Александра Крючкова - Верите ли Вы в призраков? (сборник) Страница 11

Сотрудников в администрации действительно оказалось немного — главный бухгалтер Надя, Оля из отдела кадров, Игорь Константинович из общих служб, Нина, уборщица, я и два директора — Елена Владимировна и Андрей Викторович. По утрам все, за исключением директоров, собирались на кухне и пили кофе.

— Кофеварка у нас на 5 чашек, присоединяйся пятой, — предложила Надя. — Раньше с нами пила кофе Эльмира…

— Эльмира? — переспросила я.

Девчонки переглянулись.

— Эльмира была помощником Андрея Викторовича до тебя, — сказал Игорь Константинович и, вздохнув, закурил.

— Она уволилась? — спросила я, пытаясь поддержать разговор.

— Она ушла, — сухо произнесла Надя.

— Давно? — не унималась я.

— В понедельник, — ответила Оля и тоже закурила.

— Кстати, — заговорила Нина, уборщица, — сегодня я пришла в офис, как всегда в половине восьмого, и слышала, как постоянно хлопала дверь в переговорной. Мне даже не по себе стало.

— Да у вас тут живут призраки! — пошутила я.

Оля пристально посмотрела на Надю. Игорь Константинович снова вздохнул и спросил:

— А ты не веришь в призраков?

— Нет, — улыбаясь, ответила я.

— А Андрей Викторович тоже сегодня поехал? — спросила Надя у Ольги.

— Наверно, а как же?

Утром я принесла Андрею Викторовичу почту и кофе. Он оторвался от компьютера и, посмотрев сквозь меня, произнёс:

— Эльмира, мне приходит много писем, но большинство из них я не читаю. Поэтому я бы хотел, чтобы вы сами вскрывали все конверты, и, прочитав содержание, сразу выбрасывали то, что мне не нужно. Хорошо?

— Да, я постараюсь.

Он иногда называл меня её именем. Как я узнала, Эльмира проработала с ним около пяти лет, и я не обижалась — пусть называет, как хочет. Главное — чтобы зарплату вовремя платили.

В тот день всех сотрудников отпустили домой после обеда по случаю десятилетия компании. Вечером все должны были собраться в ресторане в центре города, но я решила не пойти, потому что чувствовала бы там себя не в своей тарелке.

Я зашла к Андрею Викторовичу, извинилась, что не смогу приехать вечером на праздник, и попросила разрешения выйти на работу на следующий день, в субботу, чтобы ознакомиться с архивом, поскольку там находилось слишком много документов…

— Да, конечно, — безразлично согласился он и снова уткнулся в компьютер.

Напевая какую-то песенку, я просматривала папку протоколов Собрания Акционеров, когда вдруг услышала, как хлопнула дверь в переговорной комнате. Это была третья дверь из кабинета Андрея Викторовича. Первая выходила ко мне в приемную, вторая — в коридор, а третья, самая дальняя, вела в ту самую «переговорку». Вскоре я услышала чьи-то шаги в коридоре и невольно вздрогнула. Я знала, что здесь никого нет, кроме меня, потому что, когда я приехала в офис полчаса назад, дверь на наш этаж была опечатана.

Решив посмотреть, кто это здесь ночевал после вчерашнего отмечания дня рождения фирмы, я вышла в коридор, — никого. Однако прямо на моих глазах дверь на кухню медленно закрылась.

Я бесшумно подошла к кухне. Сквозь щель в дверном проёме было видно, что внутри горит свет. Я глубоко вздохнула и бесстрашно открыла дверь — … никого! Но раз уж я оказалась здесь, то решила приготовить себе кофе. Пока кофе варился, я открыла холодильник, чтобы достать сливки, и замерла. На одной из полок лежал полиэтиленовый пакет. Пакет был подписан: «Эльмира».

Я захлопнула дверцу холодильника и присела на диван, пытаясь собраться с мыслями, как вдруг услышала чьё-то дыхание, и тихий голос отчётливо и даже как-то жалобно произнёс: «ПИСЬМО!»

Я сжалась от чувства панического страха, внезапно охватившего меня. Через пару секунд закипел кофе, и я встала, чтобы выключить плиту. Даже не налив себе хотя бы полчашки, я выключила свет, зашла в свой кабинет, собрала вещи и уехала домой.

— Ну как, выходила в субботу? — спросила меня Оля, когда мы утром собрались на кухне.

— Да, — кивнула я, будучи не уверенной, стоит ли рассказывать о своих «глюках». — Я видела в холодильнике пакет с продуктами Эльмиры…

— Да, надо его уже выбросить, — согласилась Нина. — Или Андрея Викторовича спросить, да тоже вроде неудобно.

— А почему она ушла? — спросила я, пытаясь хоть что-нибудь узнать о своей предшественнице.

— Мы сами толком не знаем, — задумчиво произнесла Надя, пожав плечами. — Вроде бы, всё было хорошо.

Игорь Константинович вздохнул и закурил:

— Она была душой нашей компании. Читала нам по утрам стихи.

— Она писала стихи! — воскликнула я. — Как жаль, что я её не застала… Впрочем, я вряд ли бы застала её, если бы она не ушла… А сколько ей было лет?

— А какая разница? — спросила Оля.

— А где она теперь работает? — не унималась я.

— Ей можно уже не работать… — произнёс Игорь Константинович.

— Её муж, что ли, содержит?

Все как-то мгновенно замерли. Они явно не хотели говорить мне об Эльмире. Но я решила заполнить паузу для поддержания беседы:

— Нина, знаете, когда я была в субботу на работе, мне тоже послышалось, как хлопнула дверь в переговорке. Я слышала чьи-то шаги, но никого, кроме меня, не было.

Нина улыбнулась, Надя хмыкнула, Оля закурила, а Игорь Константинович удивленно произнёс:

— А разве могло бы быть как-то иначе?

И в этот же момент на кухне раздался щелчок выключателя света, хотя все мы сидели вдали от стены, на которой тот находился.

— Ну вот… Договорились… — вырвалось у Нади в кромешной тьме.

— Ну как твои дела, Катя? — спросила Елена Владимировна, зайдя ко мне после обеда.

— Всё хорошо, — соврала я.

— Ты выходила в субботу на работу? Ничего не случилось? — как-то странно спросила она, нервно теребя косынку.

— Да, выходила ненадолго. А что должно было случиться? — я испугалась, что здесь всё-таки кто-то был, и что-то пропало из кабинета Андрея Викторовича.

— Нет-нет, ничего. Просто я заезжала сюда в воскресенье и… А, впрочем, это неважно. Андрей Викторович у себя?

— Да.

Елена Владимировна зашла к нему. Когда она вышла, он позвал меня.

— Как дела? — печально спросил он.

У меня всё больше складывалось впечатление, что Андрей Викторович чем-то подавлен. Правда, у меня было мало времени, чтобы судить о том, всегда ли он такой, или это — временное явление.

— Всё хорошо.

— Ты была в офисе в субботу? — спросил он.

— Да.

— Ты ничего не… — он не мог подобрать нужного слова.

Я съёжилась и молчала, тщетно пытаясь понять, что от меня хотят услышать. Неужели, здесь всё-таки кто-то был, и у Андрея Викторовича что-то пропало? Тогда этот кто-то очень хорошо выбрал день, когда официально в офисе должна была находиться только я, и подозрение пало бы на меня, совершенно нового человека на фирме. Неплохо продуманно…

— Скажи, пожалуйста, ты внимательно читаешь те письма, которые приходят на моё имя?

— Да, как вы и сказали… Все счета я отдаю в бухгалтерию, а Игорю Константиновичу…

— Да-да… — задумчиво кивая головой, перебил он и вдруг, пристально посмотрев мне в глаза, спросил:

— А мне никакого письма не приходило? «ПИСЬМО!» — я вдруг отчётливо вспомнила тот жалобный голос в субботу за дверью на кухне.

— Вы ждёте какое-то важное письмо?

Он промолчал.

— Сегодня Игорь Константинович забыл забрать почту с охраны, но, если вы хотите, я спущусь сама, или тогда завтра…

— Нет-нет, ничего срочного. Завтра — так завтра… Я уже открывала дверь, чтобы выйти, как он окликнул меня:

— Катя, если вы что-нибудь вдруг услышите, скажите мне, ладно?

Я посмотрела на напряжённое и даже, в какой-то степени, беспомощное выражение его лица. Он что-то явно не договаривал. Я не могла понять, что происходит в этой компании.

— Хорошо, обязательно…

Я опоздала на работу, правда всего на полчаса. Ночью отключали электричество, а у меня электронный будильник, и я проспала. Подходя к кухне, где все уже собрались (запах кофе разносился по всему коридору), я услышала, что они говорили про Эльмиру. Я зашла, и все смолкли.

— Я положил тебе почту на стол, — сказал Игорь Константинович. — Там то, что пришло за выходные, в понедельник и сегодня. Твой шеф не ругался вчера на меня?

— Нет, — сказала я, и мой взгляд упал на открытую и уже полупустую бутылку французского коньяка на кухонном столе.

Надя заметила мой взгляд:

— Долей себе в чашку. Я специально оставила места…

— Вы что-то отмечаете? — поинтересовалась я, улыбнувшись. — У кого-то день рождения?