Жанна Лебедева - Очень босоногая история: Маньяк на свободе! Страница 40

Профессор убрал ноутбук в портфель и собрался уходить. Помедлив, Ася обратилась к нему:

— А можно спросить, зачем вы приехали в Тверь? Не ради пары интервью же было лететь из Парижа.

Бишоп обернулся и подошел к Асе.

— Мне трудно это объяснить. В науке иногда надо действовать наугад. Вот так и я. Я искал в Японии, Китае, Индии, Европе, Америке, строил теории и подводил под это высшую математику. Максимум всех сексуальных девиаций, верхний предел. Такие исследования, как у нас с вами, не могут быть всецело рациональными.

— Это да, их и исследовать–то толком не дают, особенно в универах. Считают, что «у кого чего болит», раз исследуешь сексуальную девиацию, как минимум — маньячка.

— Знаю. Потому очень уважаю вашу научную смелость. Не смею вас больше отвлекать. До свидания.

— До свиданья. Я обязательно вам напишу, — Бишоп повернулся, чтобы уходить, и едва не столкнулся с проскользнувшей в дверь Аней.

— Ой, здрасте, — поприветствовала она незнакомца. Когда за Бишопом закрылась дверь, она спросила:

— Ой, девчонки, а кто это приходил–то? Только не говорите, что с этого дня наша лаборатория будет работать с заграничными заказчиками!

Ася принялась объяснять, как было дело.

Венсан Бишоп тем временем вышел из университета и направился по тихим переулочкам к четырехзвездочной гостинице «Оснабрюк», где он снимал номер повышенной комфортности.

Сняв свой без единой морщинки и пятнышка темно–серый пиджак и вымыв руки, исследователь расположился в кресле, включил ноутбук и открыл программу «Скайп». Почти сразу пришло сообщение, и внимательно с ним ознакомившись, Венсан позвонил отправителю.

— Евгения, здравствуй, — сказал он на безупречном английском.

В окне скайпа виднелась стройная блондинка с курчавыми волосами.

— Привет!

— Как поживаешь?

— Да вот никак не могу вырваться из этого проклятого Лос — Анжелеса, будь он неладен. Тут, кстати, само понятие барефутинга лишено смысла — просто пешком никто не ходит.

— Ладно, приезжай к нам в Париж летом. А пока скажи мне, где Борис Мюнстер?

Девушка опустила глаза от веб–камеры, набирая что–то на клавиатуре.

— Билетов на поезда он не брал, в официально действующих отелях не останавливался, по крайней мере, тех, что у меня на контроле. Мобильные звонки и все его компьютерные контакты я пробила. Там только один подпадает под подозрение. Ему звонили и напоминали о каких–то новосибирских делах, угрожали. Телефон я пробила. Номер зарегистрирован на девушку из Барнаула, в момент звонка абонент находился в Первомайском районе Новосибирска. Я могу сделать анализ голоса, но на это нужно время.

— Можешь пробить камеры наблюдения в Москве и Петербурге?

— Да, но на это мне нужно время и деньги.

— Сколько того и другого?

— День и двадцать тонн.

— Хорошо, без проблем. Я никуда особо не спешу.

— И это правильно. Нутром чую, что твой Борис — лишь вершина айсберга.

— Да, я тут еще в ТвГУ был. Там студенты решили фут–фетиш изучать. Они там этого Бориса вдоль и поперек расписали — что, откуда и почему. Он на самом деле тривиальный образец. Но я обещал Дмитрию помочь с новосибирским маньяком, поэтому неплохо было бы познакомиться с господином Мюнстером вживую.

— Да, кстати, с Доцентом из Новосиба облом вышел. Такой правдоподобный виртуал оказался.

— Виртуал? Вот как. Ну значит, тем более необходимо свидеться с Мюнстером. Честно говоря, я предполагал, что с новосибирской историей связан именно Доцент. Борис, судя по фото, произвел на меня впечатление человека довольно трусливого. Я буду ждать от тебя подробного отчета по этим персонажам.

— Нет проблем, Венсан.

Тверь, офисное здание «Неофизика».

Для Бориса и Кати все это должно было остаться тайной за семью замками. Алена, опасливо оглядываясь, снова пошла по направлению к знакомому уже офисному зданию. Охранник и секретарша узнали ее, приветливо поздоровались, как со старой знакомой. И хотя Алена чувствовала себя довольно неуютно и скованно, красивое здание и вежливое обращение брали свое. На этот раз в гостиной с кожаной мебелью и огромной плазмой было шумно и весело. Аллы снова не было, но на диване сидели три девушки, которые радостно помахали Алене. Она тихонько махнула в ответ.

— Интересно, у Аллы есть какие–нибудь замуты с боди–артом? Жду не дождусь! — всплеснула руками симпатичная, хоть и излишне худая брюнетка.

— Не пропусти, там один фотограф просто чудеса творит, — ответила ей милая пышка со светлой гривой волос.

— Надеюсь, это не тот чудик из маршрутки? У которого шесть мегапикселей, — рассмеялась брюнетка. Пышненькая тоже рассмеялась.

— Какой? Я что–то пропустила? — в разговор вступила красивая девица с восточной внешностью.

— О! Многое! — пышка скорчила смешную рожицу и комично развела руками. — Ну, помнишь, Вера, когда мы со съемок втроем ехали, ну и пристал к нам один… Это когда ты вышла уже. Это был тааакой экземпляр! Шуток вообще не понимает и, похоже, мнит себя великим фотографом. А слабо вам, говорит, босиком пофоткаться. И таким тоном пафосным, как будто предлагает что–то запредельно сложное. Мы ему — конечно, не слабо! И тут я возьми да ляпни…

— …А на что вы фоткаете? На цифру или пленку? — не выдержав, продолжила брюнетка.

— Ага, — улыбнулась толстушка, — и тут этот крендель и выдает: «Это кто же, говорит, в наше время на пленку фоткает? У меня, говорит, цифровик на шесть мегапикселей!» — тут уже все девушки разразились громким и дружным смехом.

Алена вздрогнула. Уж не Борис ли тут руку приложил? Значит, он им фоткаться предлагал? Его что, они с Катей уже не устраивают? Она помрачнела и отвернулась от веселой компании. Грустные и злые мысли кружились в ее голове. Раздор явно назревал в их сплоченной до этого компании.

Дверь приоткрылась и в комнату торжественно вплыла незнакомая красотка.

— Девочки, как я долго к вам добиралась! — это была невысокая, похожая на куколку брюнеточка в коротком черном платье, она процокала каблуками через комнату. При ходьбе ее бедра раскачивались из стороны в сторону, а каблуки были такими огромными, что Алена про себя ужаснулась, да как на таких ходить–то?

— Джи — Джи! Какими судьбами! — «ассирийка» Вера удивленно, но грозно сложила руки на груди. — Давай сюда стрипы, они у нас на всех одни! А ты их зажимаешь на неделю!

— Тише–тише, дорогая, — брюнеточка заискивающе заулыбалась и стащила с ног туфли, сразу став существенно ниже, — я все верну, слово Джи — Джи!

— Ты только туфли отдать, или снова будешь клянчить у Аллы реквизит? — поинтересовалась пышка.

— Это милейшее создание жить не может без чужих платьев и туфель! — в дверь влетела запыхавшаяся Алла с чашкой кофе в руке. — Фууу, как я забегалась. Хорошо хоть сегодня встреч никаких нет, — она плюхнулась на кресло, — я смотрю, и Аленушка тут. А вот сейчас мы ее и озадачим!

— Аллочка, солнце мое, — брюнеточка, которую все называли Джи — Джи, помахала Алле тонким пальчиком, — у меня к тебе такааая просьба, дай мне зеркалочку на вечерочек, а? Я в клубе своем девочек пофоткать обещала…

— Возьмешь у секретаря, под расписку, — Алла строго посмотрела на Джи — Джи, — и вот тебе парт–задание… Девочку отфоткай вот эту, — она указала на Алену, — хочу посмотреть, что получится, фотографов свободных все равно пока нет, а раз уж ты фотик берешь, отрабатывай!

— Хорошо–хорошо! — Джи — Джи мягко заулыбалась Алене. — Пойдем со мной, босоножечка, мамочка тебя чуть–чуть пофоткает…

— Иди уже, милое создание! — Алла отпила горячего кофе из пластиковой чашечки. — Иди…

Перекинув через худое плечо объемные сумки с объективом и фотоаппаратом, Джи — Джи легкими прыжками запорхала вниз по ступенькам. Алена семенила за ней, немного опасаясь этой странной девицы — может, она лесбиянка? Вообще, она странная какая–то, хотя тот факт, что «милое создание» скакало по лестнице босиком, ее все же подкупал. Доскакав до подвального этажа, они оказались на подземной стоянке.

— Прости, кошечка, но боюсь, шофер нас не отвезет! — Джи — Джи тоскливо осмотрела ряды автомобилей. — Ладно, детка, не бойся, я вызову такси! А то неохота без туфель по городу шататься.

Алена продолжала опасливо молчать. Странные все, странные! Надо было остаться с Борисом и Катей. Хотя Борис и раздражал ее последнее время, а Катя явно ревновала к нему, для Алены они продолжали оставаться достаточно близкими людьми.

Кстати, неужели непонятный агрегат, занимавший две сумки — фотик? Да, если у них тут такие фотики, то Борису с его карманным фотоаппаратом тут ловить нечего. Это модельное агентство действительно было далеко не тем, что привыкла видеть Алена. Шарашкины конторы, снимавшие ее раньше для дешевых базарных постеров и провинциальных ювелирных… Да, теперь Алена поняла, что назваться опытной моделью она погорячилась!