21,55,01 - Виктор Борзов Страница 31

в эпидемию. Болезнь поражала самых слабых. В основном детей и стариков. Прошел год, и жену стали превозносить как целительницу. Странную, но целительницу. Постепенно связь жильцов с внешним миром начала истончаться — друзья и родные считали их рассказы бредом. Когда муж в поисках ответов наткнулся на библию… В общем, все стало еще хуже. Жена собрала вокруг себя паству, назвала их «Семьей плачущей кожи» и объявила всех людей за пределами дома врагами. Мечтатель запечатал дом, и с тех пор, о внутренних делах ничего не известно. Кроме Ведьмы, в дом никто не заходил и не выходил. Что они делают с телами… неизвестно.

По коже пробежали мурашки от одной мысли, что там, за этими стенами, уже тридцать лет живет секта. Секта, хозяйка которой ранит людей, чтобы исцелять от неизвестной болезни. Я приобнял себя сильнее.

На ум пришла мысль о библиотеке этой женщины, о книгах на самые разные темы. А за ней другая.

— Скорее всего, Ведьма могла спасти их, — высказал я мысль и проскрипел зубами. Почему она ничего не сделала?

— Ведьма убедила черта не покидать дом, — сказал Александр. — Он не особо сильный, но проблем бы создал. В последние годы Ведьма была слаба и не особо платежеспособна.

Что ей мешало решить проблему раньше? Не откладывать на потом, а вырвать, пока та не пустила корни? У этой женщины было тридцать лет. И все это время она бездействовала. Смогу ли я помочь людям внутри с помощью книг этой женщины?

Александр кинул под ноги целую сигарету и затушил ее подошвой. После карманного измерения и прыжков между комнатами «бесконечные» сигареты не особо удивляли.

Он пошел в сторону, откуда мы пришли, и я побрел следом.

— В Лягушево запрещены дисциплины, которые связаны с демонами и ангелами. Даже с низшими, — напомнил Александр. — О других Внешних силах и тем более Ничтожных я и не заикаюсь. Также запрещено поклонение кровожадным богам. В остальном ты волен заниматься чем хочешь.

Мы вернулись к развилке и зашагали вдоль дороги в сторону автобусной остановки. Людей заметно прибавилось. По дороге проехала красная «хонда» — видимо спешила куда-то с утра пораньше.

— Мне интересна дисциплина, которая поможет мне получить годы жизни, — сказал я. Раз речь снова зашла о дисциплинах, лучшего момента не найти.

— Очевидно, — хмыкнул Александр. — Так навскидку и не скажу. Но бесплатный совет: не ударяйся в жречество. Боги крайне скупы на человеческие годы, у них в ходу чудеса и дары.

Сбоку донесся разговор двух бабушек у подъезда. Они сидели на лавочке и смотрели на Александра. Одна из них повернулась на меня, и ее взгляд мазнул по моей шее холодным лезвием. Я поморщился. События годичной давности оживали, но на этот раз не в памяти. Внимательные взгляды, крики, еще больше взглядов и еще больше криков.

— Мне нужно заземлиться, — прошипел я сквозь зубы. — Как можно скорее.

— Не совсем понял тебя, — сказал Александр. Он не повернулся и продолжил вести к остановке.

— Стать более настоящим, найти опору. Я исчезаю.

— Обычная ошибка новичка. Потратить то, чему не знаешь цену.

Черт. Я даже не тратил… это. Само существование уменьшало «меня», выдавливало из мира. Причина в долге? Или я случайно трачу «себя»?

«Думай, Тео. Что было написано в той книге?»

Мне вспомнились строчки из «Подсказок Вселенной». Что-то про работу с обитателями Снов, Грез и Слепых пятен. Разговор с ними сказывался на мистике, делал отражение призрачным.

До меня дошло с опозданием. Мары обитали во Снах! А я разговаривал с одной из них. Даже заключил сделку. Выстрелил сам себе в ногу.

— Мне нужна опора, — повторил я громче. — Должна быть дисциплина, которая поможет мне.

В уши ударил звук проезжающих машин, и впереди показалась Пятерочка, где я покупал продукты для себя и бабушки Любы. Мы почти дошли до остановки.

«Поедем до магического собрания на обычной маршрутке?» — подумал я.

Идея звучала бредово. Обыденная обстановка, звуки машин, входящие и выходящие из магазина люди. И маршрутка, которая отвезет меня в мир магии. Ну бред же. А та история про Семью плачущей кожи звучала, как страшилка для взрослых. Она ускользала из памяти, когда я пытался припомнить отдельные детали. Приходилось напоминать себе, что все взаправду. Чудовища существуют. И всегда существовали.

— Такие дисциплины есть, — сказал Александр. — Я занимаюсь одной из них. Меня можно назвать исследователем Былин.

Он шагнул к светофору, что вырастал из земли рядом с дорогой, и вдавил толстый палец в кнопку на столбе. Мимо на высокой скорости проносились машины. Я успел заметить одну белую маршрутку.

— Былины. Ты должен был хотя бы слышать это слово.

— Я знаю про небылицы, — признался я.

— Молодежь, — вздохнул Александр.

Красная лампочка мигнула пять раз и угасла, позволяя нижней открыть зеленое око. Машины остановились в двух метрах от пешеходного перехода, и Александр зашагал на ту сторону.

— Истории рождаются из-за людей и Скрытых. Многие легенды основаны на Плясках чертей и проделках духов-хозяев. Но существуют истории, которые сами по себе являются Скрытыми. Они зовутся Былинами в честь… былин, вот уж неожиданно.

Мы перешли на противоположную сторону и встали под навесом. Подул ветер намного более яростный, чем прежде. Вокруг не было многоэтажек, чтобы сдержать его — лишь просторное поле за навесом.

Я сел на скамейку. Боюсь, в моем состоянии сильный ветер мог унести далеко-далеко, как в детской сказке. Но, в отличие от главной героини, падение я не переживу.

Александр повернулся ко мне.

— Красный мобильник, который можно купить в особенном ларьке. Киоск, в котором продают любые журналы, даже зарубежные. Проклятая передача в полуночное время и многие другие. Они следуют своим правилам, повторяют одни и те же мотивы. Моя семья коллекционирует их.

Он вытащил из кармана жилетки знакомый блокнот, достал из листков две желтые бумажки и протянул одну мне.

— Разрешаю бесплатно воспользоваться им на одну поездку, — сказал Александр. — На вид тебе не больше двадцати пяти, поэтому сомневаюсь, что ты слышал эту легенду. При советском союзе здесь была деревня. Утром и вечером сюда приезжала маршрутка. Привозила и отвозила рабочих. Тогда-то и объявился этот Скрытый.

Александр кивнул в сторону дороги. Я взял билет, поднялся и заметил автобус. Прямоугольный, как буханка, желтого цвета и старый. Он остановился перед нами, и я рассмотрел его получше. Пятна