Вот тебе и сказка, Наташ (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна Страница 62

— Что делать?! — повторила вопрос женщина. — Тебе, живущему тысячелетиями болвану что сказали, а?! Консультировался он, консультировался и ничего лучше мышки в напарницы не придумал! Неуч! Тебе же сказали, что нельзя расстраивать необученную ведьму? Сказали! Сказали, что обиженная и печальная ведьма невольно вредит и себе и окружающим? Сказали! А ты что? Ты куда смотрел, что все до вот такого дошло?! Почему не поговорил, не попытался помочь? Да хоть бы мамку ее сюда привел! Или подружек освободил от ненужных им занятий! А ты…

— Я сразу сказал, что ничем не могу помочь ведьме. И ни одна из вас не согласилась помочь мне! — припечатал ректор.

— А ты просил о помощи, болван?! Ты вообще умеешь просить?! Приказывать, платить, заманивать, это все твое. А вот просить?! Да ни одна уважающая себя ведунка не придет, если ее заманивают хитростью, олух! Столько лет прожил, а ума так и не нажил!

И отвесила очередной подзатыльник.

Некромант на подоконнике смотрел на это действо с умилением. Ректор вместо того, чтобы защищаться. Почему-то стал отступать. А женщина его преследовала, умудрялась дотянуться, отвесить очередной подзатыльник и еще и приговаривала:

— По работе и награда, олух! Может хоть так ума тебе немного вобью!

А все сидели и наблюдали. С интересом, и только один секретарь с ужасом. Таким ужасом, словно на его глазах только что рухнула одна из подпорок мира, и он начал крениться, сползая с остальных.

Угомонить ведьму, решившую отомстить за Наташу, ректору удалось не скоро. Даже демон успел проснуться, с любовью уставиться на боевую женщину и хрипловато протянуть:

— Ведьма, взрослая, стабильная.

Наташе даже показалось, что сейчас он вскочит на ноги и броситься ведьму поедать. Но демон продолжал сидеть и смотреть с непонятным обожанием. В общем, демоны были очень странными существами. Или этот конкретный был странным. То в хрустальном гробу валяется и позволяет себя похитить и едва не уморить, то ведьмами любуется.

В конечном итоге, возможно, Коситей боевую женщину вовсе не успокоил. Просто она отвесила положенное ему количество подзатыльников и решила, что пора перейти к конструктиву.

Сначала она подошла к Осатину, довольно долго на него смотрела, а потом зачем-то погладила по голове.

— Ты вовсе не должен следовать за тем, что тебе не нравится, — сказала тихо и перешла к Вильхэ.

Он посмотрел на ведьму мрачно и с вызовом. Возможно, пытался показать, что ни в чем не раскаивается и никого не боится. Женщина покачала головой.

— А этот не умеет просить помощи и никому не верит. Да, из хороших, сильно обиженных и преданных кем-то очень важным мальчиков такие мужчины частенько вырастают. Хорошо, ты в себе хоть мстительность не взрастил. Одна только пустая гордость и взращенная изо всех сил самоуверенность. Ты действительно думаешь, что Кощей тебе бы отказал, попроси ты у него помощи? Он, конечно, болван и любит злые шутки, но свою обиду он уже пережил, еще несколько тысяч лет назад. Так что сейчас она его не водит, из недостатков в нем-то и остались, что самоуверенность и желание всех перехитрить. Но это врожденное и вряд ли от него возможно избавиться.

Ректор громко хмыкнул и спросил:

— Так что у него случилось такого, что он решил похитить студентов и заняться поиском сокровищ?

— Какая-то гильдия, девушка и долги с рабством, — неожиданно для самой себя вспомнила Наташа.

Вильхэ одарил ее мрачным взглядом.

— Ведунки умеют слышать, неуч, — улыбнулась ведьма сначала Наташе, а потом и похитителю студентов. — Так что с девушкой?

Вильхэ скривился, словно его заставили лимон съесть. Потом выпрямился и стал тихо каяться.

Девушка оказалась расчудесной, не что, что некоторые. И скромной, и умной, и талантливой, и просто прекрасной. Еще эта девушка практически согласилась выйти за него замуж. И все бы было отлично, если бы ее папаша, амулетчик, у которого гонору и самоуверенности было больше, чем таланта, не умудрился сначала набрать у гильдии, в которую даже не входил, кучу авансов на изобретение, которое годами довести до ума не мог, а потом еще и помереть, забыв сообщить об этом дочери. Гильдийцы, магических предметов, если что, рассказать об этом девушке тоже не спешили. Они подождали несколько лет, пока набегут безумные проценты, а потом просто пришли к ней с бумагой подписанной ее отцом, где он назвал ее своей правоприемницей. Наверное рассчитывал, что ей достанутся бешеные прибыли от его изобретения. А достались не менее бешенные долги.

В общем, нехорошие гильдийцы самым банальным образом фактически забрали в рабство отличную амулетчицу, которая даже магазинчик уже успела открыть. Какая уж тут женитьба?

— Это вообще законно? — спросила возмущенная Наташа, очень быстро сообразив, что клад Вильхэ подался искать в надежде, что его хватит на выплату долга.

— Нет, — мрачно припечатал Коситей. — Точнее, передавать долги наследникам законно. Но их нужно передать в течение трех месяцев со дня кончины должника, не успеют, их проблемы. И в течение этих месяцев никакие проценты не насчитываются, — одарил недобрым взглядом сгорбившегося Вильхэ и добавил: — Надо заставить всех моих преподавателей изучить законодательные кодексы, все три. Налоговый. Королевский общий. И, главное — народный. А то их любой мошенник, похоже, запросто обведет вокруг пальца. А они, даже помощи не попросят, не говоря уже о консультации специалиста. Лучше покопаются в документах, найдут кого-то способного открыть дверь к какому-то мусору и изобретут план с заманиванием бедолаги в подвал.

— Все в тебя, — умилилась ведьма.

На чем ректор решил закругляться с разбором полетов Наташи, Немши и Осатина, и взяться за поиски котика, который точно в чем-то виноват. Только пока окончательно не понятно, в чем и насколько.

— Вот спасай всяких подыхающих, — пробормотал он, прежде чем закрыть дверь за Наташей, которой хотелось задать хотя бы парочку вопросов.

Нет, вовсе не Кощею, а остающейся в его кабинете женщине.

Одна надежда, что Тишаня все расскажет.

В уменьшившемся составе заседание в кабинете ректора стало еще бестолковее. Все сразу же занялись своими делами.

Секретарь старательно о чем-то думал, может даже о смысле жизни.

Демон уселся у ног ведьмы, занявшей кресло, освобожденное Наташей и Немши, и решил подремать еще и там. А она зачем-то стала гладить его по голове, как большого кота.

Комендантша именно за ними наблюдала с большим интересом, пока добрый некромант не объяснил ей, что ведьма распутывает потоки демона. Демоны вообще ведьм любят. Ведьмы делают их стабильнее и одним своим присутствием помогают выздороветь. Ну, по крайней мере те ведьмы, которые сами успели состояться, как ведьмы. С разными девчонками оно не работает, но демоны все равно их любят. Девчонки ведь имеют шансы вырасти и стать спокойствием, которое им так надо.

— А эта еще и беглая богиня, решившая омолодиться, — обличающе указал на ведьму пальцем Коситей.

Ведьма ему мягко улыбнулась.

— Григорий, как ты их терпишь? — спросил Коситей у некроманта.

— Кого?

— Ведьм!

— А зачем их терпеть? — пожал плечами некромант. — Их главное занять чем-то интересным и не давать в обиду, пока сами не научатся давать сдачи. У меня и среди родственниц есть ведьмы. Но они этот выбор сделали осознанно и не в сопливом возрасте. Когда ведьмой становится взрослая женщина, с детьми — это хорошо. А когда бестолковая девчонка, у которой то ли любовь, то ли не любовь, то ли конец света, то ли ноготь сломался, это уже похуже. А у тебя даже книгу увели, которая твою ведьму могла бы занять.

— Твоя ведьма и увела. Чем ты ее, кстати, занимал, помимо скелетов и разговоров с силой? А то я свою попытался заставить искать в себе стихии, не помогло.

— Искать стихии очень скучно, — со знанием дела сказал Григорий. — Лучше уж при помощи артефактов вытаскивать. Вот смотри, моя подопечная то разных Иванушек и царевен-лягушек разгоняла, против которых у тебя тут защита стоит, то из голема воспитывала модницу, то ей эльф волшебные цветы выращивал, то с демоном по мирам бегала, то пыталась доказать одному художнику, что он просто находка. Ей некогда было заскучать.