Евгений Фоменко - Костная мука Страница 2

Рубашки повторно икнул, а потом продолжил:

— Короче, служу я там, где еще семьдесят лет назад была Финляндия. Тут много чего осталось от финнов, как в Калининграде от немцев. По участку своему могу сказать — наши здания построены на добротных финских фундаментах, а что — удобно…

— Слушай, — перебил друга Михаил, — подари, а? Вот нравятся мне такие штуки! Я его дома на стене присобачу. Типа декор такой.

— Вот можешь меня последним жлобом называть, но не могу! Сорри, как говорят новозеландские лесорубы! Пообещал начальству уже!

— А может еще что-то подобное есть? — с надеждой спросил Перевозов.

— Не… Ничего не осталось! Да мне это барахло и не нужно особо, чтобы его еще и складировать.

— О! Идея! А может, ты мне дашь миноискатель? Я тогда сам пошукаю. Не все же время с удочкой торчать. Я — за активный отдых, за смену занятий!..

— Сам он пошукает, — прыснул Рубашкин, — что ты тут пошукаешь-то? Неприятности на задницу? А за матчасть я отвечаю и знаю — тебе только что-то в руки дай, так сразу можно на этой вещи крест ставить! Не, ребята, миноискатель я вам не дам…

— Вот ты козел, — беззлобно ответил Михаил.

— Ладно, пойдем внутрь, что мы тут застряли-то? Водка стынет.

В бане Рубашкин по-барски развалился на диванчике, перед которым стоял столик с нехитрой закуской и водкой.

— Короче, я так думаю, — снова начал Александр, разливая водку по стаканам, — тебе лично я миноискатель не дам, да и одного тебя на поиски не пущу. Но расклад в твою пользу. Есть тут у меня на заставе один ефрейтор. Он из питерских, историк, с аспирантуры его поперли. Этот «кент» круто шарит во всей этой теме. Ну, про войну, про немцев, про оружие…

— И?

— Так я это к чему — давай завтра ты с ним и пойдешь! Он тебе еще и ликбез некислый устроит! Мне он много чего рассказывал интересного. Я же тоже сначала этот автомат за ПШШ принял, хе-хе. Ну, еще дам в нагрузку какого-нибудь бойца, чтобы было кому лопаты таскать!

— Во! Я всегда говорил, что ты — голова! — протягивая стакан для чоканья, радостно захохотал Михаил.

— Да не в пример тебе! Ну что, погнали наши городских?!

И в бане в очередной раз раздался негромкий звук бьющихся друг о друга граненых стаканов…

Михаила разбудил настойчивый стук в дверь. Голова гудела, во рту стоял неприятный привкус, правый бок, на котором он заснул и, похоже, так и проспал всю ночь, казался пластилиновым. Михаил обвел мутным взором помещение бани и вернулся к неприятной реальности.

«Ой-ё, сколько ж мы вчера выжрали-то?!» — пронеслось в голове. Сев на диван, Михаил обхватил многострадальную голову руками, усилено давя в себе рвотные позывы.

— Да кто там ломится? Что надо?

— Нас к вам товарищ капитан прислал! — из-за двери послышался негромкий, но вполне уверенный голос.

— Чего? Какой еще капитан? — кое-как поднявшись с дивана и не утруждая себя натягиванием штанов, направился к двери походкой моряка по качающейся палубе Михаил.

Только с третьей попытки Перевозов вспомнил, что дверь открывается не внутрь, а наружу.

На крыльце стояли два молодых человека, одетых в одинаковую военную форму.

— Что надо? — повторил Михаил, уставившись на утренних визитеров.

Смотрелись солдаты анекдотично. Один — высокий, черноглазый, худой, с орлиным еврейским носом. Второй — маленький, широкоплечий, с юношескими прыщами и торчащими из-под форменной кепки ушами-локаторами.

— Нас капитан направил к вам, — ответил высокий, кивком головы указав на миноискатель в руках напарника, — сказал, что мы с вами сегодня на весь день.

В голове у Михаила стали всплывать некоторые подробности вчерашнего вечера.

— А, ну да, — замер он в нерешительности.

Первой мыслью было послать бойцов по известному любому школьнику направлению, а самому завалиться спать дальше. Но вторая, более здравая мысль, подсказала, что так вообще-то не делается. Сам же накануне кричал о своей непреодолимой тяге к археологии…

Перевозов тяжело выдохнул:

— Сейчас, пару сек…

Спустившись с крыльца, Михаил решительно направился к стоящей рядом с баней деревянной бочке, в которую они еще накануне натаскали воды. Посчитав про себя до пяти, Михаил глубоко вздохнул и резким рывком опустил голову в воду.

Пузырьки воздуха пробегали по его лицу, стремясь к поверхности, голова налилась холодом. Было ощущение, будто кто-то со всей силы саданул его по ушам оркестровыми тарелками. Но экзекуция помогла, стало легче.

— Сейчас-сейчас, — бросил Перевозов оторопевшим солдатам, снова заходя в баню.

«Так, тело полечили, теперь полечим душу», — прошептал Михаил.

Банку пива он опустошил в четыре больших глотка и после этого начал одеваться.

— Вот теперь, братья апачи, давайте знакомиться, что ли, — вышел на порог Михаил. — Я вам не начальник, так что можно общаться нормально, по-граждански. Меня вот Михой звать.

— Владислав, можно просто Влад, — протянув руку для рукопожатия, ответил высокий.

— Владимир. Ой, то есть, Володя… Вовчик, — застеснявшись ответил тот, что пониже.

— Я так понял, что именно ты тот историк-всезнайка, про которого мне капитан сказал? — Михаил обратился к Владиславу.

— Я, я, — усмехнулся Влад. — Только я, скорее, не историк, а политолог. А история — это так, хобби просто, интересно было.

— Да мне без разницы. Ну давай, командуй тогда, что ли, откуда искать-то начнем? Прямо здесь копать будем? — в Перевозове постепенно просыпалась жажда деятельности.

— Здесь копать смысла нет! — безапелляционно отрезал бывший аспирант. — Тут уже каждый камень по пять раз проверен. А вот если пройти километров десять вниз по течению, то может что и выйдет. Там вообще места интересные, там толком-то никогда и не искали. Сами понимаете, граница.

— Десять километров? — переспросил Михаил. — На машине-то проехать можно? А то из меня сегодня никакой ходок.

— Можно и на машине…

— Тогда так, загружаем мой пепелац топливом, — Перевозов показал на стоящую неподалеку «Ниву», — и едем. Владимир-Володя-Вовчик, тащи пока пиво из бани!

День плавно приближался к своему логичному финалу. Результаты экспедиции, как гордо назвал мероприятие Михаил, не впечатляли. Пара проржавевших консервных банок, моток полуистлевшей колючей проволоки, какая-то непонятная железяка, осколок снаряда — это все, что удалось найти почти за целый день поисков.

А ведь поначалу Михаилу все очень даже нравилось. За рулем он представлял себя как минимум отважным Индианой Джонсом, пробирающимся сквозь джунгли в поисках несметных сокровищ.

Дорога до известного одному Владу места поисков заняла почти час. Ехать пришлось очень осторожно, огибая многочисленные ложбины и кочки. Когда Влад наконец предложил: «Вот здесь, пожалуй, мы и остановимся», Индиана Джонс был уже порядком нагружен скепсисом в отношении целесообразности проводимого предприятия. Так что первым делом распили по банке пива, чтобы вернуть энтузиазм. Вовчик сначала пытался отнекиваться, но под напором старших товарищей был вынужден сдать антиалкогольные позиции.

Далеко от «Крокодила» решили не уходить, бродили кругами вокруг. Первые два часа Перевозов практически не выпускал миноискатель из рук. С детским азартом он скрупулезно изучал каждый квадратный метр. Потом стали меняться с Владиславом. Вовчику миноискатель не доверяли. Михаил уже успел для себя отметить неуклюжесть и неловкость этого простого и стеснительного паренька, которого, как оказалось, призвали из какой-то глухой деревни из-под Архангельска. Да и Владислав, хоть и без злобы, но постоянно отпускал в адрес Вовчика шуточки.

Постепенно время поиска стало сокращаться, а перекуры, соответственно, увеличиваться.

На одном из таких перекуров уже порядком уставший Михаил задался вопросом:

— Слушай, а почему именно здесь остановились? Елки да болота кругом. Ты уверен, что тут что-то стоит искать?!

— Нет, не уверен, — флегматично ответил сидящий на стволе поваленного дерева Влад, — в этом деле вообще нельзя быть в чем-то уверенным. Прошу отметить в протоколе, что я тебе ничего не обещал. Я предположил, что здесь что-то может быть. И скорее всего, это что-то тут есть.

— И? Какого хрена мы еще ничего не нашли? Комары уже достали вконец, кровососы проклятые. Хуже «мессершмиттов».

Михаил, словно доказывая свою правоту, начал чесать покусанные руки. Комаров и вправду было много.

— Не везет просто, вот и все, — сплюнув, тем же флегматичным тоном продолжил ефрейтор, — ты пойми, мы сейчас реально поехали на удачу. Люди, которые профессионально раскопками занимаются, которые с этого денежку рубят, в леса уходят на несколько недель. Не-е-е-е-еде-е-ель! Понимаешь?

Перевозову ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть.