Кира Измайлова - Пятый постулат Страница 77

Маша прогулялась еще торговым улицам, кое-что услышала, но совсем мало. И вряд ли эти сведения представляли какую-то ценность!

«Правда, что ли, в заведение служанкой устроиться? — мрачно думала она, который день бесцельно кружа по городу. Кое-где ее уже узнавать начали, спрашивали даже, не устроилась ли она еще на работу. — Весь прав, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Вдруг что и услышу…»

Но подавать еду и выпивку она не привыкла, к тому же помнила, как обходились со служанками: могли и ущипнуть, и в углу прижать, и не моги возразить, мигом выгонят! Сможет ли она терпеть, если такое случится? Ради великого дела Вождя смогла бы, конечно, а так…

Будучи в расстроенных чувствах, Маша не смотрела, куда идет, подскочила от оглушительного гудка над самым ухом, шарахнулась в сторону: по широкой улице прогромыхала самобеглая телега, как их тут называли, — подобие автомобиля, здоровенное сооружение, плюющееся дымом. За телегой тащилась целая вереница прицепов, закрытых плотной тканью, за ними зорко приглядывал отряд вооруженных всадников в форме, а правил этим агрегатом невероятно довольный собой молодой парень в лихо сдвинутом на одно ухо картузе.

— Что это? — спросила Маша у случившейся поблизости женщины.

— А припасы во дворец повезли, — ответила та безо всякого намека на удивление, видно, привыкла к такому зрелищу. — Вишь, удобно как, зараз столько тянет, куда там лошади!

Вот оно! Если бы удалось узнать, где грузят прицепы, пробраться в один такой, затаиться… Их проверяют, наверно, но вдруг! Может, хоть это заинтересует Веся?

Настроение у Маши заметно исправилось, и она отправилась домой. Надо будет подежурить на этой улице, выяснить, с какой периодичностью проходят подводы… Дел по горло!

Но обо всех делах Маша позабыла, когда увидела книжную лавку!

Признаться, за все время пребывания в этом мире книг она видела всего три: свою да те две, в которые староста Перепутинска записывал пришлецов, но те книгами назвать было сложно. У нее уже сложилось впечатление, что местные в большинстве своем и читать-то не умеют, ан поди ж ты!

На небольшом прилавке под навесом плотными рядами стояли томики, сидел рядом владелец, приглядывая за покупателями — двое или трое мужчин листали книги, выбирая что-то по вкусу. Маша пригляделась — текст был печатным, не рукописным! А вот новыми книжки не выглядели, и вскоре она поняла, почему: «распродажа библиотеки господина такого-то, цены ниже низких!», значилось на плакатике. Неизвестно, обнищал ли этого господин настолько, что вынужден продавать книги, умер ли, а имущество его пошло с молотка, ибо не сыскалось наследников, или просто он отдал ненужные книги слуге, а тот решил заработать… Машу это не интересовало!

Подойдя поближе, она вчиталась в названия на корешках (мужчины покосились на нее не без интереса). Ей очень хотелось почитать что-нибудь по истории этого мира, какой-нибудь сборник законов или указов, но увы, ничего подобного она не увидела. «Лусития и Тамуаз» — прочла она на одном корешке и решила: вдруг это о каких-то странах? Но увы, Муша ждало горькое разочарование: пролистав несколько страниц, она поняла, что наткнулась на повесть о двух влюбленных! Тут нашлось еще много таких же: менялись только имена да пространные описания дам и кавалеров… Еще попадались сборники стихов (в поэзии Маша разбиралась слабо, ценила только революционные песни и почитала их вершиной творения, а уж аллегории местных авторов ей были решительно непонятны), анекдотов (в основном неприличных), пара учебников иностранного языка (Маше были понятны оба, конечно)…

Мужчины давно расплатились и ушли, а девушка всё перебирала книги в надежде на чудо. Ну не могут же тут издавать только развлекательную литературу! Конечно, в ее мире тоже была такая, но не очень много, и в основном она повествовала о достижениях общевистов и происках врагов: были романы о злобных шпионах капиталистов, которых разоблачали доблестные орлы Вождя, о приключениях первооткрывателей в диких землях, о труде и дружбе, и о любви, конечно, настоящей, общевистской!

— Быть может, барышня ищет что-то определенное? — поинтересовался торговец. Это был морщинистый человечек с продувной физиономией, и он хитро смотрел на Машу.

— Да, но, боюсь, здесь такого нет, — печально сказала она. — Мне нужна энциклопедия. Ну, справочник… Такая книга, где написано обо всём на свете!

— О! Думаю, я смогу вам помочь, — торговец полез под прилавок. — Нынче редко встретишь барышень, интересующихся серьезной литературой, а не всеми этими… Томуазами! Те, кто пишет эти романчики, ничего не понимают в жизни!

Маша кивнула и уставилась на большой том, который мужчина держал в руках. Книжища выглядела крайне солидно, одна обложка с позолотой чего стоила! Просто как энциклопедия, изданная к юбилею Вождя!

— Но это дорогая книга, — предупредил он. — Не для продажи со скидкой! Картинки цветные, бумага отличная…

— А можно… можно взглянуть? — попросила Маша, опасаясь, что у нее не хватит денег.

— Прошу, барышня, — тот протянул ей книжищу. Та показалась Маше даже тяжелее, чем книга Вождя! — Только у нас здесь не читальня, гляньте одним глазком и решайте, будете брать или нет.

— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо ответила Маша и открыла первую страницу.

Тут уже додумались до оглавления, и девушка радостно улыбнулась, увидев строки наподобие «Введение в интересную науку» и «Обычаи Западной Брухундии». Наверно, интересная наука — это география, решила Маша и раскрыла том на середине.

Торговец не обманул: книга в самом деле была богато проиллюстрирована. Собственно, она и состояла в основном из картинок! Но, великий Вождь, что было на них нарисовано!.. Маша в ужасе пролистнула еще несколько страниц, думая, что ошиблась и увидела изображение какого-нибудь языческого обычая. Но нет! Толстый том во всех подробностях, с четкими иллюстрациями объяснял, как заниматься самой интересной и самой древней наукой, какую только знают люди, повествуя о любовных обычаях самых разных стран и народов…

— Ну что, барышня, возьмете? Самое полное собрание на сей день! — сообщил торговец, глядя на красную, как свёкла, Машу. — Ошибки первых изданий исправлены, а то, хе-хе, бывало, люди калечились… Написано, мол, вот эту руку сюда, эту сюда, ногу вот так, а надо-то наоборот! Берете?

— Н-нет… — выдавила Маша с трудом. — Боюсь, это мне не по карману. Простите за беспокойство…

Развернувшись, она пошла прочь. Торговец спрятал том под прилавок, вздохнул:

— Эх, молодежь!..

«Какой ужас! — думала Маша гневно. — Как можно?! Книга — самое лучшее, что придумал человек, и… вот так взять и осквернить страницы, на которых можно было напечатать учебник, ну пусть даже роман, подобным?! Кем надо быть для этого?! Что за люди тут живут?!»

Что-то подсказывало ей, что такие люди есть везде: тот же Весь вряд ли бы покраснел, а скорее с интересом просмотрел похабную книжищу от корки до корки и заявил, что ничего нового для себя из нее не вынес. Но для Маши это было чересчур!..

Конечно, она ничего не сказала Весю об этом своем приключении, упомянула только о самобеглой телеге, но об этом, как выяснилось, он давно знал. И полагал, что проникнуть во дворец таким способом невозможно: найдут на въезде. Он строил какие-то хитрые комбинации, но объяснять ничего не собирался: с Машей он отдыхал, и кое-каким его изобретениям позавидовала бы и книжка с картинками…

Глава 28. Товарищи

Маша продолжала упорно собирать крохи информации, с каждым днем всё больше преисполняясь отвращения к этому миру.

Конечно, за проведенные здесь месяцы она уже попривыкла к здешним излишествам, тяге к роскоши, социальному неравенству. Но все равно не понять честной общевистке, чем разряженная дама в шелках лучше оборванного мальчишки, который за мелкую монетку до блеска начищает обувь благородным господам?! По мнению Маши, как раз бедняк намного честнее и порядочнее любого аристократа… Тут девушка запнулась, вспомнив Веся. Впрочем, он тоже был тем еще кровопийцей, не гнушался пользоваться трудом слуг (взять хотя бы ее, Машу!), носить бриллианты, которые спасли бы от голода целый городок!

Маша едва не споткнулась на месте от оглушающей мысли: а ведь она, общевистка, не просто спала с врагом народа (в конце концов, она делала это вынужденно… сначала), а стала ему доверять! А полагаться можно только на товарищей, вот только где их взять в этом сумасшедшем мире?

На собственном горьком опыте Маша усвоила, что слова «Я по капле выдавил из себя холуя» — не просто красивое выражение, а истинная правда. Здесь никто, совершенно никто не считал несправедливым такое положение дел, и, прежде чем бороться за революцию, местным жителям следовало выдавить из себя лакеев, осознать всю неправильность царящего сейчас классового устройства общества. Но здесь, к превеликому сожалению, не привыкли думать об интересах общества, все больше о собственных страстях и желаниях.