J.M. - Ад Лабрисфорта Страница 22

Это падало и таяло, бесследно исчезало время.

- Уэсли... - позвала мать Флэша. - Ты не можешь так поступить со мной. Я подарила тебе жизнь!

Он понял, что должен дать выход нарастающей злости. Иначе просто сойдет с ума.

Тяжелые каменные балки по углам и сверху... рядом с ними этот тонкий столбик, поддерживающий алтарь, выглядит таким неуместно-хлипким. Уэсли догадался вдруг, что, несмотря на всю свою громоздкость, постройка Храма очень, очень хрупка. Ему захотелось ударить по этому столбику - наверняка тяжелый лабрисфортский ботинок разобьет его пополам.

- Уэсли! - послышалось вновь. - Ты не можешь...

Флэш сделал одной ногой шаг назад, чтобы удар получился сильнее. Но вдруг как будто какая-то невидимая сила остановила его.

"Учись контролировать свою злость. Если она станет чрезмерной, ты будешь видеть только ее, а не своего противника". Бэлисонг сказал ему это на одной из первых тренировок. Он хорошо усвоил это, и помнил всегда. А теперь почему забыл?...

Непонятно зачем он собирается разбить камень. Непонятно зачем злится на женщину, которая никогда не была и не может быть его матерью. А если бы даже и была... Он не в состоянии ее простить - точно так же, как не в состоянии не простить. Потому что ему не за что ее прощать или не прощать. Все это в прошлом. Все это давно не существует. Время ушло.

- Ты не можешь так поступить...

- Ты права, я не могу. И не буду, - отозвался Уэсли и вышел из Храма.

- Нееет! - закричала Жрица, которая больше не была его матерью.

Флэш покинул Храм Времени, не коснувшись столбика под алтарем, но почему-то алтарь пошатнулся и упал. Исчезли светящиеся хлопья. А потом земля дрогнула, словно в глубине ее пробудилось и шевельнулось что-то огромное и живое. Четыре боковых мегалита, кольцо и перекрытие - все обрушилось и превратилось в груду камней.

- Что ты наделал? - усталым голосом, в котором уже не было ни намека на прежние боль или раскаяние, спросила Жрица.

Единственной чертой, которую Уэсли узнал в ее успевшем уже измениться лице, были пустые глаза.

- Ты должен был сделать это! Должен... должен...

"Почему - должен?" - хотел спросить Флэш. Но не успел.

- Потому что тогда эта темница стала бы в сто раз крепче, - ответил кто-то на его невысказанный вопрос. Уэсли не сразу понял, кто говорит с ним. Точно не Жрица - она, надевая капюшон, все еще повторяла эхом свое "должен..." Да и голос был мужской, а не женский. Только внимательно оглядевшись вокруг, Флэш все-таки заметил этот силуэт - не человека, а именно силуэт, тень, похожую на полустертое изображение. Стоял теневой силуэт по другую сторону каменного холма, образовавшегося на месте Храма.

- Если бы я опрокинул алтарь, постройка стала бы крепче?

- Ты бы его не опрокинул. А крепче - да, она стала бы крепкой и огромной. И ты вечно думал бы о том, что должен простить свою мать - и не мог бы ее простить.

- Кто ты такой? Откуда тебе известно обо мне и о моей матери?

- Я - строитель, который был заключен в свое строение, - сказал человек-тень. - Называть меня можешь Грэгом. Что и откуда мне известно - не самый важный сейчас вопрос. Благодаря тебе я освободился, и смогу навсегда уйти отсюда. Поэтому, пока я еще здесь, и еще есть время - спрашивай. Я перед тобой в долгу, который не оплатить. Но я кое-что знаю - и, может быть, мои ответы помогут тебе.

Уэсли молчал в замешательстве. Все его предыдущие "путешествия" сюда начинались одинаково - он спускался по лестнице, проходил мимо Жрицы, через Храм - и шел дальше по дороге до ворот. Ничего похожего на сегодняшние события раньше не было. Что это значит? Он сделал что-то такое, чего не делал прежде? Что? Съездил по физиономии Филдингтону? Попал в карцер? Нет, это все не то. О чем он думал перед тем как оказался здесь? За секунду до того, как тьма волной накатила и потащила за собой?.. "Я начинаю становиться таким же как..."

- Скажи, все, что происходит - имеет отношение к Лабрисфортской тюрьме?

- Отношение? Да. Безусловно. Все это имеет к тюрьме самое прямое отношение...

- Все, кто попадают туда, начинают видеть всякие странные вещи?

- Не все... некоторые. Кто-то видит "странные вещи", кто-то просто чувствует, а кто-то уже ничего не чувствует и не видит.

- Это место, где мы сейчас находимся - Лабрисфорт? Это, и все остальные, в которых я был до этого?

- В каком-то смысле, - ответил "силуэт".

- Черт, - выругался Уэсли. - Ладно, скажи просто, правильно ли я догадался. Я думаю, это как бы разные воплощения Лабрисфорта... В моем мире он - тюрьма, но он может быть и чем-то другим, еще похуже, правда? И знаешь, что еще я думаю? Я думаю, это то, к чему он стремится - там, в моем мире. Стать не просто тюрьмой для сотни человек, а чем-то намного побольше и похуже. Прав я или нет?

- Прав, не прав... Ты спрашиваешь не о том, о чем нужно! - почти с раздражением воскликнул Грэг. - А время уходит!

- Так скажи мне сам - что я такое должен узнать?

- Сказать я тебе могу одно: беги отсюда. Беги с острова, и никогда не приближайся к нему. Тогда ты больше не увидишь никаких воплощений, и он не сможет достать тебя.

- Это совет труса, - поморщился Флэш. - Да, я собираюсь бежать, я это сделаю - но еще не теперь. Мне пока неизвестно самое главное: какой именно из всех этих вариантов Лабрисфорта, через которые я прошел, воплотится в моей реальности, в обычном человеческом мире. В прошлые разы я видел чертово полицейское государство, и мир, где власть принадлежит фанатикам, и... еще другое - не лучше. Но я не знаю наверняка, чего ждать - а значит, не знаю, как с этим бороться.

- Мое время заканчивается, - едва слышным шепотом произнес Грэг, и Уэсли только сейчас заметил, что силуэт собеседника с каждой секундой становится все бледнее. Сквозь него уже можно разглядеть дорогу, небо, деревья - все, что находилось у него за спиной. - Запомни одно: из того, что ты назвал другими мирами и воплощениями Лабрисфорта - десять можешь пройти без страха. Но бойся одиннадцатого. Там тебя ждет смерть. Не забывай: у топора два лезвия. Не заблудись в отражениях... в отражениях на их заточенных кромках...

С этими словами человек-тень исчез.

Уэсли досадливо поморщился. Возможно, этот Грэг и мог бы чем-то помочь ему - если бы действительно отвечал на вопросы, а не болтал непонятно что. Размышлять над его загадками сейчас не время. Сейчас нужно идти вперед.

Уэсли обошел разрушенный Храм и двинулся по знакомой дороге. Слух уловил звуки музыки, сильно приглушенные расстоянием, но достаточно громкие, чтобы можно было уловить их ритм. Это было что-то вроде электронной психоделики.

Через несколько минут пути Уэсли увидел ворота. До этого он входил в них четырежды, и столько же раз выходил. Ворота были из чистого золота, огромные, уходящие куда-то в самое небо. Клубящийся вокруг туман начал рассеиваться, обнажая тускло поблескивающие кованые узоры.

По сторонам ворот замерли двое стражей, похожих на римских центурионов. В их руках были копья, к поясам пристегнуты короткие широкие мечи. Лица стражей, частично скрытые нащечниками шлемов, казались знакомыми... Но приглядываться Уэсли не стал, и сами стражи никакого внимания на него не обратили. Они знали, что ему преграждать дорогу не должны.

Флэш толкнул ворота, заранее зная, что тяжелые створки откроются на удивление легко.

Первым, что он увидел по ту сторону ворот, как всегда оказалась живая статуя из светло-зеленого нефрита. Конечно, живым существом в полном смысле слова статуя не была - но не была и механизмом. Она двигалась, и только на первый взгляд ее медленные движения казались хаотичными. Если смотреть достаточно долго, становилось понятно: они вобрали в себя элементы множества танцев многих эпох.

Не заставил себя ждать и еще один повторяющийся во всех мирах-воплощениях "рефрен". Впереди из-за деревьев на дорогу выбежал человек, который спасался от погони (Уэсли это было известно, хотя те, кто гнались за ним, еще не появились). Беглец оглянулся. На его лице отразились ужас и отчаяние.

В этот момент двое его преследователей выскочили следом за ним и, спустя секунду, настигли свою жертву.

Каждый раз Уэсли пытался помочь этому человеку. Бежал, но это не помогало: расстояние не сокращалось, и Флэш не успевал ничего сделать.

Он помнил о своих прошлых неудачах, но все равно предпринял попытку и теперь. И снова бег не принес никакой пользы. Место трагедии, словно линия горизонта, отодвигалось по мере приближения Уэсли.

Преследуемого повалили на землю, один из догнавших его подобрал с земли камень и обрушил на голову несчастной жертвы. После этого убийцы сорвались с места и исчезли среди окутанных туманом деревьев так же стремительно, как появились.

Уэсли остановился, тяжело дыша. Ведь он действительно бежал!