Любовь зла или Как полюбить козла (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна Страница 6

Я стряхнула разомлевшего и громко мурчащего кота на кровать, а сама подхватила платок, закуталась в него так, чтобы лица было почти не видно, и направилась к выходу.

- Ты куда енто собралась на ночь глядя? – сварливо осведомилось зеркало, близоруко прищуриваясь. – Неприятности длинным подолом собирать, мало их за сегодняшний день было?

- Прогуляюсь немного, - я потянула дверь, но она даже не шелохнулась. – Морда, ты что творишь?! А ну, открой дверь немедленно!

Кот широко зевнул, сладко потянулся, перекатился с бока на спину, потом на другой бок, и когда я уже готова была снять с него шкуру, лениво мявкнул:

- Р-р-размечталась. Я с тобой пойду.

Перед моими глазами всплыл заголовок одной старой, в буро-коричневых пятнах книги: «Сто рецептов блюд из кошек по вкусу и простоте приготовления не уступающим мясу молодого кролика». Хм, в этом определённо что-то есть…

Черномор спрыгнул на пол, вальяжно проплыл до двери, которая моментально распахнулась перед ним, словно только его и ждала.

- Ну, пошли, выгуляю тебя, раз уж так приспичило, - муркнул кот, брезгливо переступая порог.

Мне страшно хотелось придать обнаглевшему котяре ускорения в виде мощного пинка под хвост и звучно захлопнуть дверь, закрыв её на две задвижки, но… Во-первых, у меня всего одна щеколда, отодвинуть которую Морде не составит никакого труда, во-вторых, мне действительно нужно прогуляться, кровь бурлит, как котёл на огне, заснуть сейчас точно не получится. А под охраной кота гулять спокойнее, он если и не защитит, то хоть внимание на себя отвлечёт, чтобы я защитные заклинания вспомнила и сплела. Я поплотнее закуталась в платок и выскользнула на улицу.

Я люблю ночь и предшествующий ей вечерний сумрак. Ослепительное солнце, безжалостно выставляющее напоказ все недостатки, растравляющее раны и распаляющее душу скрывается за горизонтом, а милосердный вечер набрасывает на всё умиротворяющий полог темноты. Под этим покровом прячутся от нескромных и завистливых глаз влюблённые пары, текут слёзы боли и отчаяния, которые весь день жгучим ядом растравляли душу, даются клятвы, о которых, порой, только темнота и помнит. И знакомые до последней мельчайшей чёрточки предметы в полумраке становятся загадочными и таинственными, обретают манящую глубину, о какой раньше и не мечтали. А самое главное, темнота сбрасывает маски, обнажая истинную сущность людей, наверное, именно поэтому ночь и считается опасной колдовской порой. Не каждый готов без страха посмотреть в глаза самому себе, встретиться лицом к лицу со своими страхами и признать, что далеко не так идеален, как хотелось бы.

Городок, в который я приехала сразу после учёбы и получения почётного звания ведьмы, ночью словно бы вымирал. Собаки и те старались спрятаться в будки поглубже, чтобы даже кончик хвоста наружу не торчал. Первое время меня, привыкшую к ночным прогулкам, шабашам и полуночному веселью, такая тишина жутко нервировала и даже немного пугала, я даже засыпала с трудом. Потом ничего, привыкла, оценила прелесть пустынных улиц и пронзительную тишину спящего городка. И сейчас я медленно брела по тихим безлюдным улицам, жадно вдыхая свежий до мурашек по коже и пощипывания кончиков пальцев ночной воздух. Черномор бесшумно вынырнул из чернильной темноты и боднул меня в ногу, чуть слышно уркнув:

- Тебя куда-то конкретно несёт или вообще, так сказать, по лунному лучу?

Я запрокинула голову, мечтательно глядя на крупные, с мою ладонь, не меньше, звёзды, щедро рассыпанные по чёрному бархату неба.

- Знаешь, было бы просто чудесно найти сейчас начальника стражи.

Кот распушив усы фыркнул, недвусмысленно намекая, что он в корне не согласен с моим представлением о чудесах:

- И на кой он тебе сдался? Влюбилась что ли?

- Типун тебе на язык и заворот в кишки, - я поспешно начертила знак, отгоняющий беду, - чем в такого влюбиться, лучше сразу утопиться! Проследить хочу за ним, чтобы прикинуть, когда лучше водицей волшебной его напоить.

Кот ожесточённо поскрёб за ухом, помотал головой, и снова стал яростно вычёсываться. Блоху что ли ошалелую поймал? Надо будет его дома осмотреть как следует, а то мало ли, ко мне сегодня стражнички во главе со своим начальником приходили, могли и какую-нибудь заразу принести. Черномор опять тряхнул головой, потянулся, растопырив лапы и распушив хвост и милостиво протянул:

- Ладно уж, пошли, покажу, где наш герой-геройский развлекаться изволит.

Я послушно отправилась за пушистым проводником, напоминая себе, что у Черномора врождённый дар поиска, он кого и что угодно отыщет, хоть за тридевять земель. Если захочет, разумеется.

Долго идти не пришлось, мы быстро свернули на узкую слабо освещаемую светом звёзд тропинку, пересекли какой-то пустырь, который уже год как собираются превратить в изысканный парк, достойное место отдыха для горожан и вышли к стене чистенького белокаменного домика под щегольской красной крышей. Хм, что-то я слышала про дома с красными крышами, но что и от кого уже не вспомню. Да это и не важно, наверное, вряд ли в таком доме обитает кто-то по-настоящему страшный, Огнецвет отнюдь не храбрец, если не сказать ещё жёстче.

Черномор запрыгнул на карниз и осторожно заглянул в окошко, мягко светящееся в густых сумерках. Интересно, почему обитатели дома не закрыли ставни? Мало ли, какая гадость может польстится светом и прибрести или прилететь к дому. Как это чаще всего и бывает, стоило лишь подумать о ночных хищниках, как тут же появилось ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я обернулась, но естественно, никого не увидела. Мда, Семицвета, мнительная ты, а для ведьмы это очень скверно. Я тряхнула головой, успокаивая разыгравшееся не в меру воображение (не надо было всё-таки во время обучения на спор с соседкой сборник жутких историй читать, они действительно очень жуткими оказались!) и чтобы отвлечься, заглянула в окошко. А что, хозяева сами виноваты, ставни не прикрыли, а любопытство, как известно для ведьмы не порок, а врождённый дар, вот! То, что я увидела в окне, заставило меня отчаянно покраснеть и по щиколотки погрузиться в землю от смущения.

В небольшой комнатке, освещённой мягким светом стоящей на прикроватном столике лампы, были двое, но по девице я лишь взглядом скользнула, как по пустому месту, всё внимание устремив на начальника стражи. Огнецвет небрежно развалился на широкой, занимавшей почти всю комнату кровати, пламя лампы мерцало на его блестящей от пота коже. Игра света и тени как нельзя лучше подчёркивала атлетическое телосложение начальника стражи, у меня неожиданно даже ладошки зазудели, так захотелось провести рукой по обнажённой груди, ощутить её пьянящий жар или, наоборот, дарящую умиротворение прохладу. Нет, наверное, всё-таки жар.

- Ты челюсть-то подбер-р-ри, - мявкнул Черномор, шлепая меня лапкой по лицу, - а то нер-р-ровен час затяуряется в потёмках, искать придётся.

Я с трудом сглотнула, чувствуя странную слабость в коленях и тянущий жар в низу живота. Во рту пересохло, сердце колотилось как бьющийся в истерике пленник, а платье в груди стало почему-то тесным. Что это со мной, может, съела чего-то не то? Я крепко зажмурилась, но Огнецвет словно калёным железом впечатался мне в память, я видела его даже через плотно стиснутые веки. Нет, без магии тут явно не обошлось, ведь полуобнажённых, да что там, даже полностью обнажённых мужчин мне и раньше доводилось видеть, нам полный курс целительства преподавали, мы там и мужчин, и женщин во всех видах и состояниях изучили. Мне не только смотреть, даже прикасаться приходилось, и ничего, никаких особых волнений не было, а тут один взгляд на обнажённый торс и всё, я готова позабыть обо всём и предаться животной страсти. И тут я вспомнила, что обозначают дома с красной крышей: их обитатели практикуют любовную магию. Причём чем ярче цвет крыши, тем сильнее магия у чародейки, которая в этом доме живёт!

Я отступила от дома на пару шагов и посмотрела на крышу. Ого, судя по огненно-красному заметному даже в темноте, цвету тут живёт очень сильная чародейка. И как это мы с ней раньше не пересекались? А впрочем, может, и пересекались, только я на неё внимания не обращала, ведьмы на любовных чародеек всегда свысока смотрят. Нам-то подвластны все силы природы, а они что, только любовью играют. Слабачки, одно слово. Я надменно, копируя супругу господина градоправителя, вскинула голову и, расправив плечи, опять подошла к окну, непрестанно повторяя, что я сильная ведьма, и любовные чары надо мной не властны. Не властны, я сказала!