Инструкция для дракона (ЛП) - Эйкен Г. А. Страница 66

Дагмар положила руку на плечо Талит.

— Это всё, что ты можешь.

— Знаю, но не могу перестать надеяться, что Морвид или я найдём что-нибудь, что сможет вернуть её. Даже сила Риннон не продержится долго.

Дагмар откинулась на спинку стула, разложив перед собой карты и заметки.

— Завтра?

Талит покачала головой, поняв смысл её вопроса.

— Скорее, сегодня.

— Фергюс знает?

— Говорил ли ему кто? Нет. Знает ли он? Уверена, что да.

Вздохнув, Дагмар села и снова склонилась над картами, когда увидела его. Он прошёл через двери, и абсолютно никто не обратил на него внимания. Учитывая то, как усилилась охрана — по твёрдому указанию Гвенваеля — тот факт, что никто даже не смотрел в его сторону, раздражал. Дагмар специально добавила, что даже драконов в человеческом обличье следует допрашивать или предупредила родственников Гвенваеля.

— Кто это? — Она кивнула на него, и Талит посмотрела прямо на дракона.

— Кто? Сэмюэл? Уборщик.

Дагмар нахмурилась и посмотрела ещё раз, быстро сообразив, что Талит говорит о мальчике, который, стоя на коленях, драит пол.

— Не он. — Дагмар снова поискала его взглядом и увидела, как мужчина небрежно поднимается по лестнице. — Вот он.

Талит тупо уставилась на лестницу.

— Кто?

— Ты не видишь?

— А что я должна увидеть? — Она произнесла это так, словно Дагмар сошла с ума. Дагмар знала, что ведьмы, как Талит и Морвид, могут видеть то, чего не видят другие, но пока на Дагмар очки, она не слепа, и знала, что видела… Так почему же Талит не видит?

Отодвинув стул, она встала.

— Вернусь через минуту.

Приподняв подол платья, Дагмар пошла по лестнице. Оказавшись в коридоре, она поняла, что парень исчез. Возможно, он чей-то любовник, заглянувший в гости. Но она не слышала, чтобы открывались или закрывались двери. Не заметила утреннего света, на мгновение проникшего в коридор, когда кто-то вошёл бы в комнату.

Она прошла по одному коридору, повернула в другой и направилась к комнате, в которой лежала Аннуил, но резко остановилась, увидев мужчину, выходящего из детской близнецов с малышами на руках. Он смело стоял в коридоре перед стражами, которые должны охранять младенцев и их нянек. Но стражники не двинулись с места… даже не заметили его присутствия.

И тут Дагмар поняла — его не видели. Его никто не видел. Никто, кроме Дагмар. Именно об этом говорила Эйоибхелла в письменах, которые Рагнар давал Дагмар. Она добросовестно писала подруге, в основном повторяя убеждения… или их отсутствие. Но несколько раз её слова не имели особого смысла для Дагмар. До сих пор.

«Сначала они всегда так удивлялись, когда я их видела, а теперь заходят поболтать. Или попить чай. Я будто никак не могу от них избавиться. Такое ощущение, что это происходит с теми, кто не поклоняется богам. Не с теми, кто просто хочет досадить семье или чувствует предательство, когда кто-то умирает. А с теми, кто осознаёт, что боги такие же, как все».

Дагмар изучающе смотрела на мужчину, держащего на руках младенцев Аннуил. Он слегка скривил губы, что-то обдумывая, затем пожал плечами и направился к комнате Аннуил. Дагмар последовала за ним, и стражи сразу же заметили её. Она подождала немного, перевела дух и вошла в покои умирающей королевы.

Он стоял у кровати, глядя на Аннуил.

— Хотел дать им возможность попрощаться? — холодно спросила она.

Подняв на неё удивлённый взгляд, он улыбнулся.

— Поразительно, что ты можешь видеть меня. — Когда она не прокомментировала это, он, казалось, потерял интерес. — Мне показалось справедливым отнести их к матери. Ты так не думаешь? — Он положил малышей на грудь и живот матери. А затем снисходительно улыбнулся, как отец Дагмар над щенком, которого дети полюбили, но больше не могли держать. — А теперь попрощайтесь, — сказал он им. — Можешь сказать «До свидания»?

Дагмар прищурилась, оскалилась и сжала кулаки. Бог он или нет, но она не позволит этому ублюдку так легко отделаться.

Бриёг, испытывая глубокое отвращение к своей родне, закатил глаза. Пара его брата лежала и умирала в комнате наверху, а эти идиоты могли только спорить о том, как лучше выследить и уничтожить минотавров. Пустая трата энергии, по его мнению. Но типично для клана Кадвалардс. Так они справлялись с чем-то подобным. Они не могли помочь Аннуил, а родственники его отца любили «помогать», поэтому делали то, что получалось лучше всего: убивали и разрушали. Но им это не под силу, если то, что сказала им крошечная женщина, правда. Про то, что следы Минотавра в одном месте, но тогда сами Минотавры наверняка в другом.

Поэтому они стояли над картами и спорили, спорили и спорили. Всё это время Фергюс сидел в кресле, уставившись на стол с картами. Бриёг знал, что брат не видит ничего перед собой. Не чувствовал ничего, кроме потери своей пары.

Каждую ночь Бриёг искал измученную Талит и отрывал её от книг, чтобы она могла поспать хотя бы несколько часов. Однако она не спала. В основном она плакала. Он знал, что это бессердечно и жестоко, но для всех будет лучше, если их мать, молча сидевшая в другом конце комнаты и смотревшая на Фергюса, просто отпустит Аннуил. Отпустить её, чтобы потом развеять прах по ветру, а после заняться воспитанием потомства так, как она хотела.

Не то чтобы Бриёг хотел смерти Аннуил — никогда не испытывал к ней такой неприязни. Но удерживать её только для того, чтобы дать Фергюсу возможность смотреть на дышащий труп, казалось не намного лучшей идеей.

Конечно, всякий раз, когда он думал о том, что придётся пройти через все это — потерять Талит — он чувствовал физическую боль. Никогда ещё ему так не хотелось сделать что-нибудь, хоть что-то, что помогло бы брату. Фергюс никогда не был таким беспечным драконом, как Гвенваель, но никогда не был таким… сломанным. Его брат был сломлен. И хотя опустошение Фергюса было бы велико, если бы Аннуил пала в бою, но враг был бы ясен. А задача ещё яснее — убить и уничтожить всех, кто приложил руку к смерти Аннуил.

Но как ему убить бога?

Если бы Бриёг знал, уже бы сам давно это сделал.

Когда темперамент Берселака взял верх, и гнев был направлен на брата, а Аддольгар — чей характер мог быть гораздо хуже — ответил ему тем же, Бриёг оглядел комнату. Он что-то почувствовал. Он тут же взглянул на сестру. Выражение её лица не изменилось и раздражение не уменьшилось. Если Морвид ничего не чувствовала, то, возможно, и нечего было чувствовать.

Он отбросил всё это и сосредоточился на отце, гадая, кто нанесёт первый удар. Ах, естественно Берселак. Ничего удивительного.

Бог в человеческом обличье выпрямился во весь рост и посмотрел на Дагмар. У него длинные волосы, большая их часть лежала по полу, и казалось, что сквозь всю эту черноту пробивается множество цветов. Когда она впервые увидела его, было слишком темно, чтобы различить все нюансы, но теперь всё стало яснее. Даже глаза у него странного цвета. Вероятно, фиолетовые. Очень похож на цвет глаз Бриёга, хотя и ярче… и удивительно теплее и дружелюбнее, чем у Бриёга. Как и красивое лицо. Всё в нём говорило о красоте, очаровании и милости… но Дагмар ни на секунду не поверила в это.

— Ты не поклоняешься богам.

Дагмар прошла дальше.

— Мне нужны только знания и логика.

— Но знания и логика так холодны и бесчувственны.

— Мне они дали достаточно. Я видела, как люди поклоняются богам на алтарях, но пользы не заметила. Мужчины в расцвете сил гибли во время сражений, оставляя жену и детей на произвол судьбы. И жена молилась богу. «Пожалуйста, господи, помоги, ведь я потеряла мужа». — Дагмар пожала плечами. — Через месяц или два, когда у неё заканчивается жалкая сумма, выданная ей армией, я замечаю её на рынке, продающей себя на улице тому, кто больше заплатит. Она надеется заработать достаточно денег, чтобы прокормить детей, которые вырастут ворами и убийцами. Или, может, солдатами, потому что им был их отец, и тогда всё может начаться сначала. Нет, извини, но я не поклоняюсь богам.