Анастасия Монастырская - Девять хвостов небесного лиса (Ку-Ли) Страница 16

Самое простое предположение — Олега устранили они. Нет героя — нет развития сюжета. На четвертой ветке пророчество теряет силу. Как следствие теряют силу и остальные. В пророчестве никаких случайностей — один элемент тянет за собой другой. Даже запятые должны стоять на своих местах, как и точки, как и многоточия. В истинном предсказании всегда есть многоточия, и они заменяют собой все остальные знаки.

Не то, не то! Должен быть личный мотив. Кому выгодно, чтобы Олега не стало?

Самым близким.

Ляля получает долгожданную свободу и финансовую независимость. Выходит замуж за того, кого выбрала.

Алла сохраняет статус и переходит из разряда законной жены в разряд законных вдов. Никакого дележа имущества, никаких сплетен и пикантных подробностей при разводе. Все чинно, с толикой благородной скорби. Вдова вызывает большее сочувствие, чем разведенная женщина.

Но представить себе Аллу в роли убийцы я не могла. Да и в роли заказчика не получалось. Характер не тот.

Вот в Ляле намного больше жесткости и цинизма, чем в ее мачехе.

Я вдруг поняла, почему версии убийства так разнились. Каждый — Алла, маман, Марга предлагали свой вариант. Они хотели, чтобы он умер именно так:

Зарезали. Как свинью. В подворотне. Очень много крови.

У него до самого подбородка шов. Криво зашили. Не эстетично. И рана в боку — во-от с такой кулак.

Но вот такого финала — нож в спину — не заслужил…

Им всем было плевать на него. Частный случай. Нас не интересуют частные случаи, пока мы сами не становимся таким частным случаем.

Из факса, морщась, выползал лист бумаги. Список: где побывал Олег накануне исчезновения. Инга сдержала обещание.

Я дождалась характерного писка, и оторвала послание. Жаль, я не слишком сильна в оргтехнике. Почему-то не хотелось, чтобы Марга узнала об этом факсе. Но как стереть номер, я не знала.

Три места.

Кафе. Встреча с женихом дочери. Разговор на повышенных тонах. Олег ушел первым, бросив на стол мятые купюры. Жених после его ухода пересчитал деньги, доплачивать не стал.

Частная квартира. Хозяйка — молодая красивая женщина с экзотическим именем Марга. В квартире Олег пробыл два часа.

Вышли вместе. Расстались у подъезда. Марга уехала на своей машине. Олег направился пешком к центру города.

Какую интересную и насыщенную жизнь вел мой бывший муж!

Коммерческая фирма, специализирующаяся на экономическом консалтинге. Владелец — Марычев.

— …Между прочим, у вас простатит.

— И что меня ждет в будущем?

— Станете вдовцом. И однажды наши судьбы пересекутся.

Вот и пересеклись.

Я уничтожила в офисе все следы от наших ночных с Ингой посиделок. Доехала домой, приняла горячий душ.

Одна. Наконец-то, одна.

Всё! Баиньки!

…Как там Марга сказала вдруг?

— Ты жить по-настоящему начала, когда одна осталась. Перестала кричать по ночам. Сворачиваешься в клубок и спишь.

− Не помню, чтобы я кричала.

− А я помню! Каждую ночь. У кого-то младенцы по ночам орут, у нас ты была младенцем. Мы старались лечь раньше тебя и, если удастся, заснуть. Амёба твоя вообще в наушниках ложилась и музыку врубала погромче, сверху две подушки и одеяло. Так и спала под тым-ты-дым. Как не оглохла, до сих пор не пойму.

− Извини.

− Да ладно! Сейчас-то что! Было — прошло… Мы с Олегом на кухне сидели. Он в трусах. Я в халате. У меня ноги все время мерзли. В любое время года. Он однажды посмотрел, как я трясусь, и принес твои носки. Помнишь, малиновые такие, с кисточками. Внутри мех кроличий. Как тапочки.

− Он их привез откуда-то. В них уютно было. Лялька очень обижалась, что он только мне привез.

− Он тогда сказала: когда ноги в тепле, то и душа не так мерзнет. Мы сидели и слушали, как ты кричишь. Час, два. Потом соседи стучали в стену. Олег жутко ругался и курил. Ты замолкала часа в четыре. И мы шли спать.

− Это тогда вы сошлись?

− Нет, что ты! − тряхнула головой, словно сбросила перхоть воспоминаний. — Какой секс?! Он же тебя слушал. Тебя! Понимаешь? Каждую ночь. Иногда уходил и баюкал, если знал, что поможет. Он все про тебя знал. Хоть и сволочь.

Ну вот, опять любимая для Марги тема!

…Проснувшись, надо сразу ей позвонить, на опережение.

Трех часов полноценного забытья хватило. Бодрячком! Или в самом деле я жить по-настоящему начала, когда одна осталась? Вот еще чашечку кофе! И, да, звонок — на опережение!

— Марга?

— О! Стахановка паранормального труда!

Я проигнорировала сомнительную похвалу:

− Насчет вчерашней клиентки. Случай тяжелый, кармический.

Пришлось повозиться. Расстались только под утро, но вполне довольные друг дружкой. Она сказала, что разрекламирует нас в своем кругу.

− Реклама нам нужна!

− Там, в сейфе, я оставила заполненный договор и деньги за оказанные услуги. Сумма внушительная. Глянь.

− Ага. Потом, чуть позже.

Марга — и «чуть позже», когда речь о внушительной сумме? Нет, ну никто не ценит стахановские подвиги паранормального труда!

− Марга, с тобой все в порядке? Голос какой-то напряженный…

− Со мной все в порядке. Я просто сейчас стою на стремянке, и поливаю чертов фикус. Совсем сник после твоих кармических случаев.

− Ты помнишь, у меня сегодня отгул?

− Гуляй! Заслужила!

− Вот спасибо, владычица морская!

− Вот пожалуйста!

Не прерывая разговор, я влезла в козлиное пальто.

Сосредоточенно накрутила на горло длинный красный шарф.

Раньше его носила Марга, и он ей был очень к лицу. Искала сегодня перчатки и нашла шарф. Повинуясь внутреннему порыву, надела. Айседора Дункан, блин!

Аромат выцветших духов бередил воспоминания. Интересно, помнит ли Марга? Никогда не спрашивала о той ночи накануне ее двадцатилетия. А она никогда не поднимала тему, ставшую для нас обеих запретной.

− Кассандра! И все-таки… Ты куда?

− У меня свидание.

В трубке — грохот. Марга упала на фикус.

Все равно он был не жилец.

«Петроградская». Следующая станция «Черная речка».

Осторожно, двери закрываются.

Толпа сжала и пронесла на эскалатор.

Бизнес-центр я нашла после получаса блужданий. В голову не пришло, что уродливое заводское здание грязно-белого цвета и есть тот самый бизнес-центр, рекламируемый на городских билбордах.

Здесь финансовый кризис только начал сказываться — пока что съезжали маленькие фирмочки. В холле громоздились коробки. Пахло кислой капустой и разогретыми сосисками.

Неужели дела у Марычева настолько плохи, что он вынужден арендовать офис в этой дыре?

Я нашла нужный кабинет и постучала.

− Войдите!

Я сделала шаг и застыла, не веря своим глазам.

− Ба! Вот это встреча, − издевательски обрадовалась Лялька и крутанулась на узком офисном стульчике.

Тонкий пиджачок выгодно подчеркивал все Лялькины впуклости и выпуклости.

— Блудная мама пришла навестить юную красавицу-дочь. Как трогательно! Что стоишь? Проходи, раз пришла.

Удалось собраться с мыслями и сделать шаг в приемную, прикрыв за собой дверь. Сложно, оказывается, встретиться лицом к лицу с родным по крови человеком, который тебя ненавидит. Искренне и люто.

− Вообще-то я к Марычеву.

− Вам назначено? — Лялька усмехнулась и демонстративно пролистнула секретарский ежедневник.

− Нет.

− Тогда можно и не ждать — не примет.

− Меня примет, − я демонстративно сняла пальто.

− Узнаю шарфик, − Лялька приподняла карандашом кончик шарфа. — Милая вещичка. Донашиваешь за своей ненаглядной воспитанницей?

− Донашиваю. Вещи у Марги — хорошего качества, − в тон ответила я. — Элитный секонд-хенд.

− Вторичность — признак твоей натуры. Вечно ты объедки подбираешь.

Черт, как сердце болит. Шило в самом центре. Медленно вокруг оси. Не лопнуло бы сердечко-то… Рано ему еще.

− И как с ней работается? — не унималась дочь. — Ты теперь, говорят, великая пророчица. Людям помогаешь. Толпами к тебе, говорят, ходят.

Интересно, кто это ей «говорят»?

− Помогаю.

− И кто ходит? Разведенные жены и неверные мужья?

− Они и ходят. Разведенные жены и неверные мужья.

Лялька скривилась:

− Добро бы, олигархи или политики! Хоть какой-то смысл.

— Позвони Марычеву, примет ли он меня.

− Как вас представить Сергею Леонидовичу? Пророчица? Или незваная пьянчужка?

− До сих пор не можешь меня простить?

− Не могу. И не хочу!.. А Сергея Леонидовича нет, он на обеде. Так что еще, как минимум, полчаса, нам придется развлекать друг друга.

− Может, кофе нальешь?

− Не маленькая. Сама приготовишь.

Я насыпала две ложки кофе в щербатую чашку (сервиз для гостей красовался на отдельной полке), добавила воды из кулера.