Александра Адорнетто - Нимб Страница 25

Ксавье прислонился спиной к прохладной скале. Я молчала и воображала, будто Ксавье уже понял и принял мою ситуацию.

Во рту у меня пересохло. Наконец-то мой момент настал. Но я вела себя как актриса, забывшая свою роль, хотя во время репетиции все протекало безупречно. Вдобавок я не знала, какими жестами сопровождать свою заранее заготовленную речь! Расхаживала туда-сюда, ломая руки и спрашивая себя, с чего лучше начать. Меня стал бить озноб. Видя мои колебания, Ксавье забеспокоился:

— Бет, я справлюсь с чем угодно.

— Спасибо, но это не так просто.

— Но мое отношение к тебе не изменится.

— Почему?

— Может, ты не заметила, но я без ума от тебя.

— Да?

— Ты что, не заметила? Скверно — в будущем буду поубедительнее.

— Если ты захочешь, чтобы оно у нас было.

— Я никогда не отступаю. И я остаюсь предан человеку, что бы ни случилось.

— А если ты ошибаешься?

— Только не насчет тебя.

— Как ты можешь говорить такое? — пробормотала я.

Ксавье широко раскинул руки.

— Позволь мне доказать тебе.

— Нет, — горло у меня перехватило. — Я боюсь.

— Бет, но ты должна доверять мне.

Я заглянула в его бездонные глаза и поняла, что он прав.

— Сначала ответь на мой вопрос, — произнесла я. — Что было самым страшным в твоей жизни?

Ксавье задумался.

— Ну, стоять наверху стофутового обрыва, с которого предстояло спускаться по веревке. А однажды, когда я был в поездке с командой водного поло и нарушил правило, тренер Бенсон вывел меня наружу и буквально разорвал на клочки. И на следующий день отстранил меня от игры.

Человеческая невинность Ксавье поразила меня. Как же он выдержит сногсшибательную новость, которую я собираюсь на него обрушить?

— И все? — с невольной резкостью сказала я.

Он пытливо посмотрел на меня.

— Ну, еще та ночь, когда мне позвонили и сообщили, что моя девушка сгорела во время пожара. Но вообще-то я не хочу углубляться…

— Прости.

Я опустила голову. Почему я забыла об Эмили? Ксавье испытал страшную боль от потери.

— Не извиняйся. — Он взял меня за руку. — Просто выслушай меня. Я встречался с ее семьей. На мгновение я почему-то подумал, что все в порядке. Надеялся, что она с ними. Но потом взглянул на лицо ее мамы — и все понял. Эм не вернется. Никогда.

— Ужасно, — прошептала я и всхлипнула.

Ксавье вытер мои слезы.

— Зачем мне расстраивать тебя? — И он пожал плечами. — Знаешь, Бет, меня не напугаешь ничем.

Я сделала глубокий вдох.

— Ксавье, если после этой ночи ты все еще будешь желать меня, ничто не сделает меня счастливее.

Он улыбнулся и протянул мне руку, но я остановила его.

— Подожди. Я постараюсь объяснить получше.

Он кивнул.

— Звучит, конечно, безумно, но, пожалуйста, посмотри на мою походку.

— Хорошо.

— Обрати внимание на песок.

Я медленно обошла вокруг него и осведомилась:

— Ну, как?

— Ты не оставляешь следов, — ответил он спокойно. — Крутой трюк, но, наверно, тебе надо больше есть.

Я мрачно улыбнулась, села рядом с ним и продемонстрировала свою зажившую пятку.

— Я недавно порезалась…

— Странно, — Ксавье недоуменно свел брови. — Как…

Я опередила его и приложила его ладонь к своему животу.

— Чувствуешь разницу?

Его пальцы мягко заскользили по моей плоти в поисках пупка.

— Его вообще нет.

— Что с тобой стряслось?

Очевидно, Ксавье решил, что я стала жертвой несчастного случая, от которого я до сих пор не оправилась.

— Ничего. Я такая с рождения.

— Кто ты? — прошептал он.

— Закрой глаза. И не открывай, пока я не скажу.

Убедившись, что он плотно зажмурился, я взбежала по ступенькам на утес, перепрыгивая через три зараз, и приблизилась к самому краю. Ксавье находился прямо подо мной. Я сохраняла равновесие. Высота составляла футов тридцать. Сердце бешено колотилось в груди, а в сознании спорили два голоса.

«Что ты творишь? — вопил один. — Ты свихнулась? Спускайся вниз, возвращайся домой!»

Второй голос имел другое мнение.

«Ты перешла границу, — твердил он. — Пути назад нет. Ты очень хочешь быть с ним. Прекрасно, тогда не проявляй трусость. Или отступи, позволь ему уйти и забыть о тебе. Надеюсь, вечное одиночество доставит тебе удовольствие».

Я зажала ладонью рот, чтобы не закричать. Хватит терзать себя.

— Ксавье, теперь можно! — позвала я его.

Он удивленно принялся озираться по сторонам и потом поднял взгляд.

— Бет, не шути! — закричал он.

— Не беспокойся! — парировала я.

Я сделала шаг вперед и закачалась. Неровная почва царапала кожу, но я ничего не замечала. Казалось, я уже лечу: мне хотелось снова почувствовать, как ветер раздувает волосы!

— Прекрати, Бет! Не двигайся! Я сейчас поднимусь! — заорал Ксавье.

Но я распростерла руки и кинулась вниз. Сердце воспарило, тело трепетало от радостного возбуждения, воздух обжигал щеки. Ксавье вскрикнул и ринулся подхватить меня, но в этом не было нужды. На пол пути к земле со мной произошла трансформация. Ослепительный свет вырвался из каждой поры, кожа замерцала, как раскаленный добела металл. Ксавье отпрянул. Крылья прорвали легкую ткань платья и полностью развернулись. Моя тень на песке напоминала очертания гигантской птицы.

Ксавье вновь зажмурился, сияние ослепляло его. Я чувствовала себя обнаженной, но испытывала прилив необыкновенной бодрости. Мои крылья столько дней провели в бездействии под одеждой! Однако я подавила желание подняться ввысь и нырнуть в облака. Позволила себе парить еще пару мгновений, спикировала вниз и плавно опустилась на песок. Когда ноги коснулись тверди, свечение немного померкло.

Ксавье протер глаза и замигал. Зрение вернулось к нему, и он ошеломленно застыл, безвольно свесив руки вдоль тела. Я молчала. Остатки разорванного платья свисали, шевелясь, будто щупальца, а крылья вздымались в такт моему дыханию. Волосы струились за спиной, и я знала — нимб над моей головой все еще сверкает.

— Черт побери! — выпалил Ксавье.

— Постарайся не богохульствовать, — попросила я. — Не спорю, такого ты не ожидал. Но ты свободен.

Он не шевелился, словно окаменел, но потом осторожно прикоснулся к моим крыльям. На самом деле они тонкие, как пергамент, и практически невесомые. В его глазах мелькнуло восхищение при виде хрупких перьев и крошечных мембран под просвечивающей кожей.

— Это же…

— Неестественно?

— Невероятно. Но кто ты? Ты ведь не…

— Ангел? В точку.

Ксавье помотал головой.

— Нет, — заявил он. — Я не понимаю.

— Верно. Наши миры бесконечно далеки друг от друга.

— Это безумие! — воскликнул он.

— Что конкретно?

— В жизни ничего такого не бывает!

— Я реальна.

— Да. И меня пугает именно то, что я верю тебе. Мне нужно немного времени…

Он опустился на песок с искаженным лицом. Наверное, в его душе сейчас — полный хаос. И скорее всего его одолевает множество вопросов.

— Ты сердишься? — спросила я.

— Сержусь? — повторил он. — С какой стати?

— Потому я и молчала…

— Нет, я лишь пытаюсь увязать всю информацию воедино и не спятить.

— Понимаю, тебе нелегко.

Он умолк. Несомненно, внутри него происходила борьба. Наконец он встал и описал вокруг моей головы полукруг. Я знала, пальцы Ксавье ощущают тепло моего нимба.

— Значит, ты ангел, — тихо проговорил он. — Но что ты делаешь на Земле?

— В данный момент нас тысячи, и мы разбросаны по всему земному шару. Мы участвуем в осуществлении некоей миссии.

— С целью достижения чего?

— Трудно объяснить. Мы помогаем людям восстановить связи, любить друг друга. Здесь скопилось много злобы. Ненависть пробуждает тьму. А им только дай волю, и тогда укротить их почти невозможно. Наша задача — противодействовать накоплению негативных эмоций, не допускать самых ужасных бедствий. Венус-Коув, например, оказался под особенно плохим воздействием.

— То есть за кошмарами, которые случаются здесь, стоят темные силы?

— Да.

— И ты подразумеваешь дьявола?

— По крайней мере, его представителей.

Ксавье едва не рассмеялся, но мысленно одернул себя.

— И кто же тебя послал к нам?

— По-моему, это очевидно.

Ксавье уставился на меня.

— Я имею в виду…

— Да.

Ксавье выглядел ошеломленным, как будто его подхватил смерч, а затем швырнул юношу на землю. Он взъерошил свою шевелюру.

— Бог существует?

— Мне не разрешается говорить об этом, — быстро объяснила я. — Некоторые вещи лежат за пределами человеческого понимания. У меня будут неприятности. Даже Его имени мы не должны произносить.

— А загробная жизнь есть? — спросил Ксавье. — Небеса?