Елена Малиновская - Последняя жизнь нечисти Страница 60

Я поспешно поднесла руку ко рту. С удвоенной силой накатила тошнота, прошедшая было после умывания. Святые отступники, неужели все это правда?

— Запомни, Тефна, нет абсолютного зла и абсолютного добра. — Бог-отступник вдруг с грустной нежностью улыбнулся мне. — Пойми, наконец: мир с моим приходом вряд ли изменится к худшему. Другим он станет, это правда. Но хуже ли? Вряд ли. Неужели может быть что-то омерзительнее вот этого?

Я с приглушенным стоном взялась за виски, в которых нестерпимо застучали молоточки надвигающейся мигрени. Небо, как все сложно! Не знаешь, кому верить, а кому нет. Всего день назад мне казалось, что бог-отступник — воплощение самого мерзкого, что есть на свете. И я честно готова была умереть, лишь бы не допустить его в наш мир. Но получается, что ошибалась? Неужели то, что творили храмовники, можно оправдать словами о всеобщем благополучии и защите людей?

— Пойдем, — мягко проговорил бог-отступник. — Боюсь, это не единственное твое открытие за сегодняшний день.

Мне было все равно. Перед глазами плыли разноцветные круги от переутомления и слишком большого количества неразрешимых вопросов. Да, действительно, есть дела, в которые любопытным кошкам не следует совать свой нос. Потому как иначе они узнают то, с чем потом просто не сумеют жить.

Рикки терпеливо дожидался нас в той же пещере, где мы его оставили. За время нашего отсутствия юноша успел привести себя в порядок и сейчас сидел на каменном постаменте рядом с ходом, меланхолично начищая и так уже безупречно сверкающий клинок. Увидев нас, он тут же встал, загнав меч в ножны, и замер, ожидая дальнейших распоряжений.

— Вперед, — сухо приказал бог-отступник. — Надеюсь, больше остановок не будет.

Из-за звона в ушах я его почти не услышала. Лишь тупо повиновалась, когда, раздраженный моей медлительностью, он вновь подхватил меня под локоть, заставив убыстрить шаг. Если методы и действия богов ни в чем не различаются, то к чему сопротивление? Быть может, стоит пересмотреть свое решение? Пусть бог-отступник занимает мое тело, вряд ли при нем метаморфам будет хуже жить. Есть определенные преимущества в том, что находишься на дне пропасти. Ниже упасть просто некуда.

Я стояла около круга мертвых. Словно не было семнадцати лет, на протяжении которых я так отчаянно пыталась забыть это проклятое подземное святилище. Единственное отличие: теперь круг был полным. Пять лучей матово поблескивали в свете магического шара. Видимо, за эти годы храмовники завершили свою работу.

— Впечатляет? — спросил бог-отступник, искоса наблюдая за моей реакцией.

Я неопределенно пожала плечами. Раскинула руки и, балансируя на высоких каблуках, прошлась по одному из лучей — узкой каменной дорожке шириной в полшага. Застыла в центре круга, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Да, все верно. Раньше круг казался незавершенным, теперь же он был замкнут и полностью готов к пришествию в наш мир нового божества.

«Скоро, — тихо прозвучал в моей голове внутренний голос. — Скоро я поквитаюсь с братцем за прошлое поражение».

Я раздраженно хмыкнула. Общаться с богом-сыном после увиденного могильника резко расхотелось. Если творимая здесь мерзость происходила под его негласным покровительством, то, пожалуй, меня и не надо будет уговаривать устроить конец света.

«Тефна, ты многого не понимаешь, — со вздохом сожаления продолжил мой невидимый собеседник. — Я уже не раз говорил тебе, что боги не имеют права вмешиваться в дела смертных. Все, что творилось в этом храме, происходило без моего участия. Я при всем желании не мог помешать подобным опытам. Иначе обязательно пресек бы эти забавы».

Я вполголоса выругалась, не желая слушать жалкие оправдания бога-сына. Хочет он того или нет, но именно его люди творили все это. И ему надлежит нести за их поступки ответственность. Иначе, какое из него божество?

— Мой братец опять досаждает тебе? — прозорливо заметил Марий. Подошел вплотную и приподнял мне подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. — Я прав, Тефна?

Я отстранилась и кивнула. С некоторым вызовом скрестила на груди руки, глядя на него исподлобья. Ну и что дальше? Опять начнешь убеждать, что правда именно на твоей стороне? Если честно — плевать я хотела на ваши игры. Лишь бы оставили меня в покое.

— Я хочу поговорить с тобой, братец, — продолжил бог-отступник, сделав вид, будто не заметил моей реакции. — По-моему, сейчас самое время. Я в шаге от нового пришествия в этот мир. Судя по тому, что ты так рьяно взялся мне помогать, у тебя тоже есть определенные планы на мое воплощение. Или лелеешь надежду, что меня остановят? Глупо в таком случае. Рикки полностью под моей властью. Твоя крылатая ящерица и один из недобитых храмовников беснуются снаружи, не в силах сюда прорваться. Поэтому предлагаю обсудить создавшееся положение один на один. Без привлечения смертных.

Я удивленно вскинула брови. Интересно, каким образом он собирается подобное провернуть? Или моего мнения на данный счет уже не спрашивают?

«Придется тебе немного подвинуться, Тефна, — в унисон моим опасениям прозвучал внутренний голос. — Не думаю, что это займет много времени. Отдохни пока».

И опять на меня накатил приступ непонятной слабости, от которой мелкой противной дрожью затряслись колени.

— Как же вы меня достали! — успела прошипеть я, прежде чем мир вокруг отодвинулся, став каким-то далеким и тусклым. Теперь я видела все будто со стороны.

— Ну и что ты хочешь мне сказать? — услышала я свой голос. Правда, теперь он звучал более грубо и низко.

— Какие козыри спрятаны у тебя в рукаве? — Бог-отступник нервно хрустнул пальцами. — Или ты действительно хочешь, чтобы я воплотился?

— А с какой стати мне отвечать на твои вопросы? — Мои губы сами собой раздвинулись в язвительной усмешке. — Все равно узнаешь обо всем первым. В определенное время, конечно.

Бог-отступник словно ожидал подобного. Он недовольно цыкнул сквозь зубы и заложил за спину руки. Неторопливо прошелся, без особых проблем наступая только на лучи круга.

— Ты прекрасно знаешь, что между нами всегда были очень сложные отношения, — наконец медленно проговорил он, остановившись напротив меня и тщательно подбирая каждое слово. — Ты — первенец. Достойный сын своей матери и отца. А я… Бастард. Плод греховной любви, который, тем не менее, отец признал. Видимо, он слишком любит нашу мать, раз не убил меня в колыбели. Он предпочел просто забыть о моем существовании и в упор не замечать меня, и я не могу его за это винить. Многие на его месте поступили бы куда более жестоко. Наша сестра всегда была легкомысленной озорницей, вспомнить хотя бы образ жизни ее храмовниц, поэтому к ней у меня тоже нет особых счетов. Да, оскорбила пару раз в запале ссоры, но уже через миг приносила свои извинения. Но ты… Ты другой. Ты никогда не упускал удобного случая, чтобы напомнить мне о моем происхождении. Наотмашь бил по самым больным местам. Унижал, втаптывал в грязь. Будто я виноват в том, что рожден вне брака.

— Я сейчас расплачусь, — издевательски протянула я, притворно шмыгнув носом. — Братец, что с тобой? Ты никогда не был нытиком. Если честно, только за это я тебя уважал. Что-то ты расклеился, не находишь?

— Я ненавидел тебя тысячелетиями. Мечтал поквитаться за все детские обиды и доказать, что ничем не хуже тебя, — продолжал бог-отступник, пропустив мимо ушей мою издевательскую реплику. — Только поэтому затеял эти игры с воплощением. Этот мир был отдан тебе на откуп. Лишь тебе было позволено развлекаться со смертными, вершить их судьбы, считаться великим и милосердным покровителем. А я… Я был похож на маленького ребенка, который злится из-за того, что его не пригласили в игру, и из-за этого разрушает все вокруг. Нелепо, не правда ли?

— Избавь меня от этих соплей, прошу, — холодно оборвала его я. — Если ты продолжишь жаловаться, то я просто-напросто уйду.

— Однажды я уже доказал, что могу тебя победить. — Бог-отступник как-то устало вздохнул. — Я властвовал в этом мире долгие века. Уничтожил всех твоих последователей, до которых только смог добраться. Ты желаешь повторения подобного?

— Ты считаешь, что можешь испугать меня? — вопросом на вопрос ответила я. — Почему я должен волноваться из-за жизней каких-то смертных? Они все равно умрут. Рано или поздно, так или иначе.

— Да, не того брата назвали богом жестокости. — Марий печально хмыкнул. — Впрочем, именно такого ответа я и ждал. Особенно после того, как ты с легкостью пожертвовал своими храмовниками, прекрасно зная, что они не остановят меня. Более того — даже не желая, чтобы они меня остановили.

— Тогда к чему этот разговор? — Я с нарочитым удивлением приподняла бровь. — Братец, тебе не кажется, что ты лишь отнимаешь у меня время?

— Я предлагаю сделку, — сухо оборвал меня бог-отступник. С некоторым вызовом взглянул на меня сверху вниз. — Я отказываюсь от своего плана и не открываю круг мертвых. Полагаю, нашего объединенного могущества вполне хватит на то, чтобы провернуть время на сутки вспять. Твои храмовники останутся живы, никто не пострадает. Все расходятся по разным сторонам и живут долго и счастливо.