Галина Романова - Как начать карьеру Страница 81

— Заткнись! Неужели ты, как и моя свекровь, думаешь, что если блондинка — то полная дура?

А что, в этом есть сомнения? Впрочем, если считать, что это леди Гемма все придумала и организовала, сомнения имеются, и еще какие!

— Присмотрись, Геби! Фигура совсем другая, но цвет волос и… дай-ка приподнять веко… да, цвет глаз совпадают… Этого достаточно!

— Для чего?

— Чтобы завести ребенка, дубина! Эти два признака — основное, что младенцы наследуют от отца!

— Ты уверена?

— Да! В отличие от тебя, Геби, я иногда использовала книги по прямому назначению — то есть читала!

Ой! Ущипните меня!

— В общем, так. Хватай этого недотепу и клади на кровать!

— А почему не…

— А потому, что я все-таки виконтесса, а не служанка! И заниматься «этим» на полу у самого порога не приучена! Хватай-хватай, чего стоишь? И раздень заодно! Я, что ли, всем буду заниматься?

— А почему бы и нет? Это тебе нужен ребенок, чтобы остаться леди Байт!

— Чтобы я раздевала пьяного мужчину? Ты совсем с ума сошел? Достаточно того, что буду с ним потом проделывать! Живо-живо! Пока никто ничего не заметил!

Сказать по правде, все это время я пребывал в полном сознании, но почему-то не мог пошевелить даже мизинцем. Ох, вот это-то и плохо. Выходит, оцепенение и личиночная стадия превращения в упыря практически шли полным ходом. И до заката я не смогу пошевелиться. А что будет после захода солнца? Вот бес! Я даже не чувствовал, что делают с моим телом! Вроде куда-то тащат, тормошат, переворачивают, наверняка раздевают…

— Гемми!

— Что?

— По-моему, он не пьян…

Пауза, показавшаяся вечностью. Как много дал бы за то, чтобы видеть выражения их лиц!

— Хочешь сказать, что он мертв?

Блин…

— Типа того… Он холодный и… это… ну… пульса нет! И твердый! У него это… как его… трупное окоченение, кажись, наступило!

А как дрожит голосок у нашего лженекроманта! Любо-дорого послушать! И этот тип хотел сменить на посту мэтра Куббика? Да он хорош только маскарадный костюм носить и перед детьми выделываться!

— Дай сама проверю… Хм, пульса действительно не прощупывается… А ты на что?

— Я-а-а-а? — Он почти завизжал.

— Ты-ы-ы-ы! Подними его — и дело с концом! Он же еще свежий! Мне и надо минут на пять, не больше! Потом отнесешь и утопишь во рву, делов-то… Ну же, Геби! Кто из нас двоих учился на некроманта?

— Я недоучился…

— Но начинал! Делай хоть что-нибудь! Живо! Считаю до трех! Р-раз!..

А девочка умеет командовать! Или братец у нее тряпка, каких поискать… Во всяком случае, решительных возражений не последовало, и несколько минут спустя мое тело почувствовало магию. То есть ощутило ее воздействие.

Вот интересно — я прекрасно все слышал, но не мог ничего видеть и не шевелился. Так ведут себя все личинки или нет? Живой труп! Никогда не думал, что это могу быть я…

— Смотри-смотри… У тебя получилось!

— Не бухти под руку, собьешь… Тьфу ты, придется начинать сначала…

— А это надолго?

— Сделай милость, Гемми, помолчи! Лучше посмотри, не идет ли кто.

Торопливый шорох шагов, скрип двери на фоне бормотания заклинаний…

— Все тихо, Гебриан… Ой, молчу!

Возился лженекромант долго — минут двадцать, хотя в том состоянии я мог и ошибиться. Как бы то ни было, ощущение от направленной на тело магии было странным. В двух словах не опишешь.

— Фу, готово, — раздалось наконец. — У тебя пять минут, Гемми. Потом я ни за что не ручаюсь!

— Хорошо. — Послышался торопливый шорох ткани. — А теперь выйди.

— Зачем?

— Ты хочешь подсматривать? Фу, как не стыдно! Ну выйди! Я тебя стесняюсь… Заодно поглядишь, вдруг кто мимо пройти захочет… Давай-давай, двигай отсюда!

Судя по короткой возне, виконтесса вытолкнула-таки своего брата за порог, захлопнула дверь и подошла ближе. Я слышал ее неровное дыхание, но не чувствовал ничего. Абсолютно. Как будто все проделывали не с моим бесчувственным телом, а с кем-то посторонним, а мне досталась лишь роль слушателя, затаившегося в укромном уголке. Но и послушать было что — тяжелое дыхание, сосредоточенное сопение, вздохи, тихое: «Ой, мама!» — постанывание и все остальное.

В пять минут леди Гемма уложилась. Наверное. В один прекрасный момент сопение прекратилось, раздались быстрые шаги и скрип двери.

— Все готово, Гебриан! Можешь его забирать и топить!

— Хи-хи! Не слишком ли ты кровожадна, Гемми? Вот так хладнокровно отдаешь приказ убить отца своего ребенка?

— Во-первых, отцом его официально будет объявлен Ладиан Байт, а не этот мужлан, следовательно, перед нами чужой человек. Во-вторых, он — свидетель, а свидетелей уничтожают. А в-третьих, не его ли ты хотел прикончить не так давно потому, что парень слишком много знает?

— Хотел… Да только кто-то сделал это раньше меня!

— И в чем проблема? Подними его труп и спроси, кого поблагодарить!

Нет, леди Гемма хоть и блондинка, но далеко не дура! Если моим телом завладеет этот некромант-недоучка, это… это… Хуже чем смерть! Попасть в рабство к своему врагу! Другой вопрос, что ночью я смогу очнуться и отомстить, но до ночи еще надо дожить… Как бы парадоксально это ни звучало.

— Поднимешь его, как же! Уж если с Ладианом ничего не вышло…

А ты уже размечтался? Иди и тренируйся на ком-нибудь другом!

— Ладно. Привяжу к ногам камень — и дело с концом.

— Только голову не забудь отрубить для начала.

— Не учи ученого! Сам знаю!

Последние слова не добавили оптимизма, но предпринять что-либо я по понятным причинам не мог. Оставалось только молиться и надеяться на…

Ее присутствие я ощутил шестым чувством.

«Вот это да! Стоило мне отвернуться, он опять во что-то вляпался!» — Глубоко посаженные темные очи оказались совсем рядом.

«Ты даже не представляешь, насколько глубоко!» — хотелось произнести в ответ, но язык, понятное дело, не слушался.

«Вижу… И что мне с тобой делать?»

«Не знаю! Но вообще-то меня убивать собрались! Если уже не убили…»

«Не убили, не бойся».

Что ж, внушает оптимизм. Но хотелось бы, чтобы меня как-то спасли. Сам-то я не в состоянии.

«Оно и видно! Глупый мальчишка…»

Легкая рука взъерошила волосы. До ноздрей долетел аромат вереска. Запахло медом… Где для меня накрыты столы? Кто ждет, наполнив кубки? Чьи лица увижу в тумане?

Тьма… Тяжесть… Холод… На груди словно земляной ком и груды камней… Ну да, так и есть! Меня похоронили… Но я еще жив! Дайте только выбраться наружу и вдохнуть воздуха — и я вам всем покажу! Держитесь тогда! Дайте только выбраться… хоть на миг ощутить свежесть и прохладу ночи, скинуть с груди тяжесть холодной земли и…

— Зга-а-а-а-аш…

Что это за голос? Кто это кричит?

— Згаш, держитесь!

Вот бесы! Это же мое имя! Было… Какой в нем теперь смысл?

— Згаш! Ну же! Ну! Держитесь! Ах, бес…

Дикий крик заглушила какая-то горячая жидкость, текущая в глотку. Я булькал, захлебывался, вынужден был глотать…

— Вот так, Згаш… вот хорошо… вот умница… хороший мальчик…

Тело каменело, не осталось сил пошевелить даже пальцем. Что они со мной сделали? Отравили? Похоже на то… Как тяжело…

— Держитесь, Згаш! Все будет хорошо…

Где-то мне уже доводилось слышать этот голос.

— Дядя Згаш… ты только не умирай, ладно? Ладно, дяденька? А я тебя слушаться буду и все-все стану делать по дому! И лениться не буду… Ты только не умирай, хорошо?

Не плачь, малышка. Я не помню твоего имени, но мне жаль тебя. Не плачь.

«Держись, милый! Ты выкарабкаешься, я уверена. Только держись!»

А этот голос мне оказался знаком настолько, что память внезапно пробудилась и…

— Он открыл глаза! Смотрите, дяденька! Он на нас смотрит! Он очнулся, да?

— Погоди, малышка… Ну-ка… Нет, он нас не видит…

Конечно, не вижу. Перед глазами — она. Длинные волосы рассыпались по плечам и груди, бледное лицо взволновано, в глазницах огонь. Ее волосы белы как снег, но это не их природный цвет. Это седина.

«Ты здесь… ты пришла…»

Слова давались с трудом. Приходилось прилагать недюжинные усилия, чтобы произнести их. Оказывается, я забыл, как надо разговаривать…

«Ничего, любимый, ты все вспомнишь… Ты уже вспоминаешь… Все будет хорошо… Возьми мою руку… Вот так! Сожми ее крепче! Сильнее! Еще сильнее! Чувствуешь?»

Еще бы не чувствовать — через пальцы по жилам в кисть и дальше, в локоть, плечо, грудь и по всему телу волнами шло тепло. Странно — рука, дающая мне его, была холодна как лед, а по моим жилам словно струился огонь.

«Вот так. Вот хорошо… На первый раз достаточно… Отдохни пока!»

«Не уходи…»

«Не уйду. Я посижу с тобой и буду держать тебя за руку…»