Алексей Калугин - Галактический глюк Страница 60

– Мне доводилось консультировать Ги Циковского по вопросам ком-проповедничества. И когда человек, занимавший должность Первого Помощника до меня, трагически погиб, Великий Магистр предложил это место мне.

– А что случилось с первым Первым Помощником?

– Он отравился незрелой фасолью.

– Что за чушь! – при этих словах Вениамина не только у него на лице появилось недоверчивое выражение.

– Таково было официальное заключение комиссии, занимавшейся расследованием причин смерти, – невозмутимо ответил Сяо Леопольдо.

– Почему вы согласились стать Первым Помощником Великого Магистра? – спросила Литиция.

– Потому что никому, кроме меня, не было дела до того, что происходит на Веритасе Ги Циковского.

Вениамина будто обухом по голове ударили. Он откинулся на спинку стула и уставился перед собой ничего не видящим взглядом. Мысли проносились в голове, точно межконтинентальный экспресс, – только ярко освещенные окна мелькают перед глазами. Жителей Веритаса просто кинули! Все! Официальные представители Земной федерации, территориальной составляющей которой являлся в свое время Веритас, сочли за благо отмолчаться. Ассоциация содействия колонизации планет скорее всего заявила, что Веритас давно уже находится вне сферы ее интересов. А спецслужбы, как всегда, за всем наблюдали, но ни во что без особой нужды не вмешивались. И все из-за того, что некий тип, прежде ничего собой не представляющий, провозгласил себя Великим Магистром возрожденного Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника. Да объяви он себя хоть последователем Хомяка Безродного, просвистевшего ему на ухо текст молитвы, положенной на мотив новомодной песенки в стиле фа-фоп, это уже послужило бы Ги Циковскому надежным прикрытием от любых вмешательств извне. Можно себе представить, какой хай поднял бы Великий Магистр, заявись к нему с официальной инспекцией комиссия из Федерального контрольного управления. Тут все пошло бы в ход – и ущемление прав верующих, и грубое нарушение Галактической хартии, провозглашающей свободу вероисповедания, и насилие над личностью! Скандал был никому не нужен. И планета – далеко не процветающая колония с двухмиллионным населением, расположенная в стороне от магистральных торговых путей, – тоже никого не интересовала. Кроме Ги Циковского, который с изумительной ловкостью воспользовался подвернувшейся возможностью, чтобы прибрать Веритас к рукам.

– Что же нам остается?

Сяо Леопольдо благоразумно промолчал, позволив Савве ответить на вопрос Вениамина:

– Нужно отыскать первоначальный текст Устава.

– Каким образом?

– Давайте рассуждать логически, – предложил Фредриксон. – В любой момент может возникнуть необходимость подтвердить подлинность Устава. Поэтому Великий Магистр непременно должен хранить первоначальный текст в электронной форме, а именно, в виде тех самых тайм-форматных файлов, которые когда-то ему посчастливилось найти в гала-сети.

– Именно так, – согласился с утверждением Фредриксона Сяо Леопольдо, заставив Вениамина в очередной раз недовольно поморщиться.

– Следовательно, должен существовать некий носитель электронной информации, – тут же проявила сообразительность Литиция.

– Какая ты умная, Литиция, – не упустил случая поддеть ее Вениамин. – Наверное, ты подумала и о том, что интересующие нас файлы могут находиться в памяти персонального комп-скрина Великого Магистра?

Но, как ни странно, ссоры не произошло.

– Как я понял, персональный комп-скрин Великого Магистра нам недоступен? – Фредриксон посмотрел на Леопольдо и, получив подтверждающий кивок, продолжил свои рассуждения: – Значит, нам остается надеяться на то, что имеются резервные копии интересующих нас файлов, хранящиеся на иных носителях.

– Скорее всего это мемори-чип, – совсем уж как-то безрадостно произнес Сяо Леопольдо. – Мемори-чип настолько мал, что спрятать его можно где угодно. Хоть в зуб запломбируй.

У Вениамина появилось пока еще почти неосознанное предчувствие, что они на верном пути. Чтобы добраться до истины, нужно было продолжать разрабатывать тему, бить и бить в одну точку до тех пор, пока кажущаяся монолитной скала не даст трещину, в которую можно будет заглянуть хотя бы одним глазком.

– Никто из нас не знает Великого Магистра хотя бы на треть так же хорошо, как вы, господин Леопольдо. У вас непременно должны быть какие-то соображения насчет того, где Ги Циковский мог спрятать мемори-чип. Только не молчите сейчас, уважаемый, говорите все, что приходит в голову, пусть даже на первый взгляд это покажется полнейшей ерундой.

Сяо Леопольдо коротко вздохнул, посмотрел на пол и покачал головой.

Подавшись вперед, Вениамин наклонился, чтобы заглянуть Леопольдо в лицо. И ничего не увидел.

– Ну же!

– Была у меня одна догадка, – как будто с неохотой признался Леопольдо.

Прежде чем продолжить, он медленно провел ладонью по лицу и взял со стола чашку, которая оказалась пустой. Сяо с досадой цокнул языком. Тотчас же Литиция плеснула ему в чашку уже остывшей кипяченой воды и кинула две гранулы чая. Леопольдо посмотрел на узкие, янтарного цвета ленты, что, закручиваясь двойной спиралью, плыли вверх от крошечных гранул концентрированного чая, и поставил чашку на стол.

– У Ги Циковского был перстень с рубином. Он носил его на среднем пальце левой руки. До тех пор, пока кто-то не сказал ему, что камень искусственный. Великому Магистру не пристало носить искусственные драгоценности, а потому перстень перекочевал с пальца Ги Циковского в небольшую резную шкатулку из сандалового дерева, стоявшую у него на столе. Ги Циковский любил показывать эту вещицу гостям. Шкатулка не запиралась на ключ, но имела очень хитроумный запор, открыть который на моей памяти не смог никто. Но однажды перстень из шкатулки исчез. Ги был вне себя от ярости. Ни прежде, ни после этого я не видел его в таком бешенстве. Он лично устроил допрос служащим, находившимся в тот день в резиденции, но виновный так и не был найден. И Великий Магистр приказал отправить всех подозреваемых на Мусорный остров.

– Вы полагаете, мемори-чип мог быть спрятан в перстне?

– Я не могу найти другого объяснения тому, как сильно переживал Ги Циковский из-за его пропажи. Перстень с искусственным рубином сам по себе ничего не стоил. И Циковский никогда не говорил, что он дорог ему как память. Не знаю, – Сяо Леопольдо чуть приподнял руки и снова уронил их на колени. – Я боюсь направить вас по ложному следу.

– У нас все равно нет другого направления для поисков, – сказал Савва.

– Да, но где искать пропавший перстень? – задала ключевой вопрос мадам Вир-Щипок.

В начале наступила тишина – все сосредоточенно обдумывали вопрос, заданный Литицией. Затем раздался голос Сида, про которого все успели забыть:

– Я знаю, где перстень.

В кильдиме наступила тишина. Все смотрели на парня, а он, смущенный столь пристальным вниманием к своей скромной персоне, только глуповато улыбался – ничего, мол, особенного. Когда же Сидор уже готов был признать себя героем дня, интерес к нему, мгновенно возникший, так же быстро превратился в воспоминание. Все разом заговорили, забыв о парне и о том, что он сказал. Как оказалось, у каждого имелось свое представление о том, с чего следует начинать поиски злополучного перстня, и каждый полагал, что в сложившейся ситуации именно его предложение заслуживает внимания.

Какое-то время Сид удивленно молчал. Затем поднялся со своего места и, повысив голос, чтобы перекрыть общий гомон, почти крикнул:

– Эй! Вы что, не поняли? Я знаю, где находится перстень, который вам нужен!

– Сидор, – с укоризной посмотрел на парня Никита Сергеевич. – Тебе не кажется, что твое стремление привлечь к себе внимание в данный момент не совсем уместно?

– Да какое, на фиг, внимание! – протестующе взмахнул руками Сид. – Я знаю, где находится перстень! Вы слышите? Я знаю!..

– Мы слышим! – поднял руку Леопольдо. – Что ты хочешь сказать?

– Я знаю, где находится перстень, – в который раз повторил Сидор, но теперь уже тихо и несколько разочарованно.

– И где же он? – спросил Вениамин.

Парень вконец смутился и затряс головой, как будто хотел отказаться от всего сказанного.

– Что? – недоумевающе развел руками Вениамин. – Уже забыл?

– Я не то хотел сказать, – глядя в дальний угол комнаты, где стояла низенькая тумбочка, признался Сид. – Я знаю, кто стащил перстень из кабинета Великого Магистра.

– Послушай, Сид, мы обсуждаем серьезную проблему, и если ты просто что-то выдумываешь…

– Я ничего не выдумываю! – с вызовом вскинул подбородок Сидор. – Перстень Великого Магистра стащил мой дядя Юксаре!

– Тот, которого сослали на Мусорный остров? – уточнил Фредриксон.

Потупив взгляд, Сидор кивнул – не очень-то приятно иметь дядю-клептомана.