Софья Ролдугина - Кофе и Карнавал Страница 32

Мэй умолкла. Кэрриган прочистил горло.

— Эм, ну, мэм, это я его и убил. Чендлера того. Сказать по правде, и того не хотел, а хотел по роже его гнусной съездить, хе-хе, за трость отплатить, да он, дурень, у борта стоял. Он от меня шарахнулся, спиной на поручень налетел… А росту он был немалого… В общем, голова у него перевесила, и полетел он в море. Я Мэй в руки парик сунул, велел бежать, а сам сбегал за напарником. Сэм-то, старина, вместо дежурства спал, я его разбудил, и стали мы лодку спускать, на помощь звать… Да только всё одно, когда Чендлера выловили, мёртвый он уже был, мертвее некуда… — Кэрриган стащил маску и уставился на меня честными глазами. — Что теперь-то делать будете, леди? Я-то под суд с лёгкой душой пойду, да как бы за собой Мэй не утянуть…

Да уж, выбор передо мною стоял не из простых.

— Что делать? — вздохнула я и сложила веер. — Ничего, пожалуй. Расследования не будет, Чендлер погиб по случайности — таков вердикт. Ваша тайна останется на вашей же совести. Но помните вот о чём… Когда-то, очень давно, Рольф Чендлер был хорошим мальчиком, который кормил всю свою семью — мать, сестёр и брата, был им единственной опорой и защитой. Он испытал много горя, потерял почти всех близких… А потом один престарелый мерзавец женился на его последней — младшей — четырнадцатилетней сестре. Девочка через год повесилась. Чендлер отомстил мерзавцу и всей его родственникам… А через двадцать с лишним лет женился на Арлин и был уже таким, каким вы его знали. Подумайте об этом на досуге, Мэй. И вы также, мистер Кэрриган. Доброй ночи.

Я развернулась и направилась обратно к площади, где бушевала неукротимая стихия карнавала. Но праздничное настроение исчезло; Крысолов, словно почувствовав перемену, увёл меня гулять по тихим улицам и мостам, почти до самого рассвета. В гостиницу мы вернулись вовремя и без особенных приключений — у этого хитреца нашлись запасные ключи от чёрного хода, и в номер я попала без хлопот.

Ключи напомнили мне кое о чём.

— Признайтесь, сэр, — обратилась я к нему, уже распрощавшись было. — Ведь это вы были тем самым безбилетным пассажиром? И Мэй из сундука тоже выпустили вы?

Он рассмеялся:

— Насчёт Мэй — отпираться не буду, я ведь обещал за вашими подругами присмотреть, а что до безбилетных пассажиров… — В голосе его появились лукавые нотки. — Что вы, леди, я — Крысолов, а значит, я хожу дорогами сна, и…

— И как, по-вашему, я метаю трости? Сильно, наверно, попало?

— Не так уж сильно… — Он прикусил язык, но уже было поздно.

Теперь смеялась уже я.

На память о карнавале в Серениссиме у меня осталась маска шута.

Следующим утром мы завтракали вместе с Арлин, Мэй и Шварцами. Служанка вела себя так, словно ничего не случилось, и я следовала её примеру. Благо миссис Шварц весьма охотно подхватила разговор о мисс Кэролайн Смит и научных конференциях, к вящему неудовольствию своего болезненного супруга.

На десерт подали кофе.

— Какой он странный! — изумилась Арлин. — Полосатый… Тут слои, верно?

— Верно, — улыбнулась я. — Этот кофе подали по моему приказу. Он называется «маскарадным» или «карнавальным» и подаётся в высоких стаканах с петелькой. Немного напоминает жизнь, не так ли? Светлые слои чередуются с темными, сладкие — с горькими…

— Интересно, — всплеснула руками миссис Шварц. — А что там, на дне?

— На дне? Сгущённое молоко, — ответила я. — Знаете ли, некоторые находят его слишком сладким… Но иногда хочется побаловать себя, верно?

Дамы и дети, разумеется, согласились.

А джентльменов в лице мистера Шварца, по большому счёту, никто и не спрашивал.