Ольга Болдырева - Как раздать долги Страница 8

Как говорится: «Кто не учился — тому не понять».

Я, кстати, занимался самообразованием, но пару тысячелетий назад со скуки (а у меня по-другому не бывает!) записался в какую-то магическую школу одного развитого мира. Вот, скажу вам, веселенькие денечки были! Потом даже попробовал на бис в другом мире повторить, да уже все не то было. К тому же не люблю я сидеть над книгами и зубрить сложные формулы, когда можно пальцами щелкнуть — и, пожалуйста, все готово.

Потянув на себя тяжелую дверь, я тут же ее отпустил, зажав себе нос, чтобы не расчихаться. Пыль — страшный зверь! Даже меня аллергия не пощадила.

Библиотека, как и положено, встретила меня зловещей кладбищенской тишиной. Только сквозняк игрался приоткрытой форточкой, она неприятно елозила на несмазанных петлях. Я подумал, что, если хорошенько напрячь слух, — можно расслышать шум на верхних этажах. Здесь же, в царстве покоя и пыли, аккомпанементом форточке уныло поскрипывали под ногами доски паркета. Оглядел небольшой столик перед входной дверью, за которым, наверное, полагалось сидеть библиотекарю. Пусто. Только лежит закрытая и крайне потрепанная книжка. И все, ни коробок с карточками посетителей, ни чего-либо еще.

— Ку-ку? — спросил я первое, что пришло в голову.

Где-то меж стеллажей хихикнули, видимо, найдя такой способ обнаружения живых забавным. Но смеялся явно не библиотекарь, так как появился он с противоположной стороны.

Вот тут я и выпал в осадок. Ага. И во все прочие слова, которые обозначают удивления крайней степени. Библиотекарем был эльф. Что же тут такого, спросите вы? Угу, угу. Проблема состояла в том, что эльф был стар. Очень-очень стар, просто-таки неимоверно. То бишь передо мной стояла история во плоти, облаченная в бесформенный серый балахон и опирающаяся на резную трость. Длинные седые волосы были сплетены в косу и перевязаны черной лентой. Старческое лицо, изборожденное морщинами, высохшие руки с пигментными пятнами. От эльфа веяло такой древностью, что я почувствовал себя сопливым мальчишкой.

Нет, не так, от эльфа веяло Вечностью!

— Мое почтение. — Я поклонился так низко, как позволила моя многострадальная поясница. — Прошу прощения за свое вторжение, но меня…

— В свой последний визит ты не был столь вежлив, Гэбриэл, — спокойно перебил меня библиотекарь. — И распрямись наконец, совсем никакого удовольствия разглядывать твою спину.

Я поспешно распрямился, в который раз подумав, что доиграюсь с внешностью отца до чего-нибудь нехорошего. Гэбриэл всегда был крайне груб. Однако, встретившись взглядом с выцветшими, почти слепыми глазами хранителя знаний, я понял, что тот прекрасно знает, кто скрывается за личиной Отступника. Просто не говорит: ведь в библиотеке есть посторонние существа, и им совершенно необязательно знать об устроенном Алив маскараде. Хотя какой маскарад? Я разве виноват в том, что и безо всяких иллюзий выгляжу копией своего создателя?

— Что понадобилось тебе в обители тишины и знания?

— Мне бы это… — тут я совершенно искренне смутился, — мне бы про… ммм… себя что-нибудь почитать. Учебники там или еще что. Можно?

Старик понимающе кивнул и усмехнулся, тонкая кожа натянулась, превратив лицо в маску.

— Третья секция справа — там учебники. Напротив стеллажи с энциклопедиями. И в конце пятого сектора на шестом стеллаже можно найти несколько диссертаций. Если информации окажется мало, подходи, подумаю, чем еще смогу тебе помочь.

— Благодарю. — Я наклонил голову и проскользнул меж шкафов в указанном направлении.

Попытался в уме подсчитать, сколько же нужно прожить эльфу тысячелетий, чтобы состариться, но, увы, после нескольких миллионов сбился. Тут впору завидовать! Я-то себя считал старым. А все-таки интересно: кто он, откуда?

Добравшись до указанных разделов, я похватал с полок все, за что только зацепился взгляд. После чего, согнувшись под тяжестью высоченной стопки томов, доплелся до ближайшего столика и, сгрузив добычу, принялся уныло гипнотизировать книги в надежде, что они сейчас сами начнут читать себя вслух.

Нет, вы не подумайте ничего! Я читать умею, ага! И очень люблю. От хорошей приключенческой книги меня не в состоянии оторвать даже конец света за окошком или толпа творцов, штурмующих Цитадель. Разве что Анабель удастся такой подвиг, если она наденет, хм… тот кружевной комплект, что я ей на день рождения подарил.

Так. Нет, это бесполезно. Уползающие не в те степи мысли — первый признак, что мозгу катастрофически не хочется в себя загружать новую информацию и он жаждет только продолжительного и крепкого сна.

Лениво обвел пальцем плотный переплет учебника по теории творения за третий курс. На обложке был изображен белобрысый карапуз с земным шаром в пухлых ручках. Символично, однако. Даже открыл первую страницу, перелистнул вступление… еще несколько листов… и закрыл учебник. И без того за несколько секунд просмотра в глазах зарябило от длинных формул и схем. Брр!

Бедные студенты.

Погрустив следующие несколько минут над стопкой, я все-таки придвинул к себе сравнительно небольшую энциклопедию. Отыскал в оглавлении строку «Творцы, Высшие». Оказалось, моим милым родственничкам посвящен целый раздел. И это несмотря на то что излагались скупые факты вроде: определения силы, уровня, ореола контроля, положения в Поколении и т. д. и т. п.

Лениво перелистав пару страниц, я досмотрел до буквы «К». Потом вспомнил, что «Г» должна была находиться несколько раньше. Вернулся обратно и ничего не нашел. Странно.

— Посмотри на «О» — Отступник, — посоветовали откуда-то сбоку.

— Спасибо, — согласился я, ища указанную букву.

Угу, нашел. Лучше бы и не искал. Характеристика отца уместилась в одно слово. Очень емкое — «устранен». Может, лбом о столешницу стукнуться? Но с этим можно и повременить. Сначала я решил посмотреть на случайного «помощника». Судя по ехидному выражению подросткового лица, девчонка точно знала, что я найду и как этому обрадуюсь.

— А что-нибудь более существенное? — уточнил на всякий случай, радуясь, что хоть кто-то нормально реагирует, а не убегает от Отступника куда подальше.

— Ну-с, — девчонка подошла ближе и, устроившись прямо на столе, начала перебирать книги, — на занятиях по теории творения на втором курсе дается краткая характеристика построения бессистемных миров класса «А». К этому добавляются имя и несколько уточнений. По тому же предмету за четвертый курс в первом семестре рассматривают схемы, по которым считается возможным создание автономного мира. За два семинара необходимо найти все неточности расчетов и подвести итог, почему существование такого мира нереально. Хм… Еще тебя проходят на первых и третьих курсах по множественной истории. Сначала краткая биография, потом студентов запугивают ужасными экспериментами над живой материей. Заканчивается все блистательной победой творцов и… твоим развоплощением. Может, есть что-то на пятом, но до него я еще не доучилась. И что с другими факультетами, тоже не знаю. Теперь подробнее…

Она перевела дыхание, явно пытаясь вытянуть из памяти всю информацию по данному вопросу, будто это был семинар, решающий судьбу ее «автомата».

— Так. Гэбриэл по силе был Тенью на ступень ниже Пресветлой Алевтины и вторым в Поколении. Единственный творец-не-из-этого-мира и воспитанник Таэней. Помешался на теории создания автономных миров, возможности познания Хаоса и использовании его в творении. Подводя итог его характеристике, преподы всегда добавляли — полнейший безумец. После череды неудачных экспериментов Гэбриэл был изгнан из мира Земли, его силу запечатали… ну-у, точнее, решили, что запечатали. Дальше. На какое-то время он просто исчез, а потом начал собирать армию таких же изгнанников: боги, демоны, в общем, сброд, который думал, что им действительно удастся уничтожить Поколение. Был бой, восставшие проиграли. Впрочем, Отступник знал, что так будет. Он душами умирающих существ открыл путь Хаосу в наш мир. Да…

Девушка вздохнула.

— Этот момент в учебниках расписан наиболее красочно, а на занятиях ему отводят особое место. Ценой своего дара и бессмертия Милосердная Стин смогла закрыть пробоину, уйдя в Хаос. Гэбриэла казнила лично Пресветлая Алевтина. Вот, собственно, и все, что известно студентам сего величайшего оплота знаний.

Я кивнул. А что было известно мне о том, кто создал меня? Пожалуй, самым запоминающимся фактом из биографии Отступника казалось его происхождение. Думаю, то что Гэбриэл единственный из всего Поколения родился и вырос в другом мире, в конечном итоге решило все. У его народа были весьма странные представления о вселенной и роли каждого существа в ее судьбе. И мораль с мировоззрением сложились несколько своеобразные. Конечно же отец не делился со мной своими сомнениями и переживаниями, но кое-что понять я смог. Например, в мире Гэбриэла верили, что каждый, кто наделен даром, говорит от лица высших сил. Божество вкладывает часть своего духа в таких людей, а их тела делает храмами, куда может войти, дабы судить и повелевать. Всякому одаренному следует внимательно следить за собой. Каким родился — таким и живи, красота роли не играет. Но если не смог распорядиться достойно своим телом, пеняй только на собственную лень: храм признают оскверненным и уничтожат, чтобы не оскорбить божество. Вот так-то! Особо мучным не злоупотребишь, да. И не только, кстати, мучным. Наверное, именно поэтому Гэбриэл так болезненно отнесся к шутке Тьмы, сделавшей меня копией Отступника. Законы родного мира прочно вросли в его естество, и это не смогли исправить те столетия, которые он провел среди Поколения.