Антон Твердов - Приятно познакомиться Страница 8

Кто-то из стоящих на крыльце хлюпиков-интеллигентов предложил новоиспеченным приятелям доказать свою доблесть на деле и кивнул на закрытую дверь, откуда доносился писк и скрежет бесчисленных тварей.

Охранники хотели было ускользнуть так же незаметно, но во второй раз у них это не получилось. Их дружно заклеймили позором, и когда они оба, Митя и Русланыч, пристыженные и доверху наполненные пьяной отвагой, решили с пистолетами на изготовку ворваться на территорию оккупированной крысами рекламной конторы — вдруг оказалось, что врываться вовсе не нужно.

Крысиное нашествие кончилось так же неожиданно, как и началось.

Сотрудники рекламного агентства «Попкорн» робко и боязливо, подталкивая впереди себя охранников Митю и Русланыча, вошли в коридор родной фирмы.

О, какое ужасное зрелище представилось им!

Все бумаги, которые находились в конторе, были изорваны острыми когтями и искромсаны острыми зубами в клочья. Уцелели только счета и деньги, и то благодаря тому обстоятельству, что лежали за металлической дверью в бронированной кабинке конторской кассы. Помещение кассы — единственное, надо сказать, что уцелело после этого дьявольского налета. А все остальное… про все остальное даже и говорить нечего. Стекла выбиты, столы и стулья перевернуты. Как, кстати, мелкие в общем-то животные — крысы — могли перевернуть столы и стулья? Непонятно. Непонятно было также, как крысы умудрились разбить абсолютно все бьющиеся и небьющиеся электрические приборы: от лампочек в патронах до массивных компьютерных мониторов? Да и системные блоки валялись на полу покореженные, с вывернутыми наизнанку сверкающими внутренностями. И все провода, какие были в конторе, оказались перегрызенными крысиными зубами.

Надо ли говорить о том, что никаких следов оригинал-макета, заказанного Гариком, не было? Если бы сам заказчик не придумал глупую и допотопную штуку — развесить объявления вручную, он бы остался ни с чем.

Так думали сотрудники рекламного агентства «Попкорн». А о том, что думал сам счастливец Гарик, они так и не узнали, потому что Гарик, развесив с помощью нескольких добровольцев свои объявления на территории Волжского района, никогда больше в «Попкорне» не появлялся. Да и если бы появился, сам господь бог не смог бы тогда поручиться за его безопасность, потому что «попкорновцы» все как один были уверены в том, что это он, Гарик, накликал на них ужасную и неслыханную беду.

— Во как было, — изрек Семенов, дочитав статью и сложив газету. — А ты говоришь — у нас крысы. Ну, может быть, и есть пара-тройка мышек. Чего беспокоиться?

Ленчик хотел было что-то ответить, но не успел оглушительно грохнули металлические двери трупохранилища, и в коридоре послышались неуверенные спотыкающиеся шаги.

Ленчик замер с открытым ртом и мгновенно посерел. Семенов нахмурился и отложил газету.

— Слышал? — дрожащим голосом осведомился Ленчик. — Кто-то ходит…

— Кто?

— Незнакомец, — шепотом ответил Ленчик. Семенов ничего не ответил, хотя шаги в гулком коридоре слышались явственно. Было похоже на то, что незнакомец топтался на месте, еще не определившись, какое из четырех возможных направлений ему выбрать.

— Точно кто-то ходит, — констатировал Ленчик. — Зуб даю. Может, кто забрался в больницу?

— Зачем? — проворчал тоже начавший нервничать Семенов. — Градусники тырить? Помнишь старого Иваныча, главврача? Которого на пенсию пихнули? До того, как его сняли, Иваныч половину больницы на рынок снес, — добавил он, умолчав о том, что самолично и на пару с уборщицей тетей Дусей вытащил из больницы все то, что не успел вытащить главврач Иваныч.

— Правда, правда, — судорожно закивал Ленчик. — Это верно… Тырить тут нечего. Да и как мог кто-то забраться в трупохранилище? Там же окон нет.

— Нет, — подтвердил Семенов. — А откуда ты знаешь, что этот… именно через трупохранилище забрался?

— Двери же хлопнули. И кто-то вышел.

Тут оба смолкли, потому что из коридора раздалось неясное покашливание.

— А если он не проникал… — осторожно начал Ленчик. — В смысле, если он там и был, в трупохранилище?.. Ну, встал и пошел.

После этих слов приятелям стало совсем жутко.

— А кто у вас там лежит-то? — после долгого молчания спросил Ленчик.

— А я почем знаю, — пожал плечами сторож, — в наше трупохранилище привозят в основном бомжей загнувшихся и всяких других прохожих, которые вышли на улицу без документов и умерли… Всякие типы попадаются. Черт его знает, кто это может быть.

Ленчик поморщился.

— Может быть, он и не это самое… и не из покойницкой вышел, — проговорил он.

— Ты же сам говорил…

— Я просто предположил. Может быть, это вообще уборщица ходит.

Семенов посмотрел на своего приятеля. Искра надежды мелькнула в глазах сторожа.

— Точно! — шепотом выкрикнул он. — Скорее всего это тетя Дуся опять спирта насосалась и топчется в коридоре. Забыла, как до дома дойти.

— А в трупохранилище?

— Уснула под столом, — наугад сказал Семенов. — И никто ее не заметил. А теперь проснулась. Фу-у, а мы напугались. Чего бояться-то? Не стоит бояться. Я сам видел, как она поддамши ходила с самого утра. Не стоит бояться, — повторил Семенов.

Страшное, нечленораздельное и хриплое восклицание, долетевшее из коридора, ясно дало понять охраннику и сторожу, что бояться стоит. Потому что тетя Дуся хоть и обладает грубым и прокуренным басом, но рявкнуть так ужасно никак не сможет.

И снова стало очень страшно.

— Иди посмотри, — предложил Ленчик Семенову. — Ты же сторож. Твоя обязанность следить за вверенной территорией.

— А ты — охранник, — возразил на это Семенов. — Силовая, так сказать, структура.

Ленчик расстегнул кобуру, достал оттуда походную ложку и тоскливо посмотрел на нее.

Шаги в коридоре между тем застучали вновь, приближаясь.

— Он сюда идет, — холодея от ужаса, предположил Ленчик.

— Почему сюда-то? — прохрипел побледневший Семенов. — Может, он просто по коридору прогуливается.

— Сюда идет, — прислушавшись, подтвердил собственные слова Ленчик. — Я слышу. Ой, мама. Вот тебе и крысы…

— Д-да, — согласился и Семенов, — это почище того, что в рекламной конторе было. Надо свет выключить. В коридоре-то темно, а у нас светло. И дверь открыта. Он на свет, может, идет.

Ленчик вскочил на ноги, метнулся было к выключателю, но тут приоткрытая дверь комнатушки сторожа распахнулась, и на пороге возник человеческий силуэт. Ленчик вскрикнул, метнулся было обратно, но поскользнулся и растянулся на полу. Семенов выпрямился было во весь свой немалый рост и замер, точно окаменев.

Вошедший в комнатушку сторожа человек был высок, строен и хорошо сложен. Последнее обстоятельство прекрасно заметно было еще и потому, что человек этот не имел на себе никакой одежды, но, кажется, не испытывал по этому поводу никаких комплексов. А какие же все-таки мысли или чувства владели его сознанием, определить было трудно. Лицо человека сковывало какой-то отчужденностью, полуприкрытые веками тускло-синие глаза казались повернутыми вовнутрь, даже растрепанные светлые волосы торчали безжизненно, словно сожженная солнцем трава. Татуировка на плече — оскаленный черный зверь, навечно замерший в хищном прыжке, ножевой шрам на гру-Ди» крохотная точка родимого пятна на шее…

— Зомби, — прошептал Ленчик и, не вставая, упал в обморок.

Сторож Семенов рад был бы, наверное, последовать его примеру, но отчего-то остался стоять. Безмолвный пришелец неторопливо обвел комнату отсутствующим взглядом и пошевелил руками. Семенову показалось вдруг, что он уже где-то видел этого человека. Но где и когда?

— Ты кто? — хрипло проговорил сторож Семенов, чтобы хоть чем-то нарушить гнетущую тишину ночной больницы.

Незнакомец не ответил. И тут Семенов внезапно вспомнил, где видел его. Сегодня утром, в обычном порядке обмывая новопривезенные трупы из резинового шланга,

— Как это? — глупо спросил у самого себя сторож. — Ты же труп. Я тебя еще утром из шланга поливал. Готовил к вскрытию. Почему ты ходишь по больнице?

Незнакомец развел руками, словно пытаясь сказать: «И сам удивляюсь…» — но ничего не сказал.

Семенов слабо вякнул и закатил глаза. Когда он поднялся с пола, оказалось, что никого, кроме него и неподвижно лежащего рядом с табуреткой Ленчика, в комнатушке не было. Сторож окинул затуманенным взором две опорожненные бутылки из-под водки.

— Надо же такому привидеться, — проговорил он, потирая лоб дрожащей от слабости рукой. — Пить надо, наверное, меньше.

Чтобы хоть немного успокоиться, Семенов закурил. Табачный дым, синей струей заклубившийся в его крови, внезапно прояснил сознание. Семенов задумался и через несколько минут путем сложных умозаключений пришел к следующему выводу:

«Если мне все привиделось и никакого восставшего мертвеца не было, то почему тогда Ленчик валяется на полу? Да и я только что очнулся от обморока. Не могли же мы так упиться с двух пузырей. Или могли? Да нет, не может быть. Я только на прошлой неделе на дне рождения у деверя выжрал в одну харю два литра белой, и ничего. По полу не валялся и даже не дебоширил. Спел, конечно, чего-то там такого, набил деверю, старому козлу, морду и мирно ушел домой. Что-то здесь не так. Надо проверить».