Крэг Гарднер - Плохой день для Али-Бабы Страница 9

— Две руки, две ноги, одна голова, одно туловище, — спокойно перечислил Касим. — Голову мою оставили на груде золотых монет, чтобы она служила предостережением всякому, кто может проникнуть сюда. Остальные части раскидали там и сям по пещере.

— Они раскидали тебя по пещере? — переспросил Али-Баба, не веря. Такой поступок никак не свидетельствовал о разумном ведении домашнего хозяйства.

— Да, напоследок, — отметил Касим, словно вслед за дровосеком сам не мог этому поверить. — Покончив со мной, разбойники, похоже, ужасно заторопились уехать отсюда.

Али-Баба припомнил события вчерашнего дня и то, как быстро разбойники умчались после того, как поймали его. Похоже, бандиты метались с грабежа на грабеж, хотя только в одной этой пещере у них уже припасено столько золота, что хватит их потомкам на сто поколений роскошной жизни. «Вот оно, — подумал дровосек, — безумие, которое приходит вместе с большими деньгами».

Теперь, однако, ему придется иметь дело с совершенно иным типом безумия. Он снова взглянул на ту часть брата, которая все еще способна была говорить.

— Вероятно, — сказал Касим, упреждая его вопрос, — убитый в этой заколдованной пещере по-настоящему не умирает. — Голос брата, до конца осознавшего свою участь, возвысился до скорбного вопля. — Эти подлые головорезы бросили меня валяться здесь по частям!

При этом замечании дровосек снова ощутил, как горло его сжалось. Это была воистину ужасная судьба, которой Али-Баба не пожелал бы никому, даже своему брату.

— Я не могу оставить тебя в таком виде! — воскликнул дровосек с состраданием. — Пожалуйста, скажи мне, что нужно сделать!

Тут голова испустила тяжкий вздох:

— Конечно, я не могу жить в таком виде. Но, прежде чем умереть, я хотел бы быть собранным воедино.

Али-Баба поспешно уступил дорогу ноге, проскакавшей мимо него к золотой куче. С учетом всех обстоятельств просьба брата представлялась ему вполне разумной.

— Прекрасно, — ответил Али-Баба. Но он понимал, что, как дровосек, куда более опытен в расчленении предметов на части, чем в восстановлении их целостности. Поэтому он спросил: — У тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, как я должен это сделать?

Голова кивнула на руки и ноги, собирающиеся у подножия золотой горы:

— Боюсь, туловище мое вовсе лишено всякой возможности двигаться. Если бы ты принес его сюда, к остальным частям меня, я был бы тебе благодарен до конца своих дней, что в моем теперешнем положении, возможно, довольно жалкий срок, — Касим умолк и снова вздохнул.

Его туловище? Али-Баба поинтересовался, где именно находится упомянутое туловище, и ему было сообщено, что его бросили в угол в первом зале.

Дровосек возвратился в первый зал и там, будучи вполне осведомлен о природе странных звуков, доносящихся из темных углов, сразу обнаружил недостающую часть Касима. Копошащееся во мраке туловище очень напомнило дровосеку самого большого на свете жука-навозника. Разумеется, когда Али-Баба подошел ближе к этой штуке, она оказалась куда больше похожа на окровавленные останки человеческого существа. Дровосек прикинул, что задача ему предстоит не из приятных, да и, если задуматься, что хорошего видел он от своего брата?

Али-Баба глубоко вздохнул, пытаясь успокоить разыгравшееся воображение. Окровавленное туловище или гигантский навозник — какая разница. Раз уж он зашел в исполнении своих родственных обязанностей так далеко, то сможет справиться и с этим.

Поэтому он обвел глазами зал, пока взгляд его не упал на несколько плетеных корзин в одной из многочисленных ниш пещеры. Он выбрал самую большую и, сняв с нее крышку, увидел, что там лежат драгоценные камни, каждый крупнее гусиного яйца. Он опрокинул корзину, чтобы камни высыпались из нее, а потом, изо всех сил стараясь не дышать рядом с обрубком, перекатил туловище на место драгоценных камней.

Потом он перенес плетеную корзину в золотохранилище и деловито запихал в нее прочие части своего брата.

— Поаккуратнее! — воскликнул братец, когда Али-Баба бросил голову ко всему остальному. Касим всегда был склонен к критиканству.

Когда Али-Баба был уже готов поднять корзину и вынести ее за пределы этой горы, ему вдруг пришла в голову еще одна, и весьма тревожная, мысль.

— Но что будет, о Касим, когда мы покинем эту пещеру? — с некоторым сомнением спросил дровосек. — Не погублю ли я тебя, если вынесу отсюда?

— Ты называешь это жизнью? — был безнадежный ответ головы. — Если мне и суждено умереть, то позволь сделать это где-нибудь в другом месте.

И тогда Али-Баба исполнил просьбу брата и полувынес, полувытащил волоком заметно потяжелевшую корзину из сокровищницы в переднюю часть пещеры.

— Возможно, тебя удивляет, — ненароком обронил Касим, пока его составляющие путешествовали из зала в зал, — как я дошел до жизни такой.

Удивляет? Али-Баба понял, что слишком потрясен таким поворотом событий, чтобы удивляться чему бы то ни было. И все же ему, без сомнения, было интересно узнать, каким образом братец сумеет переложить ответственность за свое теперешнее состояние целиком на его плечи.

— Это была моя вина, — признал Касим, к изумлению дровосека. — Я не смог вспомнить волшебные слова.

Али-Баба перестал тащить корзину, ибо уже стоял перед самым камнем.

— Это же проще простого, — отозвался он. По крайней мере, хоть к тем-то его словам брат мог бы прислушаться.

— Проще простого? — повторил Касим из корзины. — Я вообще не помню тех слов. Неудивительно, что я растерялся. Я думал, заклинание как-то связано со злаками или чем-то вроде этого.

— Нет-нет, — ответил Али-Баба. — Слова совсем другие!

По-видимому, Касим все-таки просто не готов был слушать его. Но прежде чем дровосек смог пуститься в дальнейшие пояснения, камень начал двигаться сам по себе.

— Слова другие, а камень двигается? — скептически спросил Касим. — Нехорошо обманывать человека, только что разрубленного на шесть частей.

— Я не говорил волшебных слов, — уныло отозвался Али-Баба.

От его тона скептицизм брата исчез.

— Но почему скала…

— Должно быть, их сказал кто-то другой. Кто-то снаружи, желающий войти.

Камень остановился.

— Что ж, дорогой брат, по крайней мере мы пытались, — сказал Касим с неким смирением. — Возможно, наши головы смогут вести долгие беседы, если разбойники оставят на куче золота нас обоих.

На куче золота? Увы!

Али-Баба вновь почувствовал, как у него сжалось горло, ибо он вдруг представил себя живущим по частям.

Глава шестая,

из которой мы узнаем, что один добрый вор другого стоит

Али-Баба взглянул наконец туда, где недавно был камень. Он ничуть не удивился, увидев, что теперь это место заняли разбойники в черных одеждах. Удивительным было то, что бандиты, казалось, вовсе не гневались. Напротив, они, похоже, были вполне довольны таким ходом событий.

— Ага! — громогласно сказал вожак. — Смотрите, кто терпеливо дожидается здесь нашего возвращения. Это же Номер Сорок, верно? — Главный разбойник шагнул к дровосеку. — Или, по меньшей мере, так тебя звали раньше, когда ты в последний раз удостоил своим присутствием нашу бедную шайку.

Али-Баба не знал, каким образом подобает отвечать на подобное приветствие: поклониться, дружески поздороваться или униженно молить сохранить ему жизнь. Причиной его страха, несомненно, в значительной мере было непонимание того, что́ могло так развеселить этого разбойника.

— Мы очень хорошо умеем искать, — важно добавил Разбойник Номер Один. — И еще лучше умеем отбирать. Потому мы и разбойники. Всегда надо знать свои сильные стороны. — Он сделал знак своим спутникам. — Отнесите золото в обычное место.

Четверо разбойников, каждый из которых тащил по мешку средней тяжести и объема, прошли мимо Али-Бабы, направляясь в золотую кладовую. Их сегодняшняя добыча, похоже, была меньше, чем в прошлый раз, когда дровосек повстречался с этой шайкой. Однако Али-Баба понимал, что подобная нестабильность доходов свойственна их ремеслу.

Вожак подошел к Али-Бабе еще на один шаг.

— Мы были очень огорчены, когда ты не последовал за нами. Очень хорошо, что ты решил вернуться в нашу компанию. Иначе нам пришлось бы разыскать тебя и убить весьма впечатляющим и очень жестоким образом. Конечно, для этого нам пришлось бы сначала найти тебя, где бы ты ни был, однако едва ли ты мог оказаться настолько глуп, чтобы пытаться спрятаться от нас. Но, как я уже говорил, мы очень хорошо умеем искать. — Пока этот человек приближался к нему, Али-Баба как-то особенно остро осознал, что все это время главный бандит поигрывает рукоятью своей сабли. — А в наши дни так трудно найти хорошего разбойника. Как говорят мудрейшие среди воров, кто не теряет, тот не находит. Теперь, однако, ты снова там, где должен быть.