Наталья Резанова - У принцессы век недолог Страница 9

Затем мы покинули гостиницу – по счету должен был заплатить отец Батискаф. Он не утверждал, что уезжает в Токай-Гуляш незамедлительно, и я предположила, что он выйдет нас проводить. Но квадратиста не было видно. Очевидно, он следил за нами тайно.

Солнце только успело отодвинуться за купол оперного театра, красы и гордости Союза Торговых Городов. Жара еще не спала, и в плотной поволчанской одежде на улице было душно и неловко. По крайности, на нас никто не глазел. В Нездесе всегда было полно приезжих в самых разнообразных одеяниях, а сейчас, когда разряженные нездеситы и гости города, по преимуществу негоцианты с женами, спешили на вечернее представление, на нас и вовсе не обращали внимания. В тот вечер шла «Ширма», сочинение прославленного маэстро Чернини из Гран-Ботфорте. Я бы и сама не отказалась послушать, да и Гверн тоже – с музыкальным слухом у него было все в порядке. Тем более утверждали, что этот опус сравним по совершенству со знаменитой «Порцией», которую мы с Гверном слушали в некий достопамятный вечер. Но нынче нам, увы, было не до прекрасного. Мы направили лошадей к давно знакомому мне зданию нездесийского отделения Магического банка Голдмана.

На сей раз я вошла туда не со служебного входа, как в оны времена. И не с главного – как вкладчик. Мы въехали во двор через боковые ворота, куда направлялись те клиенты, что желали воспользоваться магическими вратами через пространство. Надо ли говорить, что эта услуга оказывалась банком далеко не всякому клиенту и отнюдь не задешево? У нас с Гверном были с собой доставленные квадратистом пропуска, свидетельствующие о том, что сия услуга нами оплачена.

Сотрудники банка обычно отправлялись в путь налегке и транспортными средствами, как правило, обзаводились в пункте прибытия, благо это входило в командировочные. А вот клиенты вели и везли с собой всякое. Рассказывали, будто один клиент пытался проехать через врата на слоне, но не исключено, что это была просто байка, гулявшая среди охранников. Учитывая вышепоименованное, врата традиционно были расположены в больших залах или крытых дворах, как в Нездесе.

Сегодня слонов в очереди перед нами не случилось. Зато был человек верхом на гигантской панде, одетый в набедренную повязку и шапку-ушанку. Панда вела себя смирно, однако бывало, что верховые и вьючные животные начинали буйствовать. Было дело, буйствовали и сами клиенты. Поэтому, кроме дежурного мага, осуществлявшего заклинание перехода, за отбывающими наблюдала охрана.

Ее начальника я узнала сразу. Эти острые уши, эту надменную физиономию, к которой даже здесь не прилип загар, этот сверлящий взгляд и захочешь – не забудешь. Когда-то он был и моим непосредственным начальником – в головной конторе банка на острове Муфлон.

– Эй, Финалгон! – окликнула я его негромко.

Эльф-ренегат пряданул ушами и обернулся.

– Тесса?

– Теперь я – Рина.

– Ах, да... – он вытащил список, сверился. – Есть. Губерний и Рина Кипежанские. Направление – Шерамур, Мове-сюр-Орер. Кстати, поздравляю с замужеством.

– Тебе того же самого... Это ты, эльфийская морда, сдал меня агентуре Сомелье?

– Сомелье? Премьер-министра Шерамура? – впервые я увидела, как безупречные черты моего бывшего старшого исказило недоумение. Разумеется, на «эльфийскую морду» он не обиделся. Она у него такая и была. Будь он человеком, его внешность бы меня раздражала. Никогда мне не нравились чересчур красивые мужчины. А для эльфа – в самый раз.

– Нет, владельца прачечной! Не валяй дурака, Финалгон, не твой стиль. Конечно, шерамурского премьера.

– Ты же знаешь, Тесса... то есть Рина, что я не работаю на таком уровне. Если кто-то мог вывести на тебя, то только лично господин Голдман.

– Ага, сейчас. Так я и поверю, что господин Голдман помнит всех уволившихся сотрудников.

– Ну, ты как дитя, право, – облил меня Финалгон хорошо отмеренной дозой презрения. – Зачем ему кого-то помнить? У него картотека есть на всех сотрудников – настоящих и бывших. И досье. Как будто ты не знаешь.

Я знала. Настроение у меня ухудшилось. И я поспешила сменить тему.

– Да, а ты почему из главной конторы перевелся?

– А ты почему из МГБ уволилась? – ответил он. Все же пребывание в Нездесе на него повлияло.

– Долго вы еще ворковать собираетесь? – вмешался Гверн. По холодности его тона я догадалась, что он закипает. – Очередь подходит.

Действительно, пандовладелец уже исчез в арке врат. Мы с Гверном поднялись в седла.

– Да, – вот еще что я хотел сказать... – начал было Финалгон.

Но в этот миг его прервал окрик дежурного мага, пузатенького молодого человека в форменной хламиде.

– Господа Кипежанские, пора! Над Шерамуром – значительное возмущение магического поля, возможен сбои во времени. Если задержитесь, врата закроются!

Так я и не узнала, что хотел сказать мне Финалгон. Мы направились к вратам. Гверн ворчал.

– На минуту оставить нельзя! Стоит возникнуть любой смазливой роже, и она сразу к этой роже поближе!

Надобно признаться, иногда приступы ревности посещали моего благоверного в самый неподходящий момент. О том, что эти приступы всегда были беспочвенны, я и вовсе молчу.

Предпочла промолчать я и в этот раз. Не хватало еще семейной сцены во время переноса – неизвестно, как мое возмущение повлияет на пресловутое возмущение магического поля.

Мы въехали во врата, и маг, еще раз глянув в маршрутный лист, заявил:

– Добро пожаловать в Шерамур – на родину любви и красоты!

– Как странно, – пробормотала я, – то же самое мне говорили про Гран-Ботфорте.

И мы окунулись во тьму.

Никогда не могла понять принцип, по которому эти магические врата работают. Ничего удивительного – способностей к магии у меня не было ни на грош. Как правило, магические врата переносят тебя в пространстве, но не во времени. Но у любого правила есть исключения.

Шерамур расположен ближе к закату, чем Союз Торговых Городов. И если в Нездесе был вечер, то в Мове-сюр-Орер должен был еще продолжаться день. Однако стояла ночь. Очевидно, обещанный нам сбой во времени все же имел место. Будь я постоянным клиентом МГБ, потребовала бы неустойку за потерянное время. Или нас перенесло на несколько часов назад, а не вперед? Нет, лучше мне в эти материи не лезть.

Дул пронизывающий ветер и сеялся мелкий дождь.

– А квадратист твердил: «сад Шерамура, сад Шерамура», – выразил свое неудовольствие Гверн.

– Значит, этот сад постоянно поливают. – Я поплотнее закуталась в плащ. Здесь теплая поволчанская одежда была вполне уместна. Но это в данное время было единственное утешительное обстоятельство.

Насколько я могла судить, мы находились на пустыре, на окраине города. Кругом не было видно ни огонька. Ставни в домах по позднему времени были заперты, а фонарей на улицах, в отличие от имперских городов, здесь не вывешивали. В Волкодавле тоже по ночам была тьма кромешная, но там это мера противопожарной безопасности, поскольку в Поволчье (не говоря уж о Заволчье) большинство построек – из дерева. У шерамурцев такого оправдания не было.

– Ну и где они, эта улица и этот отель? – ядовито осведомился Гверн.

– Будем искать. Не думаю, что это рядом.

– Твои банковские маги что, не могли нас прямо у цели высадить?

– Ну, ты избаловался. Ты раньше пользовался магическими вратами?

– Нет.

– А я – да, и не раз. И уверяю тебя, маги-операторы никогда не отправляют клиентов к самой цели. Они выбирают пустынное место где-нибудь в стороне, дабы не смущать местное население. Особенно если перенос осуществляется в дневное время – как это предполагалось сегодня. Во всяком случае, в МГБ это считается хорошим тоном, а к другим вратам я доступа не имела.

– И что теперь?

– Едем к центру города. Если повезет – встретим ночную стражу и спросим. Нет – так вломимся прямо в ратушу, наверняка там есть сторож.

– В ратушу? Посередь ночи?

– А что такого? Мы иностранцы, и не обязаны знать местных обычаев.

– Пожалуй, верно, – с неохотой согласился он.

И мы двинулись из тьмы во тьму. Лошади фыркали. После теплого вечера дождливая ночь пришлась им не по нраву.

Гверн выехал вперед. Я не препятствовала ему. В Шерамуре я раньше не бывала, но не сомневалась, что тут города строят по тому же принципу, что и в империи. Если двигаться от окраины к центру, неминуемо попадешь на рыночную площадь и к ратуше. Если, конечно, по пути не утонешь в грязи и не нападут грабители. Грязь в Мове-сюр-Орер наличествовала в допустимых для верховых нормах. А вот грабители были вполне вероятны. Отец Батискаф рассказывал нам, что ночная стража в шерамурских городах повсеместно набирается из законопослушных буржуа. А такие в темные переулки предпочитают не соваться. Поэтому Гверн и подался вперед. Чудак-человек, думал, это он меня защищает. Он все жил своими военными понятиями, и не думал о том, что уж если грабители решат напасть, то ударят в спину. Но я не стала Гверну об этом сообщать. Тем более что если кто и сидел в засаде между домами, то не высовывался. Гверн, в отличие от меня, оружия не прятал, то, что при нем меч, понимающий человек мог разглядеть и в темноте. А если человек понимающий, то он сообразит, что бросаться на вооруженного всадника – себе дороже. Даже из засады. Дождь тем временем прекратился, и даже луна рискнула выставить свой бледный лик из-за туч. В ее неверном свете были видны островерхие крыши домов и шпили соборов, почти не отличающиеся от тех, что я видела в империи. Правда, в имперских городах улицы были попрямее. Здесь они петляли, но не так, как в Гран-Ботфорте, где улицы иногда – сущий кошмар, такие они узкие и запутанные (я так и не поняла, по какой причине там подобная застройка – из-за дороговизны земельных участков или в оборонных целях – при штурме города на таких коммуникациях не очень-то развернешься).