Сергей Шведов - Оракул Страница 61

Очень может быть, что Аркадий Семенович был прав, но Кузнецову не хотелось проигрывать даже в спортивном состязании. Тем более что расклад в игре был изначально не джентльменский — десять против одного. Впрочем, сейчас уже семь. Точнее, шесть. Удар Ярослава поверг на пол еще одного соперника, но, к сожалению, легче ему от этого не стало. К заговорщикам присоединилась еще одна группа вооруженных до зубов негодяев. Скорее всего, это были дружинники павших на божьем суде йородов Садка и Будимира. На нового гайосара у них был очень острый зуб, и они легко дали себя уговорить красноречивому жрецу, утверждавшему, что Йо ошибся в выборе, и гарантировавшему убийцам защиту от божьего гнева. К сожалению, Йо действительно молчал, так же как и его верный оракул, а помощь к Ярославу пришла совершенно с неожиданной стороны. Гулко и неожиданно в опочивальне прогремели два выстрела. Ярослав оглянулся и увидел стоящего в проеме запасного выхода следователя Рябушкина с пистолетом Макарова в руке. Помощь, что и говорить, пришла вовремя. Двое потенциальных убийц тут же отлетели в лучший мир. а остальные отпрянули назад, позволив Ярославу отступить и нырнуть в спасительную прохладу коридора. Кравчинский тут же потянул за рычаг, и тяжелая плита со скрипом перекрыла преследователям дорогу.

— Браво! — с чувством сказал Рябушкину Аполлоша. — Вы, Анатолий Сергеевич, прямо не следователь прокуратуры, а Зевс Громовержец.

— Преувеличиваете, дорогой Кравчинский, — усмехнулся Рябушкин. — А это ничего, что я сыграл не по правилам?

— Думаю, сойдет, — тяжело перевел дух Ярослав. — Если уж оракул оставил вам табельный пистолет, то сделал он это Далеко не случайно.

— А вам не кажется, что в данном случае он передернул? — засомневался следователь. — Ведь в ту пору не было и не могло быть огнестрельного оружия

— У аборигенов, безусловно, не было, а вот у инопланетян наверняка имелось. И оракул полагает, что в данных обстоятельствах исследователь, ставший гайосаром, просто обязан был им воспользоваться и тем самым спасти и себя, и всех остальных.

— А почему он им не воспользовался?

— Видимо, просто не успел. Заговором руководил его товарищ. Исследователь под номером четыре. Видимо, гайосару даже в голову не приходило, что тот может его предать. Похоже, это не приходит на ум и оракулу. Ведь он был запрограммирован на отражение внешней угрозы. Разоблачить козни предателя компьютер просто не мог.

— Но он мог оживить убитых? — нерешительно предположил Кравчинский. — У него это очень хорошо получается.

— Это только в том случае, если его не отключили на время. Ведь оживление должно происходить в достаточно короткий срок. А если компьютер отключить на пару дней, то за это время тела погибших можно успеть предать огню, а пепел развеять по ветру.

— Браво, Ярослав,—захлопал в ладоши Кравчинский. — Ты истинный Шерлок Холмс. Никому еще не удавалось с таким блеском раскрыть преступление, совершенное тысячелетие назад.

— Согласен, — кивнул Рябушкин. — Вы, коллега, действительно не без божьей искры. Но хотелось бы знать, что нам делать дальше? Может быть, попробовать отключить компьютер?

— А Николай? — встрепенулась Катюша.

— Пожалуй,—согласился Рябушкин,—для Ходулина такой наш ход был бы равносилен смерти. Но мы не можем до бесконечности кружить по храму. У меня в обойме всего несколько патронов, их просто не хватит, чтобы остановить наших противников. Рано или поздно они нас настигнут и попросту убьют. Аркадий Сергеевич сошел с ума. На кой черт ему понадобилось звание гайосара, скажите на милость?

— Он считает, что это шоу, — пояснил Ярослав. — Где победителю достается все. А ключом к хранящемуся в храме Йо кладу является вот этот самый жезл гайосара, Самое интересное, что он, скорее всего, прав. Видимо, его дедушка Терентий Филиппович Доренко что-то здесь подсмотрел и записал в своих мемуарах, предназначенных для расторопных потомков. Иванов с самого начала был нацелен на эти сокровища, и он не остановится в двух шагах от цели. Нас же он считает просто конкурентами, преследующими те же цели.

— Неужели клад настолько значителен, что способен свести с ума далеко не бедного человека?

— Анатолий Сергеевич, дорогой, эти сокровища тысячелетия здесь копились. Мы с Ярославом собственными глазами видели договор, заключенный оракулом с боярином Михайлой Глинским во время монголо-татарского нашествия. Там только перечисление золотой посуды заняло половину свитка. Ведь то, что вы видели во дворцах, — это подлинники. Шедевры мировой живописи и ваяния! И стоят они сейчас десятки и сотни миллионов. Согласитесь, есть за что хлопотать и Светлане Хлестовой, и Аркадию Иванову.

Разъяснения Кравчинского произвели на Рябушкина очень сильное впечатление, во всяком случае, он долго и с интересом разглядывал жезл гайосара и охотно согласился с предположением Аполлона, что это, скорее всего, ключ к компьютеру. Осталось только найти замочную скважину.

— Знаю я, где эта скважина, — сказал Кравчинский. — Она в кристалле. Даром, что ли, Иванов так хлопотал, чтобы ты, Ярила, не ткнул туда жезлом.

— Одного жезла, пожалуй, недостаточно, — задумчиво проговорил Кузнецов. — Нужна диадема и оба перстня. Я думаю, расклад был такой: каждый из исследователей владел одним из предметов, и только при общем согласии они могли воздействовать на компьютер в нужном направлении. Когда по воле оракула двое исследователей вынуждены были ввязаться в драку, то они, скорее всего, передали перстень и жезл оракулу на хранение. А тот потом вернул жезл победителю с помощью диадемы, которой воспользовалась его возлюбленная.

— Перстень, диадема и жезл у нас есть, — быстренько прикинул Кравчинский. — Не хватает еще одного перстня, бывшего на пальце у Ходулина.

— Возможно, этим перстнем уже завладел Иванов.

— Не исключаю, — согласился с Ярославом Аполлон. — Но в любом случае нам надо пробраться в главный зал храма. Возможно, оракул уже оживил Ходулина. Ведь четвертому исследователю, то есть Иванову, отключить компьютер не удалось. И спектакль уже пошел не по тому сценарию, что был написан самой жизнью много веков назад.

Видимо, Иванов не хуже своих оппонентов умел просчитывать ситуацию. Во всяком случае, он успел взять под контроль кристалл, окружив его плотным кольцом из своих слегка встревоженных, но все-таки еще не деморализованных окончательно подручных. Друзья обнаружили это, пробравшись на небольшой выступ под самым потолком главного зала, проход к которому отыскал Кравчинский, поразительно ловко ориентировавшийся в хитросплетениях выстроенного чужим разумом сооружения. Посмотрев с балкончика вниз, Ярослав обнаружил рядом с кристаллом не только Иванова и Светлану, но и по-прежнему лежащего неподвижно на плите Ходулина. Последнее обстоятельство Ярослава огорчило не на шутку. К сожалению, предположение Кравчинского не оправдалось, и оракул не воскресил убитого.

— Аркадий Семенович, — обратился к предателю Аполлон Кравчинский, — давайте поговорим как цивилизованные люди.

Иванов не сразу обнаружил говорившего, а обнаружив, немедленно нырнул под защиту кристалла. Видимо, он опасался выстрела.

— Не буду я с вами договариваться, — громко отозвался Иванов, на мгновение выглянув из-за кристалла, — Долго без пищи и воды вы не продержитесь, в столовую я вас не пущу.

— Вот ведь подонок, — хмыкнул Рябушкин за спиной у Ярослава.

— По-моему, он просто несвободен в выборе, — не согласился детектив. — Возглавив заговор против божьего избранника — гайосара, он тем самым стал заложником своих сторонников. Они его скорее убьют, чем позволят вести с нами переговоры.

— Бред, — покачал головой Рябушкин. — Тем более бред, что и освобождение этих людей, чей разум порабощен оракулом, зависит от успешности наших действий.

Следователь прокуратуры был, безусловно, прав, но попробуйте объяснить это людям, стопроцентно уверенным, что они не граждане Российской Федерации, живущие в двадцать первом веке, а ближайшие сподвижники почивших в бозе Садка и Будимира, убийце которых они всенепременно должны отомстить. Конечно, можно было отдать все эти погремушки очумевшему Иванову, но Ярослав опасался неадекватной реакции оракула. Чего доброго, компьютер может решить, что повторение ситуации есть закономерность, и устраниться от дальнейших поисков истины с весьма печальными последствиями для всех привлеченных к участию в спектакле «артистов».

— Надо рискнуть, — сказал Ярослав Рябушкину. — Тянуть резину нам не с руки. У вас сколько осталось патронов в обойме?

— Пять. Но ведь их там пятнадцать человек. Вы уверены, что справитесь с остальными? Боюсь, что ни я, ни Аполлон вам помочь не сможет. Мечи для нас слишком экзотическое оружие.

— От Кравчинского требуется немного: добежать до кристалла вместе с Катюшей и ткнуть жезлом в ту самую темную точку, о которой он говорил.