.

В переходе между секторами D и E шли ремонтные работы, пол был кусками раскурочен и устлан вытащенными из дыр кабелями. Из-под него глухо доносились злые потусторонние голоса и возня – у монтажников что-то не ладилось. Стрелок машинально активировал антиграв, позволявший креслу приподняться до полуметра над поверхностью, преодолеть порог или подняться по лестнице. Существовали и более навороченные, полностью «летучие» кресла, но для перемещения по ровному полу станции старые добрые колеса подходили лучше всего – если движок вдруг откажет, кресло не рухнет на пол мертвым грузом и можно катить его вручную.

– Подкожные микродатчики, – постучав себя по лбу, пояснил Стрелок, хотя Кай ничего не спрашивал. – Считывают нейроволны и передают их на блок управления креслом. Работают по той же технологии, на глюкозе, что и твои имплантаты, а учитывая количество стержней и нейропротезов, которыми нашпигован мой позвоночник, меня тоже вполне можно считать киборгом.

Из поперечного коридора внезапно вылетел обшарпанный футбольный мяч, громко врезался в потолок и отскочил прямо Стрелку в голову.

Стрелок в последний момент ловко его поймал и, завидев боязливо выглядывающих из-за угла ребятишек, с нарочито грозным видом подкинул трофей на ладони. За углом так же фальшиво завизжали от страха, захохотали, а затем вытолкнули на заклание растрепанную черноволосую кареглазую девчонку в крутом пацанском комбинезоне.

– Дядя Стрелок, мы нечаянно! – пропищала она, скорчив умильную рожицу. – Отдайте мячик, пожалуйста!

– Вот я вас сейчас тоже нечаянно! – страшным голосом пообещал Стрелок и, притворившись, будто целится на поражение, кинул мяч обратно.

Девчонка с писком метнулась за угол, но тут же снова выскочила и схватила мяч, пока он еще куда-нибудь не ускакал.

– Спасибо!

– Лиза, папа на станции? – вдогонку окликнул ее Стрелок.

– Ага! Позвать его?

– Нет, мне не срочно, просто поболтать. Потом как-нибудь пересечемся.

Стрелок все еще с улыбкой повернулся к Каю, и она медленно угасла.

– Эй, ты опять это сделала!

– Угроза хозяйской безопасности. Перехват потенциально опасного объекта.

– Ну да, вдруг там внутри бомба окажется!

– Сканирование завершено. Взрывоопасных устройств не обнаружено.

– Слушай, так нечестно, ты же прекрасно знаешь, что мне нравится его ловить!

Белка, дразнясь, раскручивает мяч на кончике пальца:

– Мне тоже!

Кай даже не попытался предотвратить «угрозу». Видимо, счел ее несущественной, хотя будь хозяин не столь расторопным – обзавелся бы синяком под глазом.

– Эх ты, боевой киборг! – шутливо упрекнул Стрелок. – Ты почему хозяина от диких мячей не спасаешь?

– Список потенциально опасных объектов уточнен, – тусклым голосом сообщил Кай.

– Ладно, пошли дальше, – вздохнул Стрелок.

Он и не ожидал, что Кай так сразу оттает, но все равно было слегка обидно. Стрелок любил эту станцию и ее жителей, даже безотносительно Карнавальских гонок – хотя они его с ней и сроднили. Он не пропустил ни одни, а в этом году были юбилейные, десятые.

И вторые без Белки.

– Мы можем отложить отлет на сколько понадобится.

Гонки закончились три недели назад, но Белка знает, как тяжело ему далась дорога на Карнавал. Десять месяцев после травмы, два из которых были адом, а пять – тяжелейшей, мучительнейшей реабилитацией из лежачего инвалида в сидячего… Все друзья в один голос сказали, что он чокнутый: чудом выжил – и собирается переться на захолустную станцию, чтобы посмотреть какие-то гонки!

Но он так и не пожалел о своем решении и откладывал возвращение на Землю вовсе не из-за плохого самочувствия. На станции ему даже стало лучше, легче – здешняя гравитация на семь процентов ниже земной.

– Хотя я бы тоже хотела остаться, – неожиданно добавляет Белка. – Тут хорошо. Спокойно.

– А тебе не будет скучно?

– Мне? – непонимающе хмурится списанный армейский киборг.

Он напоминает ей о шумных городских улицах, торговых центрах, парке, голубом небе, весенних грозах и зимних сугробах. Белка слушает так, словно он не искушает ее, а запугивает. И уверенно заключает:

– Нет. Мне не будет скучно.

Каю, наверное, этого все-таки будет не хватать. Его списали после первого же боя, смухлевав с документами, по которым киборгу якобы оторвало ногу, и чудесным образом регенерировавший DEX-6 перекочевал на интендантскую дачу, а потом, через третьи руки, к некоему преуспевающему бизнесмену. Короткое военное прошлое Кай не помнил, осознал себя уже в роли дворецкого-охранника-посыльного, неотъемлемой части дома. Выгуливал хозяйских доберманов, охранял вместе с ними коттедж и приусадебный участок, сопровождал бизнесмена в деловых разъездах и присматривал за порядком во время банкетов. В общем, вел насыщенную и одновременно спокойную жизнь, из которой его выдернули сперва в стеклянную банку, а теперь в железную коробку.

Стрелок вспомнил, с какими чувствами смотрел в окно первое время после травмы. Потом это прошло, как и обида на судьбу. Он ведь знал, на что шел, и, если бы получил возможность переиграть тот день, провел бы его точно так же – несколько часов эвакуировал бы людей с гибнущего в потоках лавы континента, а в последнюю ходку запрыгнул с напарницей в рубку поврежденного стихией транспортника, чтобы попытаться спасти еще хотя бы пятьсот человек. Вопреки ожиданиям более малодушных пилотов корабль взлетел и даже дотянул до базы, а там – грохнулся при посадке, когда они уже поверили, что везунчики… Вытаскивали их уже другие спасатели, но двадцать погибших – это все-таки не пятьсот, а значит, все было сделано правильно. Поменяться пилотскими креслами с Валеркой? Он никогда бы себе этого не простил. Нет, единственное, что, возможно, стоило бы изменить, – в последний момент отстегнуть ремни безопасности, подыгрывая смерти. Потому что игры с ней, увы, не всегда кончаются смертью…