Сергей Редькин - Шустрые ребята Страница 9

— Экий ты непонятливый, — удивляется Барсик. — Я ведь Мурку

не одну позвал, а с хозяйкой!

— Эту-то фурию зачем? — спрашиваю.

— Ну-ну, — усмехается Барсик. — С каких это пор, папа, ты таким

разборчивым стал?

«Тоже мне, француз шерстлявый, понимаешь ли, — думаю, —

от горшка два вершка, а туда же, учить!»

— ладно, — говорю, — сынок, тебе виднее, так и быть сбегаю.

— И про валерьянку не забудь.

Барсик закрывает за мной входную дверь.

Иду по улице. Начало лета. Все цветет, пахнет, кое-где и хорошо. одним словом, благодать! Первым делом в аптеку — чтобы не забыть!

Купил пузырёк да побольше! Молодые, они, сами знаете, как

пьют! Потом ещё два таких же на всякий случай. Да и двинул опрометью в магазин за бутылкой, вдруг не успею. Барсик-то, задница

лохматая, забыл сказать, во сколько они придут. А сам я спросить

постеснялся.

Купил плетенку вина. Не одну, три литра. И давай, домой. Прихожу, а они уже там! Барсик их чаем угощает.

— Здравствуйте, — говорю, — Софья Давыдовна, — и, скрепя

сердце, целую её в наштукатуренную пухлую щечку. Мурочка тянет

для приветствия лапку. Дружески пожимаю её, та довольно мурлыкает.— Чем угощать-то будешь? — басит Софочка, пышная красотка

сорока с лишним лет. Между прочим, вдова адмирала. — А то все чай, да чай!

— Вот, — говорю и показываю бутылку.

38

I. Чертова дюжина

— Забыл что ли? Для меня это, что для тебя вода. Давай ещё чегонибудь покрепче!

Пришлось лезть к папе за коньяком.

— Да не жмись ты, бери ещё. Родитель, он все поймет. На четвертой бутылке Софья милостиво разрешила остановиться.

— Садись уж, разливай! И Мурочке не забудь!

— А валерьянку куда же девать?

— Ее пусть твой Барсик до усёру лакает, все равно больше пользы

никакой женскому нутру от него нет!

— он же не нарочно, его соседи кастрировали.

— Сам виноват, нечего было котят по всему дому плодить!

— Вот всегда вы так, Софья Давыдовна. Ну, никакой деликатности!

— А чего? Я и тебе могу все сказать! Чего с мужиком-то церемониться?! Его в руках держать надо! Чо оцепенел-то, давай лей по новой!Выпила она пару бутылок, я только — пол, размякла малость. Потом ещё бутылочку, я больше ни-ни! Мне и этого не мало! Если добавлю, что же я потом делать-то буду? Ну и говорит мне, можно сказать, теперь уже почти ласково:

— И чем же мы, котик, дальше заниматься будем?

— Как чем?! А давайте телевизор посмотрим, — говорю, — вдруг

что-нибудь интересное! — Да не, лучше сделаем вот что... И лезет ко мне обниматься. Еле отбился от её могучих объятий. Пришлось схитрить, сказал писать хочу и не только!

— Хорошо, — говорит, — иди, посиди, подумай. Как выйдешь, сразу и скажешь, что накумекал!

— Ага, — говорю и бегом в туалет!

3аперся на шпингалет и сижу ни жив, ни мертв, жду, что же будет

дальше. Долго сидел, боялся очень!

Наконец, Барсик постучал в дверь и доложил, что все тип-топ. они, мол, уже почивают!

— А где? — спрашиваю.

— Да в твоей кровати.

«Тьфу ты, — думаю, — влип все-таки!» Хорошо хоть, что Барсик сообразил надоумить меня позвонить на работу отцу. Тот приехал и вдвоем мы эту тушу кое-как одевши, доволокли-таки до её квартиры!

Мурка открыла своим ключом дверь и мы, войдя вовнутрь, положили Софью аккурат в ее постель. Сделав это, мы тут же убежали, 39

Сергей Редькин. Шустрые ребята

не дай-то бог коли проснется! А остальное Мурка после забрала. Софья же, как рассказывала она потом Барсику, совсем не помня ничего с перепоя, долго ещё изумлялась, как это её угораздило забраться

в чистую постель с грязными ногами, ведь она такая чистюля!

25 июня 2004 г.

ПоЕДИНоК РАЗУМоВ

Главный Мыслитель общины тружеников господних, а по совместительству и их врачеватель, Большой оранг-Утанг, усиленно скреб

в голове. Не, не насекомых ловил. Думал! Хотел иметь от предстоящего дела выгоду, да не знал как. Так ничего не скумекав, он кликнул

мыслителя рангом поменьше. они всегда отирались близ него, другие

мыслители-то, в ожидании подачки. он ведь справедливый был, всем

работу находил.

— Эй, рыжий Кацап, подь сюда. Ты это... грамоте разумеешь?

— Последнюю букву с месяц как зазубрил!

— Глянь-ка, чо здесь накалякано!

И он протянул подчиненному кусок коры, испещренный какимито символами. Тот глянул. Всмотрелся, как следует.

— Не это не буквы, это херня другая!

— Цифры что ли?

— Угу!

— Читай сука, не томи батьку!

— Прям таблица какая-то.

— Получай, задница!

— ой, шеф, нельзя ли потише, я уже кажись разобрался!

— Ну, чаво там?

— Это неприятельская шифровка.

— Так я и знал! Злодеи! Можешь же все-таки, скотина этакая!

Переводи!

— Разведданные получили. Гонорар, как и обычно, под пнём!

— А сколько, не пишут?!

— Не, сведения и те не разглашают!

— Вот сволочи! Все равно мы победим, наше дело правое!

— И деньги их себе заберем?!

— Спрашиваешь! Всё бедным людям отдадим! До грошика! Давай

покумекай-ка, где этот грёбаный пень может быть?

40

I. Чертова дюжина

— Ваша последняя жена вам точное место сама укажет!

— Значит, Сивая, говоришь, знает. А откуда?

— Не имею понятия, только это святая правда!

— А почему ты в этом убежден?

— Я подсмотрел, как она оттуда деньги таскала.

— Не понял.

— Простите, шеф, но мне уже и правда пора, жрачка стынет.

— ладно, умник, иди, только на будущее запомни: прежде, чем

молоть языком-то, подумай немного, хотя бы ради субординации!

оставшись один.

— Надо же, чуть не попались. Хорошо, что я такой умный, не

то быть бы беде!

Во вражеском лагере. Тот же помощник главного мыслителя беседует с главой их разведки.

— Ну, как провернул?

— Все как вы и предполагали! он, похоже, ничего не заподозрил.

— Ага, как же! А кто же мне тогда доложил, что ты уже в пути?

— ой!

26 июня 2004 г.

оБМЕН

Злопукну — вождь племени приятно пахнущих и много думающих

красивых людей, первый охотник на крокодилов в здешних местах, занимался любимым делом, поеданием мяса с душком! За ним и застал его пришелец, маленький зеленый человечек с огромной головой, непонятно каким образом благополучно еще покоящейся на такой

тонкой шее. он был одет в костюм, отдаленно напоминающий форму

водолаза, которую Злопукну не раз видел в молодости, когда работал

кочегаром на барже работорговцев.

— Привет, — сказал вождь, — присоединяйся, у меня много!

В голове пришельца что-то щелкнуло, затем тонюсенький голосок

пропищал явно недовольно:

— Ты чей будешь-то, рожа?!

— Я ничей! Я сам вождь, — возмутился было Злопукну, но вовремя понял, что человечек, похоже, совсем не здешний. И уже более

миролюбиво добавил, — сам-то ты, что за чмо? — Я не чмо, — зло

пискнул пришелец, явно не любивший фамильярности. — Азм есть —

41

Сергей Редькин. Шустрые ребята

Главный Горшкоподаватель его Величества! А здесь я в отпуске, в поисках подаренных им мне земель. Злопукну задумался: чего этому дебилу надо? Неужто решил

на халяву хапнуть. Как же, сейчас! В наших краях не забалуешь. Если

что, то я могу и людоедов подговорить. С их королем мы, почитай, как

братья! Сколько раз вместе из его запасов ели да пили. Так ничего и не придумав, Злопукну задал зелененькому очередной вопрос:

— Чего надо-то, говори уж.

В большой голове снова что-то щелкнуло.

— Если у тебя есть, что путного, могу купить, либо обменять

или вообще отнять!

Услыхав это, вождь обрадовался чрезвычайно, ибо ещё сызмальства любил подраться, но и от выгодного обмена он тоже никогда

не отказывался.

— Разберемся, — авторитетно пробасил Злопукну. — Значит, земли, говоришь, подарили. — А где?

— Где понравится, а то как же! Государь для меня, даже своего

дерьма не жалеет! А вашей поганой земли и подавно!

— Может, она у нас и плохая, но у соседей наших хорошая!

— А не брешешь? — Насторожился человечек. — Неужто лучше

этой?

— Я брешу только в исключительных случаях, — обиделся Злопукну, — когда по-иному нельзя.

— Тогда пошли, проверим.

— Не, обожди, — я сам сбегаю, скажу ихнему королю, чтобы

к приходу подготовились. — Попробуй только не вернуться, тогда

точно ничего не получишь!

— А чего подарить-то хотел? Дай наперед хоть половину! Тогда

быстрее ветра туда и обратно!

— Верю, — сказал пришелец и протянул вождю какую-то небольшую шкатулочку круглой формы. — Вовремя вернешься, получишь

еще одну, полагаю достаточно!