Анна Ветер - Предсказание Совета Страница 6

— Ну, что скажешь? — Мой телохранитель как никто другой переживал за свой мир. Я немного приосанилась.

— Что же. Я несказанно рада и благодарна за оказанную мне честь принять участие в устройстве вашего мира. Постараюсь оправдать оказанное доверие, — торжественно произнесла я.

На следующее утро мы уже находились в мире нанов. Зубар был по-своему красив, а говорящие звери, драконы, огромные деревья и прочие умильные морды делали его еще и сказочным.

Собственно, пора познакомиться. Так сказать, кратенько о себе. Я — Миледи трех миров. Об этом предназначении я узнала лет семь назад. Сколько мне лет? Неопределенно. Поскольку всемирным женским этикетом был наложен запрет на определение этого параметра... Была обычным бухгалтером в небольшой фирме, но явился Совет и, красочно описав новые перспективы (как рекламное туристическое бюро), забрал меня сюда. А я что? Я не жалуюсь. Я тут у них (хотя сейчас будет правильнее сказать у НАС) — главная и очень сильная волшебница. Мир, в котором я живу, называется Фабс, а еще в моем ведении находятся два мира — Зубар и Третий мир. Все классно. Нашла друзей, вышла замуж. Моим мужем стал Серг — один из четырех братьев-ветров этих миров. Ленд, его ветреный (в прямом смысле этого слова, братья-то ветры) брат, так и не женился. Говорит, что Серг уже забрал самую чудесную девушку (льстец!), так что у него на это шансов очень мало. Сейчас все четыре брата где-то за Сиреневыми горами, готовят себе смену — воспитывают четверых мальчишек-ветров, своих преемников.

Да, мой друг и телохранитель нан Фаравул женился-таки на Лереке. Правда, сперва он прошел примерно через то же, что и я, типа: «она не пара», «ты неблагоразумен» и все такое. Но Фар был непреклонен. От моей протекции отказался, добивался своего счастья сам. Поэтому его венценосный братец сменил гнев на милость и отгрохал ему ТАКУЮ свадьбу!.. Всем свадьбам свадьба! Все, кто там был (не наны), до сих пор икают, как вспомнят рык сотен нанов, поздравляющих Фара и Лереку. Сейчас у них щенки, пардон, нанчики.

Итак, я валялась на травке прекрасного мира Зубар, смотря в голубое небо, где небольшой диелго гонялся за какой-то птицей и вот уже битые десять минут никак не мог ее поймать — птица оказалась на удивление шустрой, а несчастный дракоша уже выбивался из сил. Фар все это время сидел в позе статуи и принимал свежую информацию о кошепусах. Наконец он «ожил» и демонстративно кашлянул, переключая мое внимание на себя. Я нехотя отвлеклась от своего занятия и перевернулась на живот, положив голову на руки и при этом болтая в воздухе ногами. Весь мой вид выражал полную готовность к получению новостей о пушистых разбойниках.

Фар глубоко вздохнул и... на его голову кубарем свалился окончательно выдохшийся диелго. В очередной раз я пожалела об отсутствии фотоаппарата (если бы они здесь работали, так я бы несколько штук натащила в эти миры!). Что сказать, — картина получилась внушительная. Нан стоял на четырех лапах и смешно крутил головой, чтобы рассмотреть, что там на него свалилось, а сверху полулежал, плотно вжимаясь в спину Фара и дико размахивая крыльями, испуганный до полусмерти диелго. Это что-то! Прямо сфинкс во плоти! Еще немного полюбовавшись этой чудесной композицией — взбешенный нан сбрасывает зеленого дракошу, в то время как тот в ужасе просто приклеился к нему, — я резко крикнула:

— Смир-но! Равнение на середину!

От моего внезапного вопля клубок с крыльями замер. Что и требовалось.

— Стойте тихо и не дергайтесь. — Эта реплика относилась в основном к Фару.

Подойдя к ним, я начала аккуратно отдирать лапы диелго от шкуры нана. Занятие абсолютно неблагодарное и бесполезное, так как еле «отковырянная» мной лапа тут же прилипала вновь, причем, казалось, еще сильнее. Поняв, что таким образом у меня ничего не выйдет, я попробовала другую тактику — обхватила дракона за пузо и попыталась оторвать его всего сразу, целиком. Не тут-то было! Моих «мускулов» явно не хватало. В очередной раз, поплевав на руки и собравшись с духом, я приготовилась отсоединить дракона, когда услышала, как Фар спокойно и так «ласково» говорит:

— Если ты — зелень крылатая, сейчас же не отлипнешь от моей шкуры, то я по ней тебя размажу.

Диелго сразу сжался в комок и позволил себя оторвать, хотя тут же всеми лапами обхватил меня, вероятно уповая на то, что моим-то весом его не размазать, а он будет в некоторой безопасности от разозленного нана. Но поскольку размерами он был лишь немного меньше, чем я, а весом — побольше, — я не смогла удержаться под такой тяжестью и тут же свалилась на траву. Его умильная морда уставилась на меня.

— Слушай, друг, это уже слишком! Я обещаю, что тебя никто из нас не тронет, мы не сердимся. Ну, упал, с кем не бывает... Так что давай, отползай от меня.

Дракоша пискнул, тоскливо посмотрел мне в глаза, обернулся на нана, как бы проверяя степень его сердитости, и стал медленно разгружать мое тело от своей туши. Фар уже раскрыл пасть, чтобы ярко выразить несчастному зелененькому, что он думает о нем и его умении летать, как мне неожиданно пришло на ум кое-что интересное.

— Ты что такой приунывший, а, малыш? — Малышом он сейчас и выглядел — съежившийся зеленый комочек, совсем худенький по сравнению со своими собратьями. Комочек приподнял морду и с замиранием посмотрел в мою сторону. — Я смотрю, ты милый и добрый, но до жути неудачливый в охоте. — Диелго грустно шмыгнул носом и кивнул. Нет, ребенок, да и только! — У меня предложение! Слышал о Серебряном дворце? Я там живу. Если хочешь, то я возьму тебя туда к себе жить. Там тебя будут кормить, а ты за это будешь играть с моим сыном. Идет?

Дракоша — сама готовность — радостно закивал, преданно заглядывая в мои глаза, а я тем временем продолжала:

— Ты меня дождешься здесь, через пару дней я тебя заберу. — Диелго скис и взор его потускнел. — Обещаю! А чтоб тебе ждалось веселее, дядя Фар тебя сейчас чем-нибудь угостит.

У «дяди Фара» аж челюсть отвисла от моей наглости. Не дав ему возможности выразить это словами, я подошла и шепотом попросила:

— Ну, Фарчик, чего тебе стоит, поймай что-нибудь малышу.

— Нет, ты точно рехнулась, вероятно, тебе отдыхать вредно. Помнишь, зачем мы здесь?

— Я все помню! Будь уверен. Но не могу же я приехать из отпуска без подарка для сынишки! И вообще, где твое сострадание к братьям твоим меньшим?

Мой телохранитель покачал головой на манер «с тобой все ясно» и, бурча разные «ласковости» себе под нос, исчез в лесу. Спустя несколько минут он вернулся, неся что-то в зубах. Диелго сорвался с места и весело запрыгал возле него. «Дядя Фар» бросил на землю дичь, которая тут же очутилась в лапах моего «гостинца для сына».

— Ну, теперь мы можем идти?!

Нет, нан был явно не в настроении. Хотя погода была чудная: солнышко теплым, травка зеленой.

— А-а в Зубаре реки вот такой глубины,А-а в Зубаре горы вот такой высоты,А-а тати, разные драконы,А-а кошепусы и горгоны,А-а и зеленые диелго!А-а и зеленый диелго, —

выдала импровизацию под стать данной местности.

— Кто такая горгона? — осведомился Фар, снова укоризненно покачав головой (ох уж этот отдых...), он уловил из песни только незнакомое ему название, не прочувствовав всю фееричность момента.

— Горгона — это чудовище из греческой мифологии. Так что вполне может проживать на ваших вдохновенных землях, а вообще, это так, для рифмы.

Фар крякнул и продолжил путь. Ну нет в нем поэтического начала! Изображать из себя Красную Шляпочку мне быстро надоело. Цветочков, которые я «радостно» собирала в букетик, становилось все меньше и меньше, а «весело» прыгать по едва заметной тропинке было как-то неловко, поэтому я решила вернуться к нашим баранам, то есть кошепусам.

— Ладно, Фар, давай сводку о положении и размещении сил на фронте.

— Кошепусы уже выступили и находятся в одном дне пути от населенных районов, — начал нан посвящать меня в новости «фронта». — О причине их неожиданного восстания по-прежнему ничего не известно. Несколько драконов покружило над кошепусами, те, в свою очередь, попытались запрыгнуть на них с деревьев и все время кричали что-то там про свою важность и исключительность. Вот, в общем-то, и все сведения. Что ты об этом думаешь?

— Если кошепусы одного поля ягоды с нашими кошками, то их основная любовь: вкусно поесть, сладко поспать и иногда дать себя погладить, — словом, ощутить свою необходимость для кого-то. Как я понимаю, есть и спать им никто не мешал. Следовательно, их нужно «погладить», и душевное равновесие восстановится.

— Ты предлагаешь стоять и гладить каждого кошепуса?! — в ужасе воскликнул Фар.

— Конечно, нет. Это гипотетически. Просто этим пушкам стало чего-то не хватать, а наша задача — восполнить этот пробел, то есть дать им необходимое. Ну, или подсказать, где это можно взять.